Против течения (сборник рассказов)

– Так ты что: оставить меня здесь хочешь? А я–то надеялась, что ты окажешься любезным кавалером и доставишь меня домой в своей инвалидной коляске.

– Если бы мой конь назывался «Москва», то это, действительно была бы инвалидная коляска, но он зовётся «Уралом» и очень не любит, когда его кто–то оскорбляет.

–Ну, извини, Серёжа, пожалуйста...

– Вот это совсем другой разговор. Садитесь, Катя, на заднее сиденье. Жалко только, что невесты вас видят в моей «коляске». Боюсь, что приревнуют, осердятся, и в бане мне шайкой долбанут по голове...

– Так ты что, вместе с ними в баню ходишь?!

– Конечно, Катя. Невесты – это будущие жёны, и они должны знать, за что они замуж выходят... А вы, Катя, к кому приехали?

– К Семёновым. Это мои дядя и тётя. Папа с мамой отправили меня отдохнуть. Они, наверное, подумали, что тут ещё и порядочные женихи есть, а тут, кроме щук и нахальных шалопаев, никого приличного нет.

– Если вы, Катрихэн, под «шалопаем» имели в виду мою царственную особу, то вы попали в самую точку... Ну, держитесь крепче. Поехали!

Катя сразу сзади обняла Серёжу (это уж явно для того, чтобы позлить серёжкиных кордонных невест–«банщиц»).

Вообще–то это было забавное и живописное зрелище: роскошная столичная дама идёт по таёжному посёлку и несёт на кукане огромную щуку, всё время пытаясь оттянуть её подальше от своего дорогого платья, предназначенного, оказывается, для привлечения местных женихов. А поскольку Серёга никогда на самом–то деле и не относил себя к разряду «женихов», он сразу отправился по своим неотложным хозяйственным делам (ах, да, первым делом надо рыбу маме отвезти: вечером уже будет наваристая уха).

Следующие два дня Серёжа провёл в привычных для него хозяйственных хлопотах (О характере этих занятий мы пересказывать здесь не будем, так как о них мы уже поведали вам в повести «Заповедный рай»... Что? Вы ещё не прочли этой повести?... Тогда считайте, что вы вообще напрасно растранжирили всю свою жизнь! Ведь тот, кто не читал нашей повести «Заповедный рай», никогда не узнает, что такое настоящий земной рай!).

Только через два дня у «батрака» Серёжи появилось свободное время, и он побежал на озеро отдыхать: кататься на лодке, купаться и загорать.

Когда он прибежал на кордон и пошёл в сарайку за вёслами, то, к своему удивлению, заметил свою новую знакомую, идущую к нему с другого конца поляны. Одета она была немного поскромнее, но всё равно с каким–то неподражаемым «столичным лоском».

– Добрый день, юный нахалёнок!

– Добрый день, очаровательная московская колдунья!

– Серёжа, у тебя совесть есть?

– Катя, что случилось? Моя щука проглотила ваши студенческие конспекты, и вас ждёт неминуемый провал на экзаменах?

– Нет, щука оказалась очень вкусной. Тётя Нина передавала тебе большое спасибо. Но она предупредила меня, что у тебя здесь «дурная слава».

– Вот это да! А почему тогда при встрече со мной твоя тётя Нина всегда говорит: «Здравствуй, Серёженька!» А впрочем... тот, у кого не было «дурной славы», просто даром прокоптил свою никчёмную жизнь. Которая, кстати, так коротка и мимолётна.

– Ты смеёшься, а я тут уже третий день жду, когда же ты меня покатаешь на лодке. Я очень на тебя обижена.

– Обижаться на деловых людей не надо. А пока, сударыня, собирайте свои вещички, поедем купаться на настоящий дикий пляж. Я покажу вам свои владения.

И Серёжа увидел, как эта чопорная, разряженная в пух и прах, высокообразованная московская красавица побежала по полянке (как самая наивная деревенская девчонка) собирать свои вещи. Серёже даже показалось, что она боится, как бы он не передумал брать её с собой.

Когда Катя вернулась со своей довольно объёмистой сумкой, Серёжа спросил её:

– Ну, госпожа студентка, будем брать вторую пару вёсел?

Почему–то этим вопросом он очень смутил Катю.

– Нет, что ты, Серёжа, я не только грести, но и плавать–то по^чти не

умею.

– Ничего страшного, Катя! – утешил её Серёжа – Зато вы, московские изнеженные и легко ранимые существа, так славно умеете рассуждать о том, что недоступно вашему пониманию... А ты не боишься со мной ехать через глубокое озеро?

– А ты разве меня не спасёшь?

– Спасу, конечно. Один раз нас с сестрой тут какие–то хулиганы перевернули, но мы добрались до острова. Сестрёнка у меня – молодчага!

– А сколько ей лет?

– Перешла во второй класс. Отличница.

– А у меня ни брата, ни сестры нет. Скучно одной. Родители всё время заняты. Даже поговорить не с кем. – сочла возможным сидящая на корме будущий педагог Екатерина Антоновна пожаловаться на свою одинокую судьбу усердно налегающему на вёсла ученику уже девятого класса.

Приплыли на остров. Солнышко светило. Погода была самая замечательная. Лодку подтянули на песчаный берег. Катя разложила на зелёной травке свои вещицы. Серёжа отошёл за кусты оглядеться. Когда он вернулся... Катя стояла на песчаном берегу, смотрела на отдалённый кордон... Была она... в чём мать родила! Фигура у ней!.. А вид сзади... просто замечательный!

Серёжу что–то потянуло изнутри, он стал лихорадочно сбрасывать с себя одежду и обувь, потом подумал немного, закинул трусы на куст и решительно, прерывисто дыша, почти побежал к стоящей у берега, заложившей руки за голову, осиянной уральским солнцем, прекрасной московской Афродите. Он сразу, с разгона, начал, как безумный целовать её лебединую шею...

(Уважаемые читатели! Если бы в далёкой нашей юности у нас хватило ума, и мы поступили бы на так популярный сейчас порнографический факультет, мы описали бы вам всё, но мы, сдуру конечно, получали высшее образование на аэрокосмическом факультете и можем рассказать вам профессионально только о том, как проектируются камеры сгорания и турбонасосные агрегаты, как подбираются горючее и окислители, как планируются траектории полётов, почему наши боевые заряды могут попадать в форточки на другом конце земли, над чем работают сейчас в наших самых секретных лабораториях... Но разве вам это будет интересно?!).

Очень скоро до нашего тщеславного героя дошло, что то, что было у него со своими интернатскими подругами и одноклассницами, было всего лишь начальной дошкольной подготовкой. Настоящую Академию Любви пришлось нашему Серёже заканчивать в яростных объятиях ненасытной московской львицы. Началось такое... ну, примерно как в ракетной камере сгорания во время полёта в Чистилище.

...Через несколько дней внимательная и заботливая Серёжина мама заметила ему во время обеда:

– Серёжа, ты совсем отощал со своим спортом. Кушать надо побольше. Вот, возьми ещё две котлетки... И теперь будешь брать с собой в походы паёк: хлеба, сала, яичек, рыбу и овощей, а то совсем ноги протянешь! (Спасибо тебе, дорогая мамочка, ведь ты спасла своего непутёвого сына от неминуемой гибели! Он уже, можно сказать, и ноги–то еле–еле передвигал! Да, тяжёлым «спортом» пришлось заниматься на каникулах нашему герою! Но он выжил, не сгорел в лихорадочном огне Любви!).