Прорыв

– Мне жаль, - говорит она.

– Все в порядке, - отвечаю я, обводя глазами комнату. Она небольшая. В одном углу стоит маленький диванчик, у стены - барный холодильник, а над ним висит старый добрый телефон. И тут я вспоминаю, что сказал Винни.
– Может, позвоним твоему отцу? Твой брат сказал позвонить ему.

Алия кивает головой, но не двигается. Ее хватка немного ослабла, но она все еще крепко держится за меня.

– Что такого в этой комнате, что заставило тебя запаниковать?
– спрашиваю я, поглаживая рукой ее волосы.

– Она часто запирала меня здесь. Моя мама, - говорит она так тихо, словно произнося эти слова, она каким-то образом заставляет ее мать снова появиться.

– Иногда, когда отец уходил на ночь, она не выпускала меня до утра.

Черт возьми, как бы мне хотелось вернуть эту женщину, чтобы придушить ее.

– Мне жаль.

– Все в порядке. Прости, что я испугалась.

– Не стоит. Пойдем, позвоним твоему отцу.
– Я хочу выбраться из этой комнаты и исчезнуть вместе с Алией. Я хочу увезти ее подальше от ее поганой семьи, чтобы она больше никогда не подвергалась опасности. Но реальность ситуации такова, что она всегда будет дочерью Джейкоба Монро, и мне почему-то кажется, что под его присмотром ей будет безопаснее, чем в бегах.

Алия берет трубку.

– Папа, они здесь, - говорит она и слушает, что он ей отвечает.
– Она кивает головой, но ничего не говорит. Затем она протягивает телефон мне.
– Он хочет поговорить с тобой, - говорит она.

– Алло.

– Кинг, не выходите из этой комнаты, пока я или один из моих сыновей не откроет вам дверь. Никто не может войти туда. Вы двое в безопасности, пока остаетесь на месте.

– Как долго?
– спрашиваю я.

– Как она?

– Не очень, - говорю я ему.

Я слышу, как он выдыхает и несколько раз ругается.

– Я уже в пути. Это ненадолго. Просто отвлеки ее чем-то, - говорит он.

Что-то подсказывает мне, что способ, которым я обычно отвлекаю его дочь, - это не то, что он имеет в виду сейчас.

– Мы справимся. Просто вытащи нас отсюда, - говорю я, прежде чем повесить трубку обратно в держатель на стене. Я смотрю на Алию и ухмыляюсь, позволяя своим глазам блуждать вверх и вниз по ее телу.
– Твой отец сказал мне отвлечь тебя.

– Не думаю, что он имел в виду то, о чем ты думаешь, - говорит она.

– А о чем я думаю?

– О том, что ты хочешь трахнуть меня?

– Я всегда хочу трахнуть тебя, Алия, - говорю я ей. Потому что это правда. Сколько бы я ни имел эту девушку, я не думаю, что когда-нибудь смогу насытиться ею.

Глава тридцать седьмая

Алия

Глаза Лиама полны вожделения. Даже не подумаешь, что я только что отсосала ему, еще не прошло и получаса. Интересно, он принимает стимуляторы или еще какую-нибудь дрянь? Это ненормально, как часто он может трахаться. Не то чтобы я жаловалась. Я всегда выберу энерджайзера Лиама, вместо какого-нибудь скорострела. Хотя сейчас, оказавшись запертой в этой комнате, я меньше настроена на секс. Все, чего я хочу, - это убраться отсюда к чертям собачьим. Я изо всех сил стараюсь не запаниковать снова. Мне так стыдно за то, как я испугалась.

Я смотрю на дверь, чувствуя, как та же паника снова крадется по моей шее.

– Лиам?
– спрашиваю я.

– Да.

– Поговори со мной. Расскажи мне что-нибудь о себе, чего я еще не знаю.

– Хорошо, но ты должна пообещать не смеяться, - говорит он, и выражение его лица становится неожиданно серьезным.

– Обещаю, - говорю я.

– Давай, садись.
– Лиам садится на пол, скрестив ноги. Я опускаюсь перед ним.
– Ладно, то, что я тебе расскажу, никогда не должно покидать эту комнату, никогда.

– Хорошо.
– Я киваю головой, с любопытством ожидая, что он скажет.

– Когда я учился в пятом классе, была одна девочка, Челси Стивенс.
– Он улыбается.
– Она была самой красивой девочкой в школе. Каждый мальчик хотел стать ее парнем, и я не был исключением.

Я пытаюсь представить Лиама маленьким ребенком. Могу только представить, в какие неприятности он попадал.

– В общем, она занималась фигурным катанием. А я к тому времени уже играл в хоккей, поэтому подумал, насколько это может быть сложно - танцевать на льду? Я уже тогда отлично держался на коньках, - говорит он.

– Уверена, что так и было.
– Я смеюсь.

– Я был лучшим из всех, кого когда-либо видела молодежная лига, - говорит он.
– Я записался к ней на занятия по фигурному катанию и добился, чтобы меня поставили ей в пару.

– Так ты танцевал с ней? И это заставило ее безнадежно влюбиться в тебя?
– спрашиваю я.

– Не совсем.
– Он ненадолго отводит взгляд, прежде чем его глаза снова возвращаются ко мне.
– Никто не говорил мне, что мне придется садиться на шпагат, крутиться миллион раз в минуту и тому подобное. А раньше я был немного самоуверенным, думал, что справлюсь с чем угодно.

– Раньше?
– перебиваю я его.

– Да. Раньше, - говорит он с хмурым видом, и я изо всех сил стараюсь не рассмеяться.
– В общем, я вышел на лёд и попытался повторить те движения, которые показал тренер.

– И что, получилось?

– Я так сильно старался, что, когда приземлился на шпагат, порвал мышцу в паху.

– Ой.

– Именно. Меня пришлось уносить со льда. Я не мог подняться. Весь класс смеялся надо мной, включая Челси Стивенс, - говорит он мне.

– О, мне жаль, что ты не смог покорить эту девушку.

Лиам качает головой.

– После этого я несколько недель не мог играть в хоккей.

– А что случилось с мисс Челси Стивенс?
– спрашиваю я.

– О, в конце концов я ее заполучил. Я научил ее делать минет в девятом классе.
– Он гордо улыбается.

Я моргаю.

– Серьезно? Это твоя неловкая история?

– Это было неловко. Я повредил пах, пытаясь заниматься фигурным катанием, чтобы произвести впечатление на какую-то девчонку.

– В десятом классе я влюбилась в одного мальчика. Я была одержима им. Я даже написала свое имя с его фамилией в своих школьных учебниках, - говорю я.

– Я его уже ненавижу, - ворчит Лиам.

– Винни и Джона узнали об этом. Грей был в колледже. Но двое других пригласили его к себе и показали ему все оружие из папиного личного арсенала. А потом они в мельчайших подробностях рассказали, как будут применять каждое из них против него, если когда-нибудь поймают его рядом со мной.

– Кажется, с каждым днем твои братья нравятся мне все больше.
– Лиам ухмыляется.

Я хлопаю его по груди.

– Это было ужасно. Он не знал, что он мне нравится. Этот мальчик даже не знал, кто я такая, а мои братья напугали его до смерти.