Пропащие девицы
Шрифт:
Бен как раз относил в ванную полотенце, когда услышал пронзительный визг из гостиной, а потом какое-то едва различимое бормотание, больше похожее на мольбы. Он тут же не раздумывая бросился на голос девушки и застыл на пороге гостиной, едва сдерживая смех.
– Отойди, пожалуйста… не надо… перестань, – девушка стояла на пуфе, то и дело поднимая по очереди ноги, когда большой золотистый ретривер, приняв это за игру, начал облизывать пальцы то на одной, то на другой ноге. Патти, казалось, едва не плакала, упрашивая собаку перестать.
Мужчина боролся с желанием дождаться окончания маленького цирка. Патти опять взвизгнула, когда псина потерлась мордой о ее ноги, и Бен решил, что пора все это прекращать.
– Марта Стюарт, – строго позвал он свою
– Передай ей, что она мне тоже, но я жутко боюсь щекотки, – призналась девушка, краснея. – Подержишь ее, пока я не слезу.
Только девушка двинулась в сторону, как Марта Стюарт тут же побежала к ней навстречу.
– И что мне прикажешь делать? – рассмеялся мужчина. – Снимать тебя с пуфа?
Руки Бена легли Патриции на талию, сама она положила свои ему на плечи. Впервые она смотрела на него сверху вниз, в его теплые шоколадные глаза, на его губы. И, наверное, именно это, а еще и горячее итальянское санжовезе помогли сделать то, о чем она только помышляла. Ее губы сначала мягко, а потом требовательно коснулись его, вовлекая в отчаянно необходимый поцелуй. Она так боялась, что он не ответит, боялась его осуждающего взгляда, и цеплялась за этот поцелуй еще отчаяннее. Патриция не сразу поняла, что Бен крепко стиснул ее в объятиях, что он с не меньшей жадностью сминает ее губы ответным поцелуем. Облегчение вырвалось из ее груди приглушенным стоном.
– Патти, – оторвался мужчина от ее губ в последней попытке остановить безумие, – не стоит…
Но Патти не хотела останавливаться. Точнее, не могла. Она не могла остановиться.
Его крепкие руки, которые держали девушку, сжимая с такой жадностью и страстью, блестящие глаза и возбужденное горячее дыхание – все это крошечные подсказки. Они давали Бэйтман уверенность в том, что Бен хочет ее не меньше, чем сама она хочет Бена. Вновь, несколько смущенно поднимая ресницы, Патриция встретилась взглядом с мужчиной, который точно ждал, пока она разрешит ему… Но к черту все это! Еще один поцелуй, не менее горячий, и его ладони скользнули ниже, по-хозяйски поглаживая ее бедра, сжимая аппетитный зад. Ощущая его прикосновения, такие несдержанные, немного грубые, про себя Патти усмехнулась, Аффлек только и ждал момента, когда можно будет без зазрения совести лапать ее за задницу. Чего же ждала она сама?..
Девушка не хотела отрываться от его губ, теперь она еще сильнее боялась, что если хоть на секунду встретится с ним взглядом, то никогда, никогда больше не сможет смотреть ему в глаза. Стыд обжигал. Как и его поцелуи. Бен одной рукой подхватил Патти и потащил в сторону дивана, стоявшего всего в нескольких метрах от злосчастного пуфа, с которого все и началось.
Но Патриция зря переживала, считая, что Бен сейчас мыслит достаточно здраво, чтобы послать ее к черту и с позором выставить за дверь. Сейчас его гораздо больше заботило, что замок на платье Бэйтман упрямо отказывался поддаваться. Устав мучиться с дурацкой застежкой, мужчина едва слышно выругался, чем вызвал у девушки улыбку и пару глухих смешков. Несколько секунд и Пи услышала, как треснула ткань платья. Она была в ужасе, но Бен не разрешил ей даже раскрыть рот. Целуя ее глубже, лишая последних глотков воздуха, он оставил Бэйтман в одном белье. Отбросив то, что еще минуту назад было потрясающим дизайнерским платьем красного цвета в сторону, как долбаную тряпку, Аффлек подтолкнул Патрицию к дивану. Она схватила его за ворот рубашки, пытаясь утянуть за собой.
– Не спеши… – хрипло прошептал мужчина, заставляя ее присесть на диван в одиночестве.
Сам же он опустился на колени рядом и начал покрывать поцелуями ее бедра и живот, стягивая девушку на самый край. Она и так была на краю! На самом крайнем краю, который только можно вообразить. Немного приподнявшись, Бен коснулся губами ее груди, рывком сдернув вниз бюстгальтер из тонкого кружева. Патриция выгнулась и громко задышала. Он медленно, давая Бэйтман
возможность насладиться каждым мгновением, водил языком вокруг ее затвердевших от возбуждения сосков, пока его рука осторожно сдвигала в сторону крохотные трусики, уже насквозь влажные.Ее тело было прекрасно. Она сама была прекрасна. Сейчас, здесь, на его диване, полностью обнаженная и наконец, кажется, полностью отпустившая себя. И даже если всему виной было несколько лишних бокалов вина за ужином, разве не об этом он мечтал все это время? Разве не хотел обладать этой женщиной, заниматься с ней любовью, забывая обо всем на свете?.. О да, он чертовски хотел! С самого первого дня, с их первой встречи Бен представлял, как однажды задерет ее узкую юбку и трахнет эту дерзкую, забавную, безумно сексуальную блондинку, которая теперь была нужна ему гораздо сильнее. Он хотел ее. Он был влюблен. Он с ума сходил от аромата ее кожи, от блеска глаз. Наблюдая за тем, как Патти, громко выдыхая, закусила от удовольствия нижнюю губу, мужчина ощутил, как внизу живота у него начало поднывать от желания.
Разводя ее ноги чуть шире, Бен оставил несколько поцелуев на выступающей косточке бедра и нежно коснулся лобка девушки. Патриция отозвалась на его ласки тихим стоном. Ее щеки горели. Чувствуя, как Аффлек несколько раз провел пальцем по ее клитору, а затем дотронулся до него языком, Патти едва не потеряла сознание. В эту секунду у нее перед глазами поплыла вся комната. Поэтому Бэйтман предпочла снова их закрыть. Его язык высекал искры у нее между ног. Подхватив девушку за бедра, Бен притянул ее еще ближе к себе. Теперь его язык был внутри нее. Патриция стонала в полную силу, впиваясь руками в края дивана. Как же ей было хорошо! Такое ощущение, будто он знал ее тело, как никто другой. Знал все ее кнопки. И нажимал на них, заставляя биться под ним в наслаждении.
– Бен!.. О, черт, Бен!.. – шептала Патти, задыхаясь. – Я хочу тебя… Хочу тебя, хочу…
Оттолкнув его от себя, Бэйтман спустилась с дивана и начала поспешно расстегивать пуговицы на его рубашке. На его губах все еще оставался ее собственный привкус, но это лишь сильнее заводило. Содрав с Аффлека рубашку, Патти с нескрываемым восторгом рассматривала его широкие обнаженные плечи, грудь, которая была точно камень, и сильные руки. О, его руки! Она готова была многое отдать, лишь бы он сжимал ее посильнее этими огромными руками, каждый чертов раз!
Теперь Патриция, как и Бен, стояла на коленях. Сделав неуверенное движение к нему навстречу, девушка почувствовала, как мужчина вновь притянул ее к себе. Кожа к коже. Его дыхание в ее волосах. Так горячо и так близко.
А дальше все происходило очень быстро. Возможно, потому что они оба больше не могли ждать ни минуты. Толкая Бена, Патти заставила мужчину лечь на пол, а сама в нетерпении расправлялась с ремнем на его брюках. Приспустив их вместе с бельем, девушка обхватила рукой его член, пульсирующий от желания и, улыбаясь, несколько раз провела по нему. Вверх и вниз. Аффлек хрипло застонал, сжимая одной рукой ее грудь. Перекинув одну ногу через его живот, она медленно, насколько позволяло самообладание, опустилась сверху. Бен громко выдохнул, подхватывая ее бедра.
Сначала она двигалась медленно, стараясь прочувствовать его. Но с каждым новым движением становилось все сложнее сдерживаться. Бен сильнее сжимал ее бедра, двигаясь вместе с ней. Это было влажно, горячо, чертовски твердо и так узко, что Бэйтман поневоле вспомнила свой самый первый раз. Бен заполнял ее всю, но ей хотелось, чтобы он был еще глубже. Сильнее, сильнее, сильнее, мать твою! От осознания того, что она трахает Бена Аффлека на полу в его гостиной, она, долбаная шлюха Патриция Бэйтман, ее ощущения вдруг сделались совершенно безумными. Его дыхание и стоны, которые мужчина упорно пытался подавить. Его глаза, снова его руки. Обрывки фраз, шепот, который растворялся, оседая на ее блестящей от пота коже. И взгляд. Его взгляд. Взгляд, в котором желание не оставляло места ни для чего другого. Он прожигал. Заставлял ее стыдиться и хотеть его еще сильнее.