Пропащие девицы

В этот момент его телефон, лежащий на тумбочке, завибрировал. Щелкнув выключателем, Джек посмотрел на часы. Звонить так поздно ему мог только один человек.

– Да, Элисон, – даже не взглянув на экран смартфона, хрипло пробормотал Уайт.

– Ладно, не делай вид, будто ты спал, – на другом конце Моссхарт пьяно посмеивалась.

– Чего тебе?.. – бросил он раздраженно. Затем приподнялся и оглядел комнату в поисках своих сигарет.

– Мне приехать? – спросила женщина.

– Не сегодня, – Джек подошел к окну. Внизу спящий ЛосАнджелес продолжал сиять.

– Кстати, не хочешь завтра поужинать со мной и Джейми? – в голосе Элисон сквозило разочарование.

– Послушай, я…

– Джек, это просто ужин, – перебила его подруга. – Здесь есть один очень классный ресторан, я сегодня тебе рассказывала. Помнишь?..

– Да, – соврал Уайт. Он никогда не запоминал, о чем она говорит.

– Ну и что, в таком случае?..

– В таком случае поужинаем, – усмехнулся Джек. – Ты же не против, если я приведу свою знакомую?..

– Пошел ты!.. С чего бы мне быть против?! Я же не твоя жена!.. – Элисон щелкнула зажигалкой.

– Тогда до завтра, – едва успев договорить, Джек услышал, как она отключилась. Бросив телефон на кровать, музыкант тихонько рассмеялся и прошептал: – Бешеная сука…

Утром Джек вновь отправился в Санта-Монику. И когда Робби распахнула перед ним дверь своей квартиры, он улыбнулся, так тепло и ласково, точно перед ним был действительно кто-то очень дорогой его сердцу.

– Джек?!. – девушка замерла в дверях, убирая со лба волосы. – Тебе не нужно…

– Ты такая красивая, – он перебил Робин и переступил порог ее квартиры.

Уильямс покраснела и тихонько прикрыла дверь. На ней было легкое небесного цвета платье, и выглядела она такой невинно-растрепанной, что Джеку даже на несколько секунд действительно стало жаль ее. Но это длилось лишь несколько мгновений.

– Честно говоря, я не знаю, зачем ты пришел, – обнимая себя руками, Робби прижалась спиной к двери. – И мне не кажется хорошей идеей, что…

– Ну, хватит, Робин!.. – он попытался заглянуть ей в глаза, но девушка лишь смущенно опустила ресницы. – Я думал о тебе. Знаешь, все время думал.

– Джек, я не понимаю, о чем ты сейчас говоришь, но мне кажется, ты не особенно хотел видеть меня в тот момент, когда этого очень хотелось мне, – Уильямс подошла к холодильнику и жестом пригласила мужчину присесть за стол. – Может, хочешь чего-нибудь выпить?

– Я знаю про тебя и этого актера, – Уайт опустился на табурет и убрал за ухо прядь волос.

Он, как и прежде, был слишком хорош, чтобы просто выставить его за дверь. И Робин уже начала мысленно проклинать себя за глупую слабость. Но что она могла сделать? Его плечи, руки, даже аромат его парфюма, все это заставляло девушку испытывать какой-то странный трепет. Смесь страха и желания одновременно. И теперь, когда он сидел здесь, на кухне в ее квартире, ей не оставалось ничего, кроме борьбы с самой собой.

– Его зовут Том, – наконец, проговорила Робин. – И он очень дорог мне.

– Значит, ему повезло чуть больше, чем мне, – улыбнулся музыкант.

Робби улыбнулась в ответ. Лед начал между ними начал медленно трескаться.

– Но я хочу, чтобы мы остались друзьями, – Джек поднялся и подошел ближе. Теперь он чувствовал, как пахнут ее волосы. Чем-то очень сладким, почти вызывающе сладким для этого времени суток. Осторожно касаясь руки Уильямс, он взял ее прохладную ладонь в свою и тихонько сжал. Казалось, в этот момент Робби перестала дышать. Она точно оцепенела, ощутив его так близко. Нежно проведя пальцами по ее щеке, Уайт прошептал: – Я буду жалеть об этом…

– Пожалуйста, не нужно… – пытаясь отстраниться, тихо произнесла девушка. – Ты меня смущаешь…

Громко вздохнув, Джек отошел и присел на диван. Робби совершенно растерянная стояла перед ним и нервно сжимала край своего платья.

– Знаешь, давай поужинаем сегодня вечером? – спросил Джек. – Это могло бы стать отличным началом нашей дружбы.

Она улыбнулась и ответила:

– Лучше в другой раз.

– В другой раз The Kills не будут сидеть с нами за одним столиком. Они уедут в тур, – с усмешкой произнес Джек.

Глаза ее блеснули. Это было стопроцентное попадание в цель.

– Элисон и Джейми сейчас в Лос-Анджелесе?.. – в считанные секунды Робби превратилась из смущенной девушки в одну из сумасшедших группиз. – Боже мой, они ведь такие крутые!..

– Я заеду за тобой около семи, – бросил Джек в ответ, чувствуя себя в этот момент одним из тех парней, которые подходят к финишу первыми и срывают овации толпы. Он выиграл. Снова.

Больше заботясь о том, чтобы понравиться Элисон и Джейми, чем угодить Джеку, Робби сидела перед зеркалом и с задумчивостью крутила в руке тюбик с тушью для ресниц.

Все же многие ошибались насчет Уайта. И сегодня она окончательно в этом убедилась. Стал бы он приходить сюда во второй раз, если ему было плевать на нее. Да и вообще, разве плохо дружить с Джеком Уайтом?

Улыбнувшись, Робин мечтательно вздохнула. Затем вновь набрала номер Тома и, выслушав с десяток гудков, отключилась.

– Ну сколько можно?!. – со злостью прошептала она и швырнула «айфон» на кровать. Том не отвечал весь день.

Собрав в пучок волосы, она посмотрела на свое отражение. Попытавшись улыбнуться, Робин лишь почувствовала себя еще более одинокой. Раньше она никогда не думала, что может скучать по кому-то так сильно

Открыв перед девушкой дверь, Джек пропустил Робин вперед и улыбнулся. Она прошла внутрь в своем легком черном платье, сжимая в руках маленький клатч.

– Эй, вон Элисон и Джейми, – осторожно взяв Уильямс за локоть, музыкант кивнул кому-то в зале.

Ресторан этот был совсем небольшим, но народу было достаточно. Робин не любила такие места, ей гораздо больше нравились маленькие пляжные забегаловки или местные клубы Санта-Моники. Здесь же все было слишком официально. Даже если не слишком в общепринятом смысле, то для нее вся эта суета персонала вокруг гостей казалась больно уж наигранной. Уже на входе тебе говорят, как сильно рады видеть и проводят за один из столиков, не переставая улыбаться. Настолько широко, что челюсть давно уже должно начать сводить.

– О, добрый вечер! – Джейми Хинс заметно оживился, заметив Робби. Он поднялся со своего стула и без стеснения принялся разглядывать девушку с ног до головы, заставляя ее чувствовать себя еще более неловко.

Джек говорил что-то, кажется, представил Робин и она, возможно, что-то пробормотала, но единственное, что сейчас было просто невозможно не заметить – ледяной взгляд Элисон, который буквально заставил Уильямс оцепенеть.

Моссхарт сидела у стены, и только сейчас Робби поняла, что ее так сильно напрягает. Цвет стен в этом ресторане был совершенно ублюдским. А Элисон действительно была «безжалостной деткой». Она пила белое вино и улыбалась Джеку, который в свою очередь улыбался Робби, которая пыталась вообще ни на кого из собравшихся за столом не смотреть.