"Прости, любимая, так получилось..."
Шрифт:
За окном мягко заурчал мотор Бугатти. Макс откинулся в кресле и прикрыл глаза. Наконец-то... Кажется, всё обошлось без приключений. Теперь пришло время избавиться от непрошеного боди-арта. Он взял салфетку, выдавил на неё немного лосьона и склонился к зеркалу, как вдруг снаружи, заглушая звук двигателя, послышался тяжёлый топот, визг и крики:
— Ой, мамочки! Спасите!
Рыжий подскочил, как ужаленный, и бросился к открытому окну. В этом доме даже на приём нельзя уехать спокойно! Что там ещё случилось?!
Картина за окном открывалась самая что ни на есть сюрреалистическая.
На земле у подножия скульптуры бесновался Котька. Он то бегал кругами, то подпрыгивал как можно выше, шумно шлёпаясь о землю тяжёлыми лапами и глухо рыча, но не выпуская при этом крепко зажатого в зубах секатора.
— Фу! Фу, нельзя! Уйди, противный! — срывающимся фальцетом причитал насмерть перепуганный стилист.
«Куда только Станислав смотрит?» — поразился про себя рыжий, но тут же вспомнил, что сам отпустил Стаса и Винни в автосервис за джипом.
— Ё... — самовыразился потомок русских эмигрантов и кинулся на улицу, бросив скомканную салфетку на подоконнике.
До злополучной статуи Макс добежал почти одновременно с Полиной. Она уже изо всех сил пыталась оттащить целеустремлённого Котьку от его добычи, вцепившись в ошейник мастифа. Однако толку от этого было мало: девушка лишь подпрыгивала вместе с псом, который в азарте даже не замечал, что к нему что-то прилипло. Висящий на статуе стилист уже не кричал, а слабо поскуливал от страха, но держался крепко.
— Котька, перестань! Кому говорят, дурья твоя башка! Фу! — Рыжий присоединился к Полли в попытках урезонить собаку, но вошедший в раж Котька игнорировал и его.
— Вы не волнуйтесь, он у нас вообще хороший! Дружелюбный очень! Ой, — Полина искренне старалась утешить пострадавшую сторону в промежутках между Котькиными прыжками. — Только убегать от него вы — ой! — зря стали, он этого не любит. А так он — ой! — хороший, даже не кусается почти. Правда, на прошлой — ой! — неделе чуть почтальону ногу не отгрыз, но тот — ой! — на велосипеде был, а это же совсем другое дело…
Речь девушки, то и дело прерываемая подпрыгиваниями, не возымела должного эффекта: у стилиста явно открылось второе дыхание, потому что он снова завопил:
— Спасите! Помогите! Убива-ают!
Из машины буквально вывалился согнувшийся от хохота Дэн. За сценой он наблюдал с того момента, когда длинноногая ультрамариново-алая молния бросилась наперерез отъезжающему Бугатти и резво взметнулась на статую.
Он быстро отогнал собаку (Котька явно обиделся — по его мнению, он честно выполнял свой долг, защищая хозяйскую территорию от непрошеных гостей) и махнул рукой другу:
— Макс, сними этого… юношу. Пусть не портит мою статую! У вас всех к ней какое-то нездоровое влечение!
Рыжий нехотя подошёл и подал руку стилисту, которого от пережитого, похоже, прорвало:
— Нет, ну скажите мне, на что это похоже? Травить честного
мастера собаками, буквально собаками! И эта ужасная голая женщина — у меня нет влечения к женщинам! Совершенно! Как можно было такое подумать, как можно!Грудь статуи он, тем не менее, не выпускал. Вероятно, за всю свою жизнь мастер красоты не имел настолько близкого контакта с обнажённой женщиной.
Увидев, кто именно помогает ему спуститься с постамента, стилист восторженно застонал, картинно закатил глаза и аккуратно упал в обморок прямо на руки своему спасителю. Макс поморщился.
— Так. Когда закончите обниматься, проследи, пожалуйста, чтобы Гебу переставили ко мне в спальню. От греха подальше, — посерьёзнел Дэн.
— Ну да. Наконец-то хоть какая-то женщина у тебя там появится. Пусть даже и мраморная, — съязвил вслед удаляющемуся художнику рыжий.
========== Глава 42. ==========
Лия сидела в машине и от возмущения не могла подобрать слова, пока её не прорвало от очередного всхрюкивания Теда. Водитель, вытирая слёзы от хохота, наблюдал за тем, как оживший стилист намертво приклеился к управляющему, а тот тщетно пытался его от себя отодрать.
— Как вам не стыдно? — укорила она ржущего гонщика.
Девушка была шокирована тем, что буквально несколько минут тому назад босс и водитель устроили из Бугатти передвижную букмейкерскую контору и активно делали ставки — допрыгнет ли Котька до висящего на статуе стилиста.
При этом Дэн ставил на то, что допрыгнет, а Тед — что нет. Появившаяся Полли нарушила условия пари, вцепившись в Котькин ошейник, и явно препятствовала набору высоты. Поэтому раздосадованный Ривенхарт ставку отменил, мотивируя отказ вмешательством в процесс третьих лиц.
— А что не так? — Теодор выглянул из-за спинки кресла.
— Разве можно так с человеком? А если бы Котька правда его укусил?
— Не дай Бог, — всполошился парень, и Лия облегченно выдохнула. Хоть один из этой парочки спорщиков раскаивается, но Теодор быстро разочаровал её, уточнив: — Тогда я продул бы приличные деньги.
Девушка потеряла дар речи, а когда вновь с трудом его обрела, спросила:
— Тед, как он может быть таким жестоким и равнодушным?
Водитель вопросительно посмотрел на неё, требуя конкретизировать вопрос.
— Он ведь вылез из машины только тогда, когда понял, что проигрывает ваше дурацкое пари. И, по-моему, был совсем не против продолжить, отцепив Полину от Котьки.
— Ага. Он вообще-то азартный и проигрывать действительно не любит, особенно если тяпнет рюмочку коньяку.
— Ты считаешь, что это нормально? — всплеснула руками Лия.
— Почему нет? Коньяк — отличная штука.
— Тед! Перестань сейчас же. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
— Да, ладно. Пари — это ерунда. Вот однажды был случай, так босс вообще… — парень осекся, заметив, что Дэн направляется к машине и выскочил, чтобы открыть ему дверь.
Девушка не могла определиться — радоваться ей или огорчаться, что Теодор так и не успел рассказать свою кошмарную историю, в которой его работодатель «отличился» еще больше.