Пуля для невесты. На карусели чувств

ГЛАВА 5

Тьма сгустилась.

Она шипела.

Извивалась ядовитыми, энергетическими змеями вокруг.

С жадностью впивалась в тела воинов, присасываясь к их силе.

Питалась жизнями.

Ордену пришлось разделиться, резко поменять тактику. Тени пробили круг. Смяли защитный щит стремительным наступлением, диким голодом.

Воины отбивали двойную атаку.

Их движения все еще были выверенными, мощными, волевыми, но сражение не могло продолжаться вечность. Усталость неумолимо подкрадывалась к мужчинам. Поначалу, словно легкое перышко, опускалась на плечи, чтобы погодя переродиться свинцовым грузом. Любой воин, каким бы искусным он ни был, со временем нуждается в возможности перевести дыхание.

Вскоре орден понес первые потери.

Егор полностью сосредоточился на битве. Он мастерски отбивался с помощью двух, искусно сделанных, кинжалов. Это оружие ощущалось так же хорошо, словно продолжение рук.

То и дело среди черной дымки цепкий взгляд главы выхватывал знакомые лица. Видя, что его друзья и союзники все еще держат оборону, неистово сражаются, не щадя противника, облегчение расползалось внутри груди.

В какой-то момент, когда Тени призвали черный туман и плохая, из-за времени суток, видимость превратилась в почти нулевую, Егору откровенно стало не по себе. Он привык руководить боем, наблюдать за его развитием, подстраховывать товарищей. Сейчас же впервые почувствовал себя… слепцом. Принимая во внимание всю паршивость ситуации с мантикорой, именно так на самом деле и было. Без стража глава оказался, как без рук.

Усугубляло положение отсутствие возможности призвать огненную элементаль.

Единственное, что могло полностью уничтожить «падальщиков». И, конечно, по закону подлости тем, кто имел доступ к управлению таким огненным оружием был… глава ордена существ. Тот, кто в самый неподходящий момент потерял способности, по мистической силе уступая сейчас даже новорожденному.

Кто бы мог подумать, что глава ордена по чистой случайности, из-за идиотского проклятия забытой богини, подведет своих воинов? Если бы кто два месяца назад сказал о том, что он будет вынужден беспомощно наблюдать, как ранят членов ордена — воспринял бы, как неудачную шутку. Рассмеялся бы фантазеру прямо в лицо. Нагло и самоуверенно. Огромная сила, что с рождения, казалось, бурлит под кожей, имеет свойство портить, пагубно воздействовать на трезвость самооценки.

Скрепя зубами, Егор оставил самобичевание на потом. Битва же требовала первостепенного внимания.

Звуки взрывов ощущались для него сродни елея на душу. Изобретения Иллариона пока спасало ситуацию. Но мужчина прекрасно понимал, что самодельный «арсенал» не бесконечен. Когда же синие капсулы закончатся…

Яростное рычание, казалось, разносилось на всю округу. Ищейка ордена, пребывая в полной трансформации, не щадил врагов. В берсерке, разрывающем нападающих голыми руками, сложно было узнать спокойного Петра.

Егор отбил атаку очередного кентавра, полоснув зазубренным кинжалом по лошадиной груди. Струя крови брызнула на светлую ткань рубашки мужчины. Соперник взревел, взбрыкнув передними ногами. Молниеносным движением копыта кентавра взметнулись в воздух и оказались на уровне груди Егора. Мужчина предугадал подобный грязный маневр нападающего. В технике боя кентавры не отличались изобретательностью.

За секунду до удара главе ордена удалось увернуться, проскочить под кентавром и вспороть тому брюхо. Оглушающий рев вместе с потоком горячей крови обрушились на Егора. Мужчина перевел внимание на других нападающих. Предсмертная агония этого кентавра его уже не интересовала.

Быстро сориентировавшись, глава встал на ноги, избегая массовых атак Теней. Тварей привлекала кровь.

— Егор! — крик прорвался сквозь красную дымку ярости.

Этот голос мужчина узнал бы при любых обстоятельствах.

Сквозь черноту Егор пытался разглядеть ту, которую предпочел бы сейчас считать просто видением, галлюцинацией.

— Егор! — повторилось отчаяннее.

Он хотел откликнуться, но горло неожиданно свело. Подавшись вперед, дико желая отыскать глазами Катерину, он пропустил выпад противника. Удар пришелся в плечо.

Пошатнувшись, мужчина оступился. Тень чиркнула по его шее, присосавшись всего на долю секунды. Этого хватило, чтобы украсть глоток его жизненной энергии.

У мужчины сбилось дыхание.

Вор уже отстранился, намереваясь через долю времени повторить попытку утолить голод.

— Берегись! — взвизгнула девушка.

Егор вскинул голову.

Катерина бежала к нему, не обращая ни на что совершенно никакого внимания. Словно одиночество простиралось на мили вокруг.

Сердце Егора пропустило удар.

Девушка оказалась в самой гуще сражения.

Как только Егор вновь обрел способность говорить, он попытался урезонить сущую глупость Катерины:

— Стой!

— Не надо! — возопила она в ответ, отчаянно размахивая руками. — Берегись!

Расширенными от ужаса глазами девушка сосредоточенно наблюдала за чем-то над головой Егора. Мужчине не надо было даже смотреть, чтобы понять — Тень приготовилась к следующему удару.

Вместо защиты или обманного хода, который Егор мог предпринять, дабы избежать очередного укуса твари, он оцепенело следил за передвижениями девушки. Единственная мысль, что билась пульсом в его висках, была о сохранности Кати.

По чистой случайности или же как доказательство об абсолютном везении безумцам, девушка избегала ранений. Пока. Егор прекрасно знал, что Фортуна — изменчивая леди, и постоянство не входит в список ее добродетелей.

Любое неловкое движение союзника или противника, удар и… Катя могла погибнуть.

Находясь в самом пекле битвы, ее, казалось, никто не замечал. Словно хрупкая блондинка в ярко-алом платье — именно то, что хоть кто-нибудь мог пропустить. Даже в пылу боя. Даже в полутьме.

О себе Егор не думал.

Вновь выпустил из виду атаку наглой Тени. Лишь ощутил короткий, но мучительно болезненный укус в плечо.

Боль вместо того, чтобы еще больше физически ослабить главу, помогла ему сориентироваться, вынырнуть из оцепенения и вернуться к сражению.

Продолжи он бездействовать — защитить Катерину будет некому.

Если выберутся из этой передряги живыми, обязательно задаст девчонке хорошую порку. За явный талант появляться там, где опасность становится синонимом смерти.

Сейчас Егор не пытался идти вразнобой с инстинктами. Третий укус жадной твари он не позволил. Ловко увернулся, одновременно блокируя мощный удар кентавра, подоспевшего воспользоваться временной заминкой главы.

Но услышав громкий вскрик Катерины, вновь позволил себе отвлечься. Не вовремя.

Очередной выпад кентавра обернулся для Егора ранением в плечо. Левую руку мужчины опалило жаром. Кровь ручейком стекала к запястью. Оросила клочок земли под ногами.

Толчок. И глава неловко пал на спину.