Просто спасти короля

Собственно, на этом боевые испытания и впрямь завершились. Но не совсем так, как рассчитывал всадник. Ибо Капитан вновь выполнил ставший уже до боли привычным батман. Однако не по летящему сверху клинку, а по держащему его запястью.

Финита. Эксперимент окончен, можно заполнять лабораторные журналы. С итоговой записью: 'меч улетел в кусты'.

Пока соседи наперебой излагали подробности капитанских подвигов, веселье за столом начало зашкаливать. Языки пламени яростно плясали в разверзнутом жерле камина. Виночерпии без устали заполняли непрерывно пустеющие кубки гостей. Последние же ели, пили, орали, хохотали, хвастались, бросали обгрызенные кости собакам, в общем - все по регламенту. Средневековый пир во всем своем натуральном великолепии!

Основательно захмелевший, господин Гольдберг все же ощутил, как сквозь разнокалиберный шум и гогот гостей начал пробиваться чей-то грозно рыкающий голос. Ага, это сэр Робер что-то объяснял сидящему рядом с ним Капитану. Оба приняли на грудь уже достаточно. Распаренные, захмелевшие, с расшнурованными на груди рубахами, грозно сощуренными глазами и перекатывающимися желваками, воистину два бога войны сидели сейчас во главе стола, о чем-то оживленно беседуя.

Героическим усилием воли доцент напрягся и, собрав в кулак ускользающие остатки трезвого рассудка, прислушался.

– ... Ричард велел всем иметь при себе десятидневный запас продовольствия и воды.
– Сэр Робер залпом отпил половину кубка и продолжил.
– Остальную провизию и все осадное оборудование везли на кораблях. Флот шел вдоль берега, прикрывая наш правый фланг.

Граф начал что-то расставлять на столе, очевидно показывая диспозицию войск.

– Король возглавлял авангард, герцог Юг Бургундский и французы шли арьергардом. Справа море, слева горы - и сарацины наблюдали за нами с каждой вершины, готовясь ударить.

– Погоди, - останавливал его Капитан, а где же был Филипп-Август?

– Х-а-а!
– весело рычал его собеседник, этот Август сбежал еще в конце июля и только его и видели!

– Да, - продолжал захмелевший граф, когда скалы подошли к самому берегу, движение застопорилось. И сарацины атаковали наши тылы!
– Удар волосатого кулака заставил подскочить в беспорядке расставленные на столе блюда, кубки, объедки...
– Так мы остались без обозов!

Целостная когда-то картина зала давно уже разбилась в голове окончательно захмелевшего господина Гольдберга на много-много маленьких картинок. И они все сильнее вращались. Оскаленный рот графа Робера, ревущее в камине пламя, широко раскрытая пасть какого-то благородного рыцаря, пытающегося запихнуть туда поросячью ногу целиком, дерущиеся из-за кости псы...

– ... а в центре колонны шла кавалерия. Ее левый фланг прикрывали лучники и арбалетчики. Ричард посадил их на телеги и велел прикрыться высокими щитам. Залпами - в каждом залпе по две тысячи стрел и болтов - они просто выкашивали атакующих сарацинов. А крайними на флангах шла наша пехота. Она принимала на себя основной удар сарацинских лучников.
– Граф громогласно расхохотался.
– Вот только нечестивые ублюдки ничего не могли сделать! На каждом из наших был толстый войлочный поддоспешник и добрая кольчуга! Я лично, - взревел сэр Робер, - видел пехотинца, утыканного десятком стрел! Как этот их дикобраз!!! И парень шел вместе со всеми, держа строй!

Пляшущие перед глазами картинки давно уже слились в какой-то неразличимый взглядом круговорот. И лишь рыкающий голос графа Робера не давал господину Гольдбергу окончательно погрузиться в забытье.

– ...А в центре армии стоял королевский 'Дракон'. Король Ричард велел забрать с одного судна запасную мачту, оковать железом и водрузить на большую телегу. Там, на самом верху развевалось королевское знамя с изображением дракона! И вся армия могла его видеть!

– ... прижали Саладина, и ему уже некуда было отступать. Король назначил командиров авангарда и арьергарда и выстроил войска пятью баталиями. По двенадцать эскадронов в каждой. В авангарде тамплиеры, за ними бретонцы и анжуйцы. Дальше - король Ги де Лузиньян с пуатевинцами...

Голос графа начал слабеть и отступать куда-то вдаль. Но еще какое-то время улавливался самым краешком сознания.

– ... в центр Саладин поставил старшего сына, ал-Афдала... Но командовал-то, конечно, ал-Асади, пришедший туда с сирийскими отрядами... Ему был придан Сарим ан-Наджми с отрядом из Дамаска. ... Правое крыло возглавлял ал-Адиль, брат султана, с египетскими войсками. А левое крыло - Ала ад-Дин Хуррем-Шах с войском из ал-Джазиры ...

Все! Не выдержав дальнейших подробностей, сознание историка-медиевиста померкло! А на место пылающего камина и гобеленов замка Иври пребывающий в полубреду мозг Евгения Викторовича как-то вдруг незаметно поместил витражи и узорный паркет Дворца Дожей. Вокруг длинного овального стола с удобством разместились десять человек, в одном из которых, сидящем во главе стола, невозможно было не узнать Энрико Дандоло, сорок первого дожа Венеции...

***

За три месяца

до появления попаданцев.

 Риальто, Венеция, Площадь св. Марка

21 октября 1198 года,

– Мессеры, - начал заседание Энрико Дандоло.
– Сегодня нам предстоит еще раз по пунктам обсудить политику Республики относительно предстоящего визита европейского рыцарства в Святые Места. Еще раз попытаться отыскать в нашей политике слабые позиции и нестыковки.
– Близкий раскат грома заглушил последние слова, вынуждая дожа сделать паузу.
– В случае, если таковых не обнаружится, мы должны утвердить разработанные планы личными клятвами членов Совета. Что возложит ответственность за принятые решении на каждого из присутствующих.

Члены Совета вразнобой кивнули, выражая согласие с прозвучавшей преамбулой.

– Итак, первое и главное, - продолжал тем временем старый дож.
– Фундаментом всех имеющихся на сегодня планов, основой всего, что только звучало в этой комнате за последние два месяца, является смерть Ричарда Плантагенета. Именно она, - блеснувшая совсем близко молния невольно заставила всех прикрыть глаза, - станет сигналом, что первый этап наших действий успешно завершен, и можно переходить ко второму этапу.

– И вот первая же слабая позиция.
– Аугусто Партечипацио протер слезящиеся глаза, переждал последовавший за молнией удар грома и недовольно уставился на дожа.
– По имеющимся у меня сведениям, к Ричарду сегодня просто не подойти. Иннокентий окружил его такой плотной опекой, что испытанные средства окажутся бессильны.

– Вы абсолютно правы, мессер, - Дандоло наклонил голову в знак согласия.
– Но это означает лишь то, что нам придется находить новые средства. Мессер Сельвио самым тщательным образом работает над этим.
– Близкая молния вновь ослепила присутствующих.
– Полагаю, за годы своей работы мессер Сельвио сумел заслужить наше доверие?
– Сидящие за столом согласно кивнули.
– В таком случае, будем считать, что первый и основной пункт наших планов осуществился. И можно переходить к следующему этапу.

– На втором этапе, - продолжил мессер Дандоло и тут же остановился, пережидая накатывающийся грохот, - на втором этапе мы терпеливо дожидаемся, кого крестоносные пилигримы изберут своим предводителем.

– И его тоже, того...
– сжал огромный кулак мессер Орсеоло.

– Увы, мессер, - укоризненно покачал головой Пьетро Кандиано, - похоже, все это время телесно вы были с нами, но душа ваша при этом витала где-то далеко.

– Э-э-э...

– Нет, мессер, - снова вступил в разговор Энрико Дандоло, - мы отнюдь не станем торопиться с устранением избранного баронами вождя. Наоборот, мы терпеливо дождемся прибытия его или его людей в Венецию, встретим их с подобающим почетом и заключим договор на транспортировку крестоносного воинства в Святую землю.