Психология свободы

То есть, у автора первоначально тут имелось явное неразличение! К слову уж сказать! И вот он, в такой имманентной для каждого человека олицетворённости в жизнетворительную энергию (всю её располагаемую имея в качестве себя, если можно так выразиться), феноменизировался в какой-то её "кусок", ничем из человеческих занятий не захваченный, а значит – свободный на предмет приложения к чему-либо. И тем проходящий олицетворённою возможностью приложиться, впереди которой, естественно, внимание – как поводырь её, по сумме жизненных линий составляющийся в феномен объёма. Вот вам и "объём внимания" в вас!

А уж историзм автора к тому моменту был таков, что этакая – олицетворяющая его! – чистая возможность жизнетворения "согласна" была быть приложенною только к авторовой психовнутреннести. (Правда, голову сломишь, различая, где – в тебе как психике – внешнее, а где внутреннее, – оказывается, что под явно внутренним идёт что-то ещё более внутреннее, которое на поверку и является как раз тем, что обычный человек считает явно внешним. Но сообразившесть таких вещей приходит не сразу, и об этом будет речь много дальше.) Собственно, тот первозамеченный "кусок" моей жизнетворительной энергии и высвобождался-то из общей её массы адресно – именно под такую приложенность. Дескать, не будь её возможности, то я б и вычленяться в тебе не стал! Ещё бы, ведь образование, а точнее сказать, выкристаллизация себя как такого свободного сгустка жизнетворительного начала – то настоящая подвижка. Одна из тех, от которых и происходит слово "подвижник", или которые происходят от этого слова. То есть, вещь трудная! Но у автора она – тем не менее произошла, а произойдя, приложилась, как сказано, к его психовнутреннести, – вот вам и рождение этой книги.

13. Так что каждый – как некое начало, творящее суперфеномен своей жизни. Вот какая сакраментальность у психики! Олицетворяясь во всё это начало, в незадействованный "кусок" его вы – как такая олицетворённость – воплощаетесь, тем самым засвечиваясь в качестве его, начала этого, авангарда. Что и выражаетя во внутреннем феномене располагаемости некоторым объёмом внимания.

Обычный человек как "малосгустки" объёма внимания выкристаллизовывается в себе сплошь да рядом, как говорится, – дабы быть способным творить всё новые и новые рядовые дела. Но то именно что малосгустки – большего повседневный быт современного человека просто не требует! Тут хитрость в том, что ёмкость свободного сгустка жизнетворительного начала, стартующего тебя собою воплощать, должна быть больше некой критической величины, чтобы в твоей как он разбирательной приложенности – к имеющемуся психонаполнению себя как субъекта – не соскальзывать с того наполнения. То есть внутреннесть субъектности каждого из нас, чем-то заполненная, выступает очень энергоёмким объектом постигательности. Говоря иначе, большим объёмом внимания надо обладать, чтоб за такое браться. Весьма тратная занятость! Смело можно сказать – самая затратная из всех, при прочих равных.

Это понятно. Если при обычном объекте тратишься только на то, чтоб постигательно, преобразующе или ещё как-либо к нему, "бесплатно" жизнью вычлененному, прилагаться, то в случае себя-психики как объекта такового приложения – тратишься и на то, чтоб прилагаться, и на то, чтоб вычленяться объектом того приложения (ну, противопоставляться в себе в такой объект). А потом ещё и непрерывно удерживать ту вычлененность, что как раз самое тратоёмкое, поскольку разворачивающаяся постигательность, что называется, трясёт объект, и он норовит исчезнуть, растворившись в тебе (ему ведь это – легче лёгкого, поскольку является он лишь вычлененной твоей психочастью, не забывать).

Ежели растворяется, то для тебя это выглядит, что ты его просто в себе упустил. Тут уместна аналогия с явлением фотоэффекта: для эмиссии электронов из цинковой пластинки, – электронов, которые затем будут составлять фототок, – необходимы кванты света с энергией, большей некой критической величины, и ею обладают кванты ультрафиолета; если же освещать ту пластину, к примеру, красным светом, кванты которого докритически энергичны, то какой бы интенсивности он ни был, то бишь сколь бы много квантов его в единицу времени на неё ни падало, фототока не вызовешь. Тогда как уже один-единственный квант ультрафиолета преспокойно вызывает его зачаток. Так и у нас: сколько бы подходов-наскоков на себя как субъектность ты ни делал – с целью постижения или преобразования, всё равно иного, нежели имеешь, внутреннего качества не добъёшься, если творческо-силовая напряжённость подходов меньше критической; и наоборот, всего один подход при закритической даёт тебе новое твоё качество.

Ты производишь в себе тем подходом сначала подвижку, заключающуюся в том, что "ухватил себя". А последующе возможные самопостигнутости или самопреобразованности (ну, психосамотрансформированности) – это уже подвижки, производные от той первой, главной. Выступающей пробандом.

14. Каждый, подобно автору оборотившись на себя, на свою психовнутреннесть, сразу может выделить кучу психообразований в ней. Приведу давно уже вычлененные нашим языком и характерные для нашей культуры. Прежде всего это мысли. (Вряд ли пробно взятый человек представляет себе точно, что это такое, и тем не менее, совершенно определённо можно утверждать, что некоторая – хоть зачаточная! – постигнутость этого явления у него имеется. И наверняка подводящаяся под "общий знаменатель" с аналогичными самопостигнутостями других людей. То бишь каждый человек – природный психотехник! И мы, стало быть, ничего разэтакого не предлагаем, кроме как быть ему более профессиональным в этакой своей выступаемости. Волею-неволею и так уже наличной... Это я не удержался от агитки, к удобному слову.) Так что вот как дело обстоит с мыслями. А ещё чувства, ощущения, эмоции – вот дополнение перечня, с которым каждый как природный психотехник сколько-то уже поработал (пусть и малоосознанно). Этим перечислением и ограничимся, потому что дело не в нём. Главное здесь сам факт, что есть-присутствуют в каждом из нас некие психообразования.

Самые разные, они возникают, исчезают, обусловливаются одно другим или нет, присутствуют нейтрально или взаимодействуя друг с другом, сохраняются долго или перманентно проскакивают, устойчивы до дубовости или зыбки, вплоть до виртуальности почти, – этот перечень можно продолжать фактически до бесконечности. Само напрашивается – во всяком случае, у человека двадцатого века – круговерть эту обозначить понятием "психомеханизм". Наша психика, получается, являет собой некий механизм, элементы которого возникают и "крутятся" по каким-то законам, предопределяя возможность и необходимость разборки их и постижения. В смысле, человек как субъект сам является себе таким механизмом, последовательно надстраиваясь в него пред собою (начав от зачатия), и сам разбирает себя – как его – для себя. Иного – то ли к сожалению, то ли к счастью – не дано, ибо в каждом из нас – как субъектной чистоте – никого, кроме нас самих, нет. Вот что провозглашается!..

Спрашивается, для чего постигнутость такого механизма? Ведь возможность постижения – ещё не значит необходимость его! Следовательно, можно отлынивать, чем как подсознательною посылкою и пользуется большинство народонаселения земли.

А меньшинство? Ну, для иных достаточным уже обоснованием бывает самодовление искомого, хоть в какой-то степени всегда наличное. Такая обоснованность проходит в качестве смысла: "а чтоб было!". У другой же группы основаньем для работы способно выступить то лишь, что содержит некое зачаточное целеполагание, и обоснованность внутри у этих людей звучит так: "а ради интереса!". Ну или – "а ради самопрестижа!" Ещё возможно – "а ради жизненной правильности!" Или хотя бы – "а для порядка!" И для людей некой третьей группы – целеполагание требуется уже самое недвусмысленное, а не какое-то там зачаточное. Автор тоже, будучи по зодиакальному гороскопу "девой", просто так ничего не стал бы делать – на предмет самопостигания. Ведь "девы" есть фанаты практической пользы! А если читатель не верит в существование гороскопических психотипов людей, это ничего здесь не меняет: тогда, значит, автор "просто таким уродился". Так вот, не стал бы я самопостигаться, если б в том не усматривал практической пользы как целеположенности. В самом деле, из понятости пробно взятого механизма могут проистечь, как мы уже однажды отмечали, пути улучшения его функционирования: и как ему лучше делать уже делаемое, и на какие дополнительные функции он способен – со всем вытекающим из такой дополнительности.

Да мало ли что ещё может проистечь из такой понятости! Например обнаружится, что он, постигаемый механизм, предназначен совсем не для того, для чего употребляется сейчас (в случае человека – не для того, для чего в своей жизни он, человек, как механизм употребляет сам себя!). Подобно тому, как если бы был у тебя молоток, а ты, начав его исследовать, обнаружил, что это портативный калькулятор в форме молотка, и им гораздо логичнее считать, нежели забивать гвозди...

Итак, все и вся по жизни охватывающий психо-механизм – в лице каждого. Каждый как субъект сам себе его являет, хочет того иль нет (подобным образом продолжают "поступать" даже разобравшиеся с собой субъекты, не говоря уже о неразобравшихся, как вы или ещё несколько и я). Повторюсь в который раз, что это в воплощение строго субъективного взгляда на себя человек обнаруживает о себе такое! И пускай с некоторыми принципиальными нарушениями той строгости, но означенное "раскручивается" наукой, называющейся психологией.

С тем, что "на второе" есть ещё объективный взгляд. То бишь система представлений, формирующаяся постиганием того, чт'o ты как субъектность являешь собой другим субъектностям. В смысле того, чт'o они могут явить себе по поводу тебя! При том, что являешь им себя подчёркнуто пассивно, никак не соучаствуя в процессе их постигания тебя. Когда происходит всё в нарочной твоей самоустранённости как личности. Из всего возможного именно такой предельный вариант берём – для простоты постижения оговариваемого отношения. Вариант, как если бы ты был безголосый и прочее тому подобное зверь, никак направленно проявить себя просто не имеющий возможности. То есть речь о тебе, который постигающей человеческой субъектности в каждый момент являет себя лишь настолько, насколько просто не может тогда не являть, и не более; а дальше всё суть личное дело постигателя – пусть что хочет употребляет, что хочет с явленным делает, то есть как может, так постигательно и выкручивается.