Просто друзья

— И что же ты хочешь?

— Именно сейчас — на море. Ехать по серпантину и ни о чем не думать. Арендовать кабриолет и ехать, — я закрываю глаза и представляю себе эту дорогу. Ни одной встречной машины. Только я, тот кабриолет, море и свобода.

Отец устало вздохнул. Растирает виски пальцами, будто от головной боли. Да, я, наверное, и есть его головная боль. Но, как показали наши последние разговоры, все-таки любимая, от нее не отречешься.

— Хорошо, я понял тебя. Иди отдыхай. Глеб, подумай, чтобы ты хотел от жизни. Не про гонки думай, не про скорость, и уж тем более о том, чем бы заняться, чтобы потрепать мне нервы еще больше. Правда подумай, что ты хочешь.

Кивнул, соглашаясь. Отец прав. Я запутался в своих желаниях и мечтах. И мне хочется разобраться, где он, мой путь.

— Па?

— М?

— На гонки то приедешь сегодня?

— Я же обещал. Конечно, приеду.

Он возвращается к себе в кабинет, а я направляюсь в свой. Тихой поступью, только я не крадусь. Я усталый хищник, с поникшей головой и печалью в глазах.

Так же устало опускаюсь в кресло и закрываю глаза. Перед глазами все та же дорога, а на языке уже чувствую соленый воздух свободы. Может, правда плюнуть на все и уехать?

Царапанье в дверь отвлекает. А потом она приоткрывается. Рита заглядывает и смотрит на меня.

— Разрешишь? — без спроса она теперь не входит ко мне в кабинет.

— Да, проходи.

— Павел Эдуардович еще на совещании? — интересуется она, хотя прекрасно знает, что это так. Очередной предлог, чтобы заговорить со мной.

— Как видишь…

— А ты?

— А я ушел.

— Глеб?

— М?

— У тебя что-то случилось? — голос вкрадчивый, будто боится переступить черту, что однажды мы с ней переступили. Теперь она более аккуратна.

— Рита, ты знаешь, о чем мечтаешь?

— Я?

— Угу, — глаза закрыты, я все еще пытаюсь вернуться в то райское место.

— Хм, как и все девушки, я мечтаю о любимом мужчине, — она опускает глаза, а щеки ее покрывает румянец, надо признать, это выглядит очаровательно, я даже склонился над столом, чуть сократив расстояние между нами, — о семье, о детях, — она поднимает свой взгляд, смотрит прямо в глаза. Красивые, зеленые, всегда они были мне интересны. — А ты?

Дежавю. Потому что пространство разрезает звонок. Снова та же мелодия, то же напряжение между нами. С неохотой смотрю на дисплей, хотя прекрасно знаю, чье имя там отражается.

Мила звонит дважды. Не хочу сейчас с ней разговаривать. Не потому что не нужна, не потому что разонравилась. Просто не хочу. Ведь такое бывает.

Но на третий раз ее попыток решаю поговорить. Противный червячок внутри грызет, вдруг что-то случилось.

Но, как оказалось, ничего особенного. Вечное женское просто поговорить. Сбрасываю и откидываю от себя телефон. На мгновение забыв, что я все еще не один.

Рита внимательно наблюдает за мной и моими действиями. Но ничего не говорит и не комментирует. Потом опускает взгляд на свои руки, начинает заламывать пальцы. Я не знаю, что может чувствовать девушка, когда человек, в которого она, по ее словам, влюблена, разговаривает по телефону с женой. Но глядя на Риту, понимаю, что внутри нее не летают воздушные шарики, и фейерверки не взрываются. Отчего-то хочется ее поддержать.

— Извини, — указываю на телефон, тем самым прося прощение за звонок.

— Все нормально. Как у вас с … — она запнулась, — с Милой дела?

— Ну, в целом хорошо. А что? — она снова опускает взгляд, но на лице вижу улыбку. Очаровательную.

— Твоя улыбка все-таки красивая, — вспоминаю, как она напомнила мне мои же слова, о которых я напрочь забыл.

— Спасибо.

— Ты голодная? Может сходим пообедать?

Ее глаза загорелись таким предвкушением, что я и сам рад своему предложению, хотя изначально спросил из вежливости. Рита подарила мне ту же очаровательную улыбку, а в зеленых глазах я вижу пламя.

— Да, конечно!

Она вскакивает со стула, чуть его не уронив. Становится немного смешно. Вспоминаю Милу с ее манерами и статью. Та бы точно пришла в негодование.

Мы дошли до какого-то кафе. Его мне показала Рита. Простое, если не простенькое, но довольно милое. Напоминает саму Риту. Ей бы придать лоску, но тогда исчезнет ее изюминка. Она в ее непосредственности и этой самой простоте. Но что-то мне подсказывает, что в этой девушке есть огонек, который некому зажечь. Вспоминаю наш поцелуй, который так и не перетек в нечто большее. Капля сожаления томится где-то в груди, но вовремя ее гашу.

Рита заказывает пасту с морепродуктами, я лишь кофе. Почему-то кусок в горло не лезет. Она смущается, выглядит девчонкой, которую первый раз позвали на свидание.

— Ты так и не ответил мне.

— А? — отвлекся на девчонку на улице. Издалека показалось, что я видел Милу.

— Твоя мечта?

— Почему-то каждому человеку интересно, о чем я мечтаю, — говорю тихо, будто самому себе.

— И все же? Мне очень интересно, — смотрит своими изумрудами, так жаждет моего ответа, будто это самые важные слова в ее жизни. Но проблема в том, что у меня нет ответа теперь на ее вопрос.

— Ну вот когда я это выясню, скажу.

— Обещаешь?

— Конечно.

— Это значит, что мы не последний раз вот так обедаем, — улыбка загадочная и теплая. Отчего мне становится так же тепло на душе. С ней приятно общаться. — Но как же гонки, Глеб?

— Гонки? А что с ними?

— Мне всегда казалось, что это твоя страсть. Твоя жизнь.

— Может быть. Это точно всегда будет со мной, — Рита аккуратно нанизывает макароны на вилку и отправляет в рот. Губки аппетитные, мне захотелось провести по ним пальцем, почувствовать их мягкость. Снова.

— Что? — Рита поняла, что я как голодный пялюсь на ее рот. Пытается салфеткой убрать несуществующие остатки пищи. Глупая. Или притворяется.

— Ничего. Свои такие? — указываю на ее губы.

Рита снова покрывается очаровательным румянцем, улыбается мне.

— Свои, — первые нотки флирта. Мне бы погасить их в зародыше.

Мы молчим какое-то время, я смотрю в окно. Снова замечаю ту девчонку. Это точно не Мила. У моей шоколадки походка другая, более царская чтоль. У этой же мешковатая одежда, а ходит она как по лыжне. Не понимаю, как я мог принять ее за Милу. Противный внутренний голос говорит, что надо перезвонить балеринке и выяснить, о чем она хотела поговорить. Вдруг, правда что-то важное. Ведь никогда не было, чтобы она звонила мне без повода. Но телефон так и не решаюсь взять в руки. Только смотрю на ту девчонку, что сначала принял за Милу и думаю, вспомнит ли она о сегодняшних гонках или нет. Мы с Маратом долго к ним готовились. Нам обещали сильного соперника. МакЛарен, ярко-рыжая красотка, легенда, можно сказать. Деталей не знаю, но Кощей сказал, что будет пушка. Что ж, посмотрим.

— Глеб. Ты еще со мной? — Рита возвращает меня из моих мыслей.

— Да. Я тут, — улыбаюсь ей.

Я расплачиваюсь за наш обед и иду к машине. Рите нужно возвращаться в офис, мне ехать домой и переодеваться. Еще же надо успеть доехать до нужной трассы.

Рита стоит и переминается с ноги на ногу. По факту, это может быть наша последняя встреча. Поэтому она думает, что же такое сказать или сделать. Вижу это по ее жестам и постоянным взглядам в мою сторону. Они бегают то по телу, то по лицу.