Проклятье гномов. Клинки и розы

— Хорошо, «Мы осведомлены, король Франциск Первый, о трагедии в ночь свадьбы нашего сына, Адольфа и вашей дочери, Шарлотты. Несмотря на, как вы утверждаете, инфернальный характер смерти нашего сына, мы не можем закрыть глаза на хладнокровное уничтожение сорока пяти наших подданных, являющихся цветом дворянства Фринцландии. Мы обвиняем вас в злонамеренном убийстве нашего сына и его верных слуг, ибо мы заслушали свидетельские показания графа Леопольда. Он, поклявшись на святом писании, рассказал, что во всем виновен ваш черный маг и племянник, Робер вискарийский. Поэтому, мы объявляем вам ультиматум. Если вы не принимаете наши условия, то через неделю наши государства окажутся в состоянии войны. Итак, наши требования: 1) Мы требуем выдачи Робера вискарийского для того, чтобы мы судили его, как святотатца и преступника; 2) Мы требуем, чтобы ваша дочь Шарлотта лишилась статуса наследной принцессы и была отправлена в монастырь; 3) Мы требуем передачи под наш протекторат провинции Россенваль, как приданого Шарлотты; 4) Мы требуем выплаты денежной компенсации, как лично мне, королю Фринцландии, так и вдовам, и матерям погибших дворян. В суммарном размере — миллион кролов. Если хотя бы одно из этих требований не будет выполнено, наши победоносные армии придут на вашу землю и сами возьмут все это. Кроме того, они возьмут в три-четыре раза больше! Король Фринцландии, Алоиз Первый».

В зале воцарилось гробовое молчание. Казалось, все дворяне подавлены, и лишь король сохранял спокойствие. Эти условия казались немыслимыми, невозможными! Мало того, что весь бюджет Империи составлял не более пяти миллионов кролов, так и потеря Россенваля, который являлся пограничной провинцией, очень нежелательна. В этом случае армии Фринцландии будут стоять в ста милях от Столицы и в любой момент смогут совершить молниеносный марш-бросок! Менее, чем за сутки полчища кровожадных врагов окажутся у королевского дворца. А насчет Робера или Шарлотты — совсем немыслимые требования. Во-первых, их сначала нужно найти: а во-вторых, по какому-такому праву соседнее государство хочет судить принца крови и распоряжаться судьбой наследной принцессы? Мы же не их провинция, не их вассалы! Мы не покорные ягнята, мы тоже имеем зубы!

— Так какой же будет ваш ответ, король Франциск… Первый? — мило улыбаясь, проговорил бородач. Вильгельм чувствовал превосходство своей страны, вероятно, он думал, что противник будет юлить, выторговывать сроки, пытаться снизить сумму компенсации и так далее. Но стальной король поступил по-иному.

— Позовите Германа.

Вскоре придворный лекарь появился, раскланиваясь.

— Ваше Величество. Что случилось? Вам плохо? Кому-то из дворян? Быть может, плохо нашему дорогому послу? — пролепетал Герман, протирая свои очки.

— Да, Герман. Нужна ваша помощь. Стража, схватить посла! Герман, побрейте его! Наголо! И бороду — сбрить!

— Что!? — воскликнул Вильгельм. — Да, как вы смеете, сир! Я потомственный дворянин! Я граф!

— Граф плоский! — рассмеялся Франциск, но в глазах его стоял гнев. — Что же у вас голова не плоская? А лицо? Волосы только мешают!

— Вы… вы ответите за это! — бушевал Вильгельм, которого уже крепко держали за руки. Вскоре его усадили бархатными штанами прямо на пыльный пол и задрали вверх голову. Служки принесли воду, мыло и опасную бритву. Герман пожал плечами и принялся за работу.

— Не надо! — зарычал посол.

— Не дергайтесь, иначе отрежу ухо! — предупредил лекарь и продолжил аккуратно срезать волосы с лица и головы господина посла.

Через несколько минут все было кончено. Посла Фрицландии на глазах всего двора позорно обрили и морально унизили. Даже скучающие молодые дворяне позволили себе улыбнуться, дивясь невиданному развлечению. Громче всех смеялся Стради, показывая язык.

— Проклятье! Проклятый король! Ты сдохнешь! Вы все сдохнете! — кричал Вильгельм, брызгая слюной. Посол сильно рисковал, ибо за такие слова Франциск мог и казнить, но у него имелись другие планы.

— Ваше Величество! Все готово! — Герман поклонился королю, переложив полотенце на предплечье.

— Подожди. Герман. Ты мне еще нужен.

— Что прикажете?

— Перевязать раненого.

— Раненого? А кто ранен.

— Посол Вильгельм.

С этими словами Франциск резко встал с трона и подошел к послу, который уже перестал ругаться и лишь с затаенной злобою взирал на государя. Сейчас он походил на разъяренную овчарку, которую держат на привязи и не дают кость.

— Положите его руки ладонями на пол!

— Нет! — заорал Вильгельм, понимая, что его ждет.

— Раскрой ладони, если не хочешь лишиться рук! — предупредил король.

Вильгельм разжал пальцы, широко растопыривая их. С глаз текли слезы, а по бритой, оцарапанной бритвой, шее — липкий пот. Франциск приблизился и, немного примерившись, сильным и точным ударом меча отрубил первую фалангу мизинца на левой руке посла. Тот взвыл от боли, но вскоре замолчал. Теперь он представлял собой не рычащего пса, а маленькую побитую собачонку. Изо рта раздалось что-то, похожее на поскуливание.

Герман достал маленькую склянку и бинты, а Франциск меж тем прогремел:

— Передай своему королю, что мы не овцы, чтобы нас стричь! Мы сами вас пострижем, как только что тебя, граф плоский! Я знаю, что вашего короля называют Волком, так вот, на любого Волка найдется Медведь, который переломает ему хребет! Герман, перевязал?

— Да, сейчас закончу, Ваше Величество!

— Убирайся, Вильгельм, граф плоский, и засунь эту бумажку себе в задницу! — с этими словами король попытался ткнуть свиток послу в зубы, и это получилось. Вильгельм покорно открыл рот, ибо не хотел точного приведения в действие словесной угрозы.

Через час в кабинете Франциска заседал Малый совет. Дворяне без присутствия высших магов. На этот раз собрался лишь старший двор. Король был бы не прочь видеть и представителей младшего, но из мужчин, кроме Эдуарда, никого не оставалось. Зная, что молодой маркиз несколько обделен умом, решили обойтись без него. Изабелла, младшая дочь короля не сильно интересовалась политикой в силу возраста, а Клеменцию, жену осужденного Карла, Франциск сам не хотел видеть. Ее присутствие усилило бы позиции великолепной Анны, которая оставалась почетным членом совета, несмотря на потерю мужа.

— Итак, господа, теперь мы находимся в состоянии войны с Фринцландией. Каковы наши перспективы задержать их на дальних границах? — спросил Франциск.

— Ваше Величество, Волк слишком силен и голоден! — загадочно ответил Антоний, смахнув прядь черных волос со лба. Однако тут же пояснил: — Это будет трудно.

— Почему же? Разве я за эти месяцы не усилил армию. Не навел порядок в стране?

— Порядок надо наводить с умом! — возразила Анна, кривя улыбку. — Сколько у вас солдат, дорогой деверь?

— Не менее ста тысяч! — воскликнул Франциск. — К тому же около тысячи боевых магов плюс Северный флот из ста кораблей! И еще двадцать строятся!

— А сколько у вас генералов?

— Генералов? — переспросил король и задумался. — Антоний, а сколько генералов?

— Велика рать, да вести некому. Было пятьдесят, двадцать казнили, пятнадцать посадили, осталось пятнадцать. Из них пятеро совсем недавно получили высокий чин…

— А сколько «боевых» генералов? — настойчиво выпытывала Анна, улыбаясь все шире.