Пропащие девицы

В последний раз разговор о Робби закончился тем, что он набросился на своего друга и разбил ему нос. Том не хотел ничего о ней знать. Не хотел слышать. Изо дня в день он пытался стереть из своей памяти все, что было.

Из города в город. Женщины, с которыми он спал в номерах отелей, помогали забыться, но этого было мало. Однажды, проснувшись посреди ночи рядом с какой-то девушкой, чье имя он даже не старался запомнить, Тому на какой-то момент показалось, что рядом с ним спит Робин. Наверное, все дело в темных длинных волосам той, другой. Они были разбросаны по подушке, и это напомнило ему, как…

Тогда он впервые признался себе, что скучает по ней.

Но и это ничего не меняло для него. Она никогда не смогла бы сделать его счастливым, никогда. Такая легкомысленная девчонка.

Ревность пожирала все остальные чувства, приводя на смену нежности злость. Том до сих пор не мог выбросить из головы то, с какой легкостью она поменяла его на другого мужчину, и то, как она пыталась оправдаться по телефону, уверяя его в том, что у нее и Джека Уайта ничего не было. Каким же мудаком нужно быть, чтобы поверить в это?!. Каким же мудаком она считала его, если надеялась на то, что он поверит в ее ложь и обещания?!.

Почувствовав, как от злости сжимаются его кулаки, Том обвел взглядом комнату в поисках своих сигарет. Закуривая, он подошел к окну и потер сухие от недосыпа глаза.

И все же, если бы она сейчас была здесь…

По дороге на телешоу Влашиха задумчиво листал новости в своем смартфоне.

– Черт, кажется, придется в объезд, – равнодушно произнес водитель такси, кивая на знак дорожных работ.

– Это займет много времени? – спросил Томас, не отрываясь от экрана «айфона».

– Полчаса, – ответил таксист, разворачивая автомобиль.

Вздохнув, Том поднял голову и посмотрел в окно. И снова на него смотрели блестящие зеленые глаза Робин. Рекламный щит с ее фотографией был всего в нескольких метрах от магазина, мимо которого они проезжали.

Был ли он прав? Был ли он прав, когда заставил ее ехать в Германию на Рождество? И стоило ли знакомить ее с матерью, которая теперь при любом удобном случае пыталась узнать, действительно ли у него и Робин все кончено.

Если бы только можно было изменить то, что уже было сделано… Но изменила бы она?..

Не зная ответов, Том продолжал задавать вопросы самому себе. Ему хотелось курить. Хотелось вновь чувствовать, каково это, держать ее в своих объятиях всю ночь напролет…

– Твою же мать!.. – процедил мужчина сквозь зубы и спрятал «айфон» в карман пиджака.

– Эй, приятель, будем на месте через десять минут, не стоит так нервничать, – улыбнулся водитель, услышав Тома.

Влашиха улыбнулся в ответ.

– Можно я закурю? – спросил он, когда они проехали новый щит с рекламой нового тонального крема от Maybelline.

Комментарий к Глава 22. Karma Police

Музыка и фотографии тут: http://bit.ly/1SPFRrw

========== Глава 23. Лондон ==========

Откусив кусочек большого зеленого яблока, Робби включила телевизор и едва не подавилась. На экране улыбчивая ведущая очередных «звездных новостей» с золотистыми волосами обсуждала скандал, который разгорелся после премьеры фильма о Бэтмене и Супермене.

– Патриция Бэйтман и Бен Аффлек не отходили друг от друга на вечеринке после премьеры и выглядели очень счастливыми, – вещала ведущая, а на экране появлялись все новые и новые фотографии, на которых Патти и Бен действительно выглядели очень счастливыми. Между тем девушка с золотыми волосами продолжала: – Бен Аффлек и Дженнифер Гарнер официально оформили свой развод в прошлом году, но их отношения по-прежнему остаются очень близкими и…

Она все говорила и говорила, а Робин медленно жевала яблоко.

– Вот же сука, – пробормотала Уильямс с набитым ртом, удобнее устраиваясь на диване. Не дожидаясь, пока программа закончится, она переключила канал.

– Доброе утро! Сегодня в нашей студии немецкий актер тетра и кино, звезда сериала «Игра Престолов» – Том Влашиха! – голос ведущего утреннего шоу прервали жидкие аплодисменты, и на экране появился ОН.

Выронив из руки яблоко, Робин впилась пальцами в край дивана и замерла. Том. Красивый, как долбанная картинка. Если такое сравнение можно употреблять к человеку, которого показывают по телевизору. На нем джинсы, голубая рубашка. Несколько верхних пуговиц расстегнуты. Светло-серый пиджак подчеркивает природную стать.

Сползая с дивана, чтобы поднять укатившееся под стол яблоко, Робин продолжала следить за Томом на экране. Если бы не ее приобретенная привычка кидаться в объятия мужчин, забывая обо всем на свете, она, возможно, позволила бы себе быть немного счастливее. И часто думала об этом. Она думала об этом всякий раз, когда вспомнила о Томе.

Его голоса, как и прежде, достаточно, чтобы потерять голову. Сойти с ума. Забыться. А после воспоминания обрушились на нее, делая еще больнее. Их волшебное Рождество в Германии, его небольшая мансарда в Кройцберге, ее робкие признания и его финал. Он оставил за собой право решить все, даже не пытаясь выслушать…

Чувствуя, как внутри все сжимается от обиды и того самого чувства, которое она тщательно скрывала даже от самой себя, девушка схватила пульт и выключила телевизор. Но лишь на несколько секунд. Снова включила, чтобы еще хоть немного посмотреть на него.

А Том изменился. Кажется, немного прибавил в весе, но это ей даже нравилось. И еще он выглядел усталым. И как бы ей хотелось, чтобы сейчас Том просто оказался здесь, как тогда, когда он приехал, сделав ей сюрприз. И если бы только он дал ей хоть один единственный шанс исправить все…

Шоу закончилось, и Уильямс выключила телевизор. Никто никогда не заметил бы, как на самом деле она переживала все это время. Робин старалась улыбаться всем и всегда выглядеть так, словно она и правда счастлива. Но разве Джек делал ее счастливой? По большей части угрюмый, задумчивый и, кажется, всегда немного злой на нее. Или вообще на всех вокруг. А еще эта долбанная поездка в Аризону, чтоб ее! Как ни старалась, Робби не могла отделаться от мысли о том, что Патти и Джек…

– Ох, Боже мой!.. – Робин обхватила руками голову и закрыла глаза. – Ну зачем я увидела тебя по телеку, Том?!. Этот день обещал быть приятным…

За все это время Робин семь раз была близка к тому, чтобы позвонить Влашихе или написать сообщение. Да, она считала. Но каждый раз что-то останавливало ее. Чувство стыда. Чувство вины. А она была виновата во всем, что с ними случилось.

Когда Робби мысленно называла себя и Тома «мы», ей становилось еще хуже. Но, вместе с тем, ей нравилось хотя бы в своих собственных мечтах иногда возвращаться в то время, когда это «мы» было реальным.

Ее «айфон», лежащий рядом, завибрировал.

– Да, – тихо ответила Роббс, даже не взглянув на то, кто звонит.