Проклятая Мангазея

А к середине лета у Тимофея появились две лодки и пять работных рыбака. Дело пошло, а сам делец уже занимался сбытом улова и заготовкой икры. Жили очень скромно. Тратить опасались. Работным людям надо было платить, сборщикам податей хабаря давать, а с деньгами было в обрез, и их стоило беречь. Тем более, что неизвестно как ещё с доходом будет. Всё это сильно волновало Тимофея и настроение его часто случалось пасмурным. В такие дни Настя старалась ему не докучать глупостями и мелочами жизни.

Тимофей скоро понял, что затеянное дело слишком трудно, а опыта у него мало. С ужасом ждал осень, когда можно будет подсчитать затраты и доход, если будет.

Поздней осенью Тимофей с мрачным лицом вынужден поведать дочке печальные итоги прошедшего сезона.

– Все деньги потратили, дочка. Осталось совсем ничего. Как начнём промысел?

– На жизнь хоть хватит? – испуганно спросила Настя.

– На жизнь хватит, – уверенно ответил отец. – Но тоже надо без лишних трат. Хорошо, что ты у меня не требовательная девочка. Умеешь сохранять добро. Надо тебе состоятельного жениха искать.

– Это так необходимо? – испугалась Настя.

– А как же? Да и ты уже вошла в возраст. А пока найдётся, пока то да се – и совсем пора будет. Да ты что-то не рада, вижу?

– Не рада, тятя. Боязно мне такое принять на себя.

– Всем боязно бывает, – возразил отец. – Да как можно без семьи? Вот и я подумываю себе жену подыскать. Сколько можно бобылём ходить? Думаю, что через год у нас дела пойдут лучше, и к этому времени можно всё устроить. Вместе и свадьбу сыграем. Всё дешевле станет.

– Значит, тятя, ты моего желания учитывать не хочешь? – Настя не смотрела на отца. В её поведении сквозила неприязнь и сопротивление. Но только на вид. Сама она тоже понимала необходимость такого шага для семьи, для дела, что начал отец. А сердце колотилось в тревоге и страхе. Тут же в памяти всплыли картины насилия, и протест был готов вырваться наружу. Сдержалась. Подумала, что до этого ещё далеко, и всё может случиться не по плану или желанию.

– Хотелось бы, Настенька, да жить как-то надо. А ты девка заметная. Может, сама что подыщешь себе. Год впереди ещё.

Настя не отозвалась, а Тимофей погрустнел. Так не хотелось насиловать любимую доченьку. Посчитал за лучшее пока не настаивать. Время само может многое изменить. Решил ждать и надеяться, что с Настей всё уладится к лучшему.

Все же работники его были довольны и обещали в новый сезон опять заниматься рыбалкой и заготовкой икры. К тому же Настя опять стала мариновать сельдь. В ближайших домах поговаривали, что её селёдка оказалась лучшей в округе. Покупали охотно. Оказалось, что за зиму удалось накопить больше пяти рублей серебром.

– Твоя дербентская затея оказалась вполне прибыльной, Настя, – хвалил её отец.

– На свадьбу коплю, батюшка! – весело блеснула глазами. – Хотела рублей десять насобирать, да что-то не выходит.

– Ещё есть время, дочка! – улыбался отец, полагая, что дочка что-то уже имеет в вицу. Не утерпел с вопросом так волновавшем его: – Неужели сама встретила жениха? Было бы знатно! Или ошибаюсь?

– Ошибаешься, тятя, – опять лукаво заблестели её глаза, а отец в растерянности вопросительно уставился на дочь.

– Был уверен, что нет, – с сожалением ответил Тимофей. – Неужели так никого не смогла найти? Печально.

– Разве девушка может на такое пойти, тятя? Самой искать жениха! Сказал тоже!

– А что? Ты у меня самостоятельная девочка. Надеялся, признаться. Жаль, что не повезло. А весна на носу уже. Февраль заканчивается. И тебе уже шестнадцать.

Настя всё так же лукаво поглядывала на отца и помалкивала. Тот был в замешательстве и ломал голову в поисках решения такого щекотливого и важного вопроса.

А у Насти сердечко уже билось тревожно и замирало от некой мысли, которую она тщательно скрывала. Даже себе боялась признаться и подумать над этой мыслью. А поведать отцу такое и осмелиться не могла. Ждала, что всё само произойдёт. Или ей самой придётся кое-что сделать, осмелиться переступить обычай. И всё это часто бросало её в краску, и тело томительно пульсировало при одной только мысли.

Глава 23

Настя стояла за прилавком на базаре и торопливо отсчитывала сдачу за покупку. Барынькина кухарка придирчиво осматривала напоследок товар и с подозрением поглядывала на молоденькую девушку.

– Ты что всё улыбаешься, девка? – спросила дородная кухарка. – С чего весёлая?

– Как с чего? Жизнь идёт, товар распродаётся, а впереди свадьбы! Весна скоро. А я молодая, здоровая. С чего хмуриться?

– Смотри не сглазь себя, дурочка.

– Постараюсь, барынька. Спасибо вам. Будете довольны, ваша хозяйка похвалит.

– Это твой ухарь так зазывно на тебя смотрит? – кивнула на молодого улыбчивого коробейника. – Смотри, девка, мать волосы за такого выдерет.

– У меня нет мамки, барынька. И бояться мне нечего. То не мой парень. Просто хороший знакомый. Тоже у меня скупается. Товар у меня знатный.

– То-то и я решила испробовать. Хвалили. Посмотрю, что и как...

– Что наворожила, сучка? – услышала голос недобрый, злой и завистливый. – Колдуй, колдуй! Скоро придёт твой конец на базаре!

– Ничего я не колдую, бабуся! Просто я весело торгую, это многим нравится. И товар у меня отменный. Не чета вашему. Ха-ха!

– Веселись, веселись, колдунья! – бабка-торговка уже приметила Настю и не упускала случая поиздеваться над девчонкой. Настя лишь отвечала весёлыми прибаутками и смехом, что ещё больше злило бабку.

Алёшка-коробейник подошёл, улыбаясь, предложил:

– Настя, чего никогда себе ничего не купишь? Торгуешь знатно, могла бы и мне подсобить. Купи хоть мелочишко, а?

– Не! Денег жалко. На свадьбу коплю. У тятьки для меня нет денег.

– Что ж так? Жадный дюже, что ли?

– Не жадный, а просто денег у нас нет для свадьбы.

– А скоро свадьба-то? – не унимался коробейник-Лешка.

– Не знаю. Ещё жениха нет. Тятя всё подыскивает получше. Говорит, что для любимой дочки будет искать самого лучшего. Вот и жду. Коплю деньги.