Противостояние I
Шрифт:
Вот, кстати, ещё один потенциальный источник головной боли. Колокольцева в ходе беседы как бы между прочим упомянула о том, что к ней в руки попали сведения об источниках и размерах финансовой помощи, оказываемой коммунистическим и другим партиям левого толка стран восточной Европы, Африки и Азии. С разбивкой по годам. Все сразу поняли значение этого заявления. Ребёнку понятно, что публикация такого рода сведений может не только рассорить республики доноры Советского Союза, коих всего три — Россия, Белоруссия и, в отдельные годы, Украина — с остальными республиками, но и привести к серьёзным волнениям в стране.
Простым гражданам республик доноров и невдомёк, что они, оказывается, своим трудом
Рассматривал ли он вариант физического устранения источника этой угрозы? Безусловно! Это было первое, что пришло ему в голову, ещё в те минуты, когда он слушал спокойную речь Колокольцевой. Но потом он припомнил короткий рассказ генерала Мирошниченко и отложил эту идею в дальний угол. Мирошниченко, конечно, мужик хитрый, из тех, кого называют «себе на уме», но не трус. Он и в двадцать лет был решительным парнем и в свои пятьдесят запросто может ввязаться в драку на улице. Вон боевых орденов сколько! У иного генерала юбилейных медалей и значков столько не наберётся.
Вот этот человек в прощальном разговоре и предупредил его об опасности и бесполезности такого рода акций не только по отношению к Саше Кузнецову, но и ко всем тем, кто принадлежит к его ближнему кругу. Говорил он ещё о его способности создавать себе двойников, но в тот момент он ему, конечно, не поверил. Очень уж фантастически это звучало, да и не видел Мирошниченко этих двойников своими глазами. Хотя теперь появились сомнения. Может быть, Мирошниченко был не столь уж и неправ с этими двойниками. Чем другим, к примеру, можно объяснить тот факт, что Кузнецов сидит на лекциях в институте в Иркутске и одновременно присутствует в Москве или в Загорске? Двойник? Брат-близнец? Нужно будет спросить Телюпу. Может, он что-нибудь знает? На листке перекидного календаря у него на столе появилась короткая запись: «Телюпа — двойники?»
***
Без четверти двенадцать его разбудила секретарша. Елена Петровна... Лена... Она ведь тоже всю ночь и всё утро на ногах. Держится как-то, хотя давно уже не девочка. Зашла в комнату отдыха при кабинете, присела на диван рядом, руку ему на плечо положила. Дождалась, когда он откроет глаза и поднимет голову с подушки, и показала ему стакан боржоми. Он сел на диванчике, взял из её рук стакан, отпил половину, и только после этого она сказала, ради чего его будила.
— Час назад у себя на квартире застрелился Бурнадзе. Оверченко уже там. Высшее руководство МВД тоже. Ты поедешь?
Он допил остатки воды, и она молча забрала у него стакан. Застрелился или застрелили? — размышлял он, — У Брежнева имеется какая-то своя команда. По слухам небольшая, но головорезы почище тех, которые у нас в Комитете имеются. Мастера тайных операций. Поговаривают, что ещё Сталин распорядился о её создании. Вполне может быть, что они его и убрали. Такое решение вопроса, пожалуй, неплохое. Сейчас похватать его родственничков и устроить им показательные процессы, а передачу эту можно провозгласить началом глубокой реформы в партии. Видите, товарищи, партия не смотрит на предыдущие заслуги и решительно выносит на суд общественности тех, кто нарушает нормы социалистического общежития. Невзирая на звания и ранги! Перед законом все равны! Потом, когда вопрос с Колокольцевой решится, можно будет потихоньку гайки снова закрутить. Лишь бы только эта передача не повторилась. Очень уж многие неудобные и тайные вещи могут всплыть на поверхность.
Он
взглянул на Елену.— Нет, не поеду. Оверченко и сам грамотный. Не хочу ему мешать. Сколько я спал?
— Почти два часа.
— Слушай, езжай-ка ты домой и тоже поспи. Возьми разгонную машину и езжай. Возможно к вечеру снова тебя вызову. Извини, но такие уж деньки настали. Никому покоя не будет, пока мы этот вопрос как-то не уладим. Перед тем, как поедешь, отыщи мне домашний телефон Мирошниченко. Не выбросила ещё?
— Конечно, нет! Что ему передать?
— Передай, что я хотел бы ещё сегодня с ним встретиться.
— Здесь или у него дома?
Он задумался. Встретиться у него дома? А что? Мирошниченко, пожалуй, оценил бы такой жест. И разговор с ним мог выйти куда продуктивнее. Он кивнул:
— Да, у него дома — идея неплохая. Спроси, когда и куда я мог бы подъехать?
Лена вышла, а он встал и прошёл к умывальнику. Через пять минут, уже умытый и причёсанный, он сидел в своём кресле, держал возле уха трубку красного телефона и крутил украшенный серебряным гербом диск номеронабирателя. Ему нужен был Брежнев. Прежде чем что-либо предпринимать, нужно ответить на главный вопрос: что делать с Колокольцевой и с её подопечным? Похоже, что настало время дипломатии!
Глава 17. Разговор с Брежневым
Четверг, 6 апреля
Леонид Ильич был невыспавшимся и сердитым. На его вопрос о Колокольцевой заговорил грубо, чуть ли не матом. Вместо ответа спросил, какие меры он принял, чтобы предотвратить подобные передачи впредь.
— Распорядился расставить по городу пять армейских «глушилок». Это в дополнение к стационарным. Стационарные станции подавления сегодня должны быть оборудованы дополнительными блоками, которые позволят глушить не только радио, но и телевизионные частоты. Таким образом мы надёжно перекроем всю Москву и большую часть области. С сегодняшнего дня и вплоть до отмены там будут дежурить техники. Все телевизионные и радиочастоты в период с 14-00 и до 24-00 будут отслеживаться и, в случае отступления от утверждённой программы, через минуту подавляться.
— Почему через минуту, а не немедленно? И почему не круглосуточно?
— Военные просят шестьдесят секунд, чтобы запеленговать место, откуда будет вестись передача. Мы до сих пор этого не знаем. Знаем только, что это не Останкино и не Шаболовка. Да вы не беспокойтесь, Леонид Ильич, за минуту не успеют они ничего. Так... только поздороваются. Мы тут посовещались и решили, что круглосуточное дежурство инженеров и техников нецелесообразно. Люди знают, что в будние дни с утра и до 14-00 по телевизору смотреть особо нечего, поэтому телевизоры и не включают.
— Ладно, понятно... — перебил он его. — Можешь гарантировать, что всё пойдёт именно так, как ты описал?
— Нет, гарантировать не могу. Эксперты до сих пор не смогли ответить на вопрос, каким образом им удалось прервать энергоснабжение всех объектов в Останкино. Не факт, что в нужный момент он не проделает то же самое с нашими «глушилками» и со станциями пеленгации. Парень или сам хорошо технически подкован, или консультирует его кто-то очень грамотный.
Помолчали. Попробовал как-то вернуть Брежнева к тому с чего начал:
— Леонид Ильич, нужно всё же принимать решение по Колокольцевой. Вы знаете моё мнение: наша попытка принуждения была непродуманной, поспешной и вообще несвоевременной! Сейчас Колокольцева пропала и единственная оставшаяся ниточка, которая к ней ведёт, это сам Кузнецов. Если он тоже исчезнет, и они начнут против нас партизанскую войну, нам придётся очень и очень трудно. Боюсь даже, что нам не устоять. Нет у нас против него оружия...
— Почему нет? — перебил его Леонид Ильич. — Не бессмертный же он.