Пропащие девицы

А потом, во время всего съемочного процесса, она пыталась его задеть. Собственно, Макс тоже не собирался уступать. И, когда эти двое стояли посреди площадки и орали друг на друга, не стесняясь в выражениях, один из приглашенных стилистов, прошептал на ухо осветителю:

– Скайлер ему не даст. Казанова обломается…

– Ты его не знаешь, – усмехнулся в ответ техник. – Ставлю двадцатку, что Иендо уже потекла, и он ее обработает до конца недели!

– Пятьдесят баксов на Макса! – смеясь, прошептала одна из моделей. – Он перетрахал почти всех девочек из IMG Models. Не думаю, что кто-то из них был хуже, чем эта азиатка…

Таким образом среди команды завязался спор. И теперь каждый считал своим долгом поставить на Макса или Скайлер.

Тем временем уставшая от споров и раздосадованная Иендо объявила о том, что на сегодня съемка закончена и поспешила уехать, не забыв предварительно сказать Максу, что он дерьмовый фотограф.

Конечно, это было полной хренью. Как только Скай залезла в такси, она раскрыла свой «мак» и принялась рассматривать, отснятое за день. Снимки были не просто хорошими. Они были потрясающими. Складывалось ощущение, что Уильямс нашел какую-то потайную дверь в ее голове. Ведь если бы она сама взялась за камеру, то непременно хотела бы, чтобы фотографии получились именно такими.

Поэтому она и позвонила Патриции. Нужно было сообщить Бэйтман, что Макс мудак и говнюк. Быть может, хоть от этого ей бы стало немного легче.

Возвращаясь к разговору Макса с Робин, нужно отметить, что мужчина так ничего и не рассказал сестре. Вместо этого он предложил допить пиво и посмотреть какой-нибудь фильм. На сегодня для него было достаточно разговоров с женщинами.

– Как хочешь, – немного обиженно пробубнила Робби. – Просто я могла бы помочь… Если ты все же надумаешь поговорить со…

– Ох, блядь, давай без этого! – он устало потер шею. – Я просто хочу посидеть, попить с тобой пива и не обсуждать всякое дерьмо! Это можно сделать?..

– Ну конечно, – Робин обняла брата за шею и чмокнула в щеку. – Ты выбираешь фильм?

Переместившись в гостиную, они забрались на диван и включили старый фильм про зомби.

– У тебя теперь другой парфюм? – внезапно спросила Роббс, принюхиваясь.

– Нет, с чего ты взяла? – Макс с удивлением посмотрел на сестру.

– Странно… – задумчиво прошептала она, пока на экране кому-то отгрызали голову. – Мне показалось, наверное.

В ответ Уильямс лишь хмыкнул и попросил сестру передать ему еще бутылку пива.

На сколько по шкале от одного до десяти молодой привлекательной девушке опасно в одиночку прогуливаться по барам Манхэттена не слишком поздним вечером?

Робин не знала. Она знала только, что должна найти место, которое поможет ей переждать внезапный нью-йоркский ливень. Дождь застал Уильямс врасплох и окончательно испортил шопинг, который и без того не принес ей удовлетворения. Прижав к груди огромный пакет Versace, точно своего единственного и любимого ребенка, Робби забежала в первый попавшийся бар. Она начала брезгливо стряхивать с себя небесную влагу, которая еще не успела до конца испортить ее платье.

Оглядевшись вокруг, девушка прошла к барной стойке, возле которой собралось достаточно много народа, и заказала себе бокал вина. Она опустилась на один из табуретов и поставила пакет из бутика на соседний, пустующий рядом. Таким образом Уильямс надеялась оградить себя от случайных знакомств в этот дождливый вечер.

После нескольких дней отдыха в Санта-Монике снова здесь. Наедине с этим чертовым городом.

На весь бар звучала одна из старых песен Franz Ferdinand и Роббс начала тихонько барабанить пальцами по краю стойки. Ритм.

Когда бармен поставил перед ней бокал, девушку охватило странное чувство. То самое, когда кто-то наблюдает за вами, но вы не можете понять, откуда. Будто чей-то взгляд прожигал ее спину.

Она сделала глоток вина и потерла шею. Откинула с плеч волосы и оглянулась по сторонам. Ни одного знакомого лица.

– Скучаешь? – мужской голос заставил Робин повернуть голову. Рядом с ней стоял мужчина лет сорока пяти. Хороший костюм. Верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, карие глаза блестели от алкоголя.

– Не особенно, – сухо ответила Уильямс.

– А мне кажется, наоборот, – он усмехнулся и придвинулся чуть ближе. – Тебе чертовски скучно.

– Вам кажется, – Робин осторожно спрыгнула со своего табурета и, прихватив пакет, развернулась к навязчивому незнакомцу спиной.

В этот момент мужчина схватил ее за руку.

– Не стоит убегать так скоро, – сжал запястье сильнее. – Мы ведь только начали общаться…

– Отпустите меня, или я позову охрану!.. – девушка повысила голос, но казалось, никто даже не заметил этой маленькой потасовки между ними. Все вокруг были слишком заняты собой, музыкой и своими напитками.

В ответ он громко расхохотался:

– Вряд ли тебе здесь помогут. Бар ведь мой!

Растеряно озираясь по сторонам, Робин дернулась. Она пыталась высвободить свою руку, но мужчина усилил хватку. Теперь ей было больно и страшно одновременно. Рывком притягивая к себе напуганную брюнетку, незнакомец пробормотал, пытаясь коснуться пересохшими губами ее щеки:

– Не сбежишь, маленькая…

Морщась от отвращения, Робби попыталась оттолкнуть его. Ничего не вышло.

– Люблю дерзких девчо…

Договорить он не успел. Мужчина, чьего лица Робин не успела разглядеть, оттолкнул ее в сторону и охладил пыл проклятого мудака ударом в челюсть. Бокал, который тот держал в руке, упал и со звоном разлетелся об пол. Какая-то девушка, стоявшая позади, от неожиданности вскрикнула. И тут же один из охранников, который до этого не проявлял никакого участия, оказался рядом.

– Эй, убирайся отсюда! – выкрикнул он, схватив заступника Уильямс за плечо. – Вали, или я вызову полицию!..

Робби хотела уже начать кричать на охранника, чтобы восстановить ебаную справедливость, но замерла в нерешительности, едва ее спаситель повернулся. Пытаясь восстановить дыхание, покрасневший от гнева, перед ней стоял Том.

Они оба вышли из злосчастного бара прямо под холодный проливной дождь. Влашиха все еще не говорил с ней. Набросив на плечи девушки свою кожаную куртку, он жестом указал ей встать рядом. Пытался ловить такси. Безуспешно. Робин чувствовала, как ее макияж превращается в ничто, а тонкое платье начинает противно прилипать к телу.

Наконец, рядом с ними притормозил автомобиль. Пропуская вперед промокшую Робби, Том захлопнул дверцу, устроившись на заднем сидении рядом с ней.

И только теперь, когда они смотрели друг другу прямо в глаза, Уильямс вдруг звонко рассмеялась. Влашиха улыбнулся и спросил: