Пропащие девицы

– Может быть, ты поможешь мне снять остальное? – кокетливо прошептала она, наклоняясь к Джеку.

Схватив Робин за руку, мужчина резко потянул ее к себе. Она рассмеялась. Уайт уложил девушку на спину и рывком стянул вниз крохотные черные трусики.

Теперь она лежала перед ним абсолютно нагая и безумно смущенная. И вновь его губы. Нависая над Робби, Джек целовал ее приоткрытый маленький рот, затем, спускаясь ниже, нежную шею. Вдыхал аромат сладковатого парфюма и теплой кожи, лаская пальцами мягкие груди.

Дыхание Робин становилось громче и, когда Джек медленно водил языком вокруг ее соска, девушка издала тихий стон, впившись пальцами в его плечи.

Его ладонь скользнула ниже и, обрисовав несколько кругов на плоском животе Робби, замерла. От этих прикосновений Уильямс стало щекотно, и по коже пробежали мурашки. Она открыла глаза и встретилась с Джеком взглядом.

Потянувшись к губам музыканта, Роббс заставила мужчину вновь приблизиться к ее лицу. Он оставил ей несколько крохотных, оборванных поцелуев, с силой сжимая выступающую на бедре Уильямс косточку.

Отстранившись, Джек осторожно развел ноги девушки в стороны, откровенно любуясь открывающимся перед ним видом, и со щелчком расстегнул ремень на своих брюках.

Saint Laurent упал с плеч девушки, сиротливо устроившись на поручнях. Balmain Фассбендера рухнул на пол и тут же был затоптан своим ни разу не бережливым хозяином, тот обхватил девушку за талию, усаживая на поручень, и впился в нее поцелуем, грубым и жадным, точно дикарь, припадающий к бутылке рома. Едва Патти почувствовала солоноватый привкус собственной крови у себя на губах, впилась ногтями в плечи мужчины, оставляя неглубокие болезненные царапины, которые саднили с прикосновением ткани.

– Как грубо, – выдохнул мужчина, ухмыляясь.

Патти ответила хищным оскалом и прошлась по царапинам еще раз, теперь спускаясь к груди. Бретелька, которую Майкл хотел снять с ее плеча, так и осталась в его руке, оторванная от кружевного верха топа.

– Это же… – возмутилась Патриция.

– Да-да, какой-то кутюр, – фыркнул Фассбендер, точно так же отрывая вторую бретельку, и, словив ладонь девушки, которая намеревалась отвесить ему пощечину, как ни в чем не бывало спросил: – А давай остановим этот чертов лифт?

Джек мог бы поласкать ее немного, чтобы еще больше распалить, но его собственное терпение иссякло еще в тот момент, когда Патриция Бэйтман оттолкнула его, стоя у металлического ограждения. И теперь ему нужно было искупление.

Оставаясь в максимальном количестве одежды, он чувствовал себя более уверено, тогда как предпочитал, чтобы все его женщины были перед ним обнажены полностью.

Вот и теперь, дернув вниз замочек на ширинке брюк, Уайт приспустил их вместе с трусами, любуясь загорелым телом Робин, которая лежала под ним, лаская свою грудь тонкими пальчиками.

Несколько раз проведя ладонью по члену, Джек хрипло выдохнул и взглянул на Робби, которая замерла в сладостном ожидании близости. Проникнуть в нее сразу или немного подразнить? Медленно, насколько позволяло ему самообладание, Джек провел головкой по ее лобку, помогая себе рукой.

Робин выгнулась, всем своим видом показывая, что больше не может ждать. Она хотела ощутить его. Ощутить внутри себя. Подавалась ему навстречу бедрами и громко дышала.

Они все еще не могли отдышаться, когда немолодая пара покинула лифт. Предложение Фассбендера было несколько запоздалым, лифт сам остановился, впуская внутрь других постояльцев. Патти ловко спрыгнула с поручня, а Майкл так же молниеносно накинул на нее пиджак, скрывая от незваной публики ее кружевное белье.

– И чего им только по ночам не спится? – проворчал мужчина. – Эти старики по ночам что в «Бинго» играют.

– Если и так, то на миллионы, – согласилась Патти. Ей доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие видеть его нетерпение. – Они только что были на благотворительном ужине в президентском номере, дорогой, самая избранная и рафинированная публика. Местная аристократия.

– Все-то ты знаешь, Бэйтман.

– Не только мы можем гулять допоздна, – девушка одарила его игривой улыбкой, – может, они тоже собираются немного пошалить после бокала-другого шампанского, – и, схватив за пояс, потащила Майкла по коридору к нужному номеру.

Несчастный Balmain так и остался на полу лифта.

Они ворвались в номер, точно бандиты, едва не выломив дверь, которая тут же захлопнулась с грохотом, достаточным, чтобы разбудить весь этаж. Патти едва потянулась к босоножкам, как тут же была подхвачена на руки и перекинута через плечо.

– Что ты?.. – возмутилась она и вместо ответа получила неслабый шлепок по заднице. – Хам! – выкрикнула, не сдаваясь. – Даже обувь не дал снять.

Майкл попытался выполнить ее просьбу, пока она не отгрызла-таки кусок его плеча, но тонкие ремешки Jimmy Choo не сдавались его грубым пальцам. Бэйтман ловко дотянулась до босоножка и легко справилась с тем, где Фассбендер оказался полнейшим профаном (осталось только надеяться, что с застежками на лифчике он справляется лучше), отправив босоножек в непродолжительный полет. Раздался неприятный звон.

– Любишь устраивать беспорядки, маленькая бунтарка? – спросил он, перехватив второй босоножек, пока не пострадала другая ваза, симметрично устроившаяся у камина.

– Почему бы и да? – Патти приняла идею с энтузиазмом, все равно за ущерб будет уплачено не с ее кредитки, и потянула на себя расстегнутый пояс Майкла, складывая его пополам. – А теперь двигай в спальню! – приказала девушка.

Громкий шлепок, а за ним и вконец озверевший рык мужчины вновь не в последний раз за вечер нарушили покой постояльцев отеля.

– Женщина! – взревел он, опуская Патрицию на пол. – Ты сама напросилась!

Бэйтман встретила заявление с вызовом в глазах. Ремень-то в руках у нее. Был недолго. Майкл выхватил его из рук девушки и на мгновение заколебался. Соблазн связать ее запястья был слишком велик, но не настолько, как интерес, что она может сделать, если дать ее волшебным пальчикам волю, потому мужчина прижал ее к стене, стаскивая топ вместе с юбкой. Патриция попыталась повторить эффектный номер с пуговицами пиджака на рубашке, но, похоже, Gucci пришивают пуговицы лучше Balmain, потому что Майкл только пошатнулся в ее сторону, опершись рукой о стену. Ей не осталось ничего другого, как сделать вид, что все так и должно быть, и начать медленно расстегивать рубашку пуговицу за пуговицей.

– Ты так зла на меня или на мою рубашку? – спросил он, усмехаясь.

– Если ты скажешь, что у тебя на манжетах запонки…

Майкл опустил руку и схватил девушку за плечи, оттаскивая от стены как раз вовремя, чтобы разминуться с упавшей картиной.

– Никаких запонок.

Он бросил рубашку на пол, позволяя Патти любоваться рельефным торсом, исполосованным ее острыми ноготками. Девушка нежно прошлась пальчиками по царапинам, а затем прильнула к ним губами, заставив Майкла зашипеть.