Пусть мята напомнит тебе...

– Сильная вы девушка, но с таким уродом одной не справиться, - сказал он.

– Ему конец!
– встала я.
– Гоните его к столпам!

Зажённые стрелы полетели в монстра, оттесняя его к границе. Армия Иной хладнокровно наблюдала и не шевелилась. Охваченный пламенем убийца у самого края выровнялся, посмотрел на меня и почти прокричал:

– Ты знаешь, как остановить это!

Потом самовольно ступил назад и сгорел окончательно, попав на границу столпов. Ток облизал его тело. Жуткая вонь, источаемая горящим одержимым распространилась по округе. Воины морщились, всматривались в краснеющие от бликов огня лица соратников, переметнувшихся на сторону врага. А тех, похоже, ни капельки не волновала гибель товарища. Ни один не дрогнул. И это шло вразрез с тем, что я знала о порабощённых Иной. Они больше ни были едины. Или просто не все???

– Сборище мертвецов, - высказался старшина.

– Да, - моё согласие утонуло в хрипе, потому что неожиданно горло сжали родные руки. Зубы вампира разорвали артерии. Он пил меня, сдавливая в объятиях и совсем потеряв рассудок. Руи больше не держал Шелеста. Не знаю уж, что могло меня спасти на сей раз.

– Мочи кровопийцу!
– очередной приказ главного пронёсся свистом ветра над площадкой и заброшенными домами, ныне заселёнными солдатами.

– Он... он свой... не надо...
– неуловимым шёпотом просила я, падая в бездну темноты.

* * *

Четверо. Понурые. Сливались серостью с тенями комнаты. Их силуэты замерли у шкафа, у кровати, у окна и в кресле. Они предпочитали горькую тишину. Правда, не все.

– Хватит себя казнить!
– не выдержала Войка.

– Правильно! Я сама его казню!
– сорвалась с места Фаина, выхватила меч и приставила к горлу вампира. Оборотень был согласен с амазонкой, как никто. Он рычал на товарища, интересуясь, что конкретно ему отгрызть? Шелест самокритично разделял их мнение, поэтому лично передвинул кончик лезвия, выставив его по центру груди.

– Вгоняешь со всей силой, потом отрубаешь голову!
– проинструктировал мужчина, окончательно добив подруг.

Фаина сплюнула под ноги, чуть не угодив в волка. Тот фыркнул, отошёл в сторонку и, чтоб его больше половичком не считали, перекинулся в человека. Неприятные звуки, сопровождавшие переход из одной ипостаси в другую, никто не одобрил.

– Ты её чуть не убил!
– продолжила грызть вампира вместо совести Фая, уселась на стол и вперила взгляд в мужчину.

– Убил, - монотонным, пустым голосом поправил её тот.

Амазонки замолчали. Шелест и не подозревал, что был на волосок от гибели. Или, наоборот, уповал на смерть от рук девушек.

– Ты сейчас дождёшься!
– щеголял голышом Шака, пользуясь тем, что друзья погрузились в тяжкие думы.

– А что же ты не пришёл на помощь?
– отвернулся вампир.

– Она меня с этим трусом оставила.
– Обижался парень.
– Он так же легко расстался с одержимостью, как и принял её. Упал в обморок и не вышел из него. Сволочь! Умер раньше, чем мы его королю привели.

– Как думаешь, - Войка единственная, не питала сейчас ненависти к Шелесту.
– Он сдержит обещание? Спасёт её?

– Наос не всемогущ. Но уже спасал Ориану. Будем верить ему!
– ответил виновник моей гибели.

– Вот ещё!
– не унималась Фая.
– Отдать её жизнь вампиру! Одному вон уже доверили - всю до капли выпил, тварь.

Шелест дёрнулся к ней, сестра сразу выставила меч, и как её научили, прицелилась чётко в грудь.

– Эй!
– влезла между ними Войка.

– Прекратите шуметь, я её дыхание не слышу!
– остановил склоку Шака, склонившись надо мной.
– Ровное. Пришла в себя.

И от радости прыгнул на кровать. Я-то надеялась подольше притворяться мёртвой.

– Как ты себя чувствуешь?
– робко поинтересовалась Фая.

Войка проявила всю нежность, на которую была способна - взяла меня за руку. Шелест хлопнулся на колени. Так и стоял, молча глотая слёзы. Я сосредоточилась на нём.

– Ничего, - заговорила, не признав собственного голоса.

– Странно, - вглядывалась в меня, как в речку Фая.
– Когда та сволочь клыкастая закончила тебя пить, сердце не билось. Мы тебя такую и принесли сюда...
– Подумала, прежде чем уточнить и, решив, что меня уже ничем не добьёшь, выдала.
– Мёртвую.

– Я вроде в порядке, - заверила сестру я, перевела взгляд на Войку и на собственные пальцы, зажатые в её ладони.
– Только ничего не чувствую. Совершенно.

Войка тоже скосила глаза на мою конечность. Нахмурилась, сжала сильнее. Снова посмотрела на меня. Впрочем, все таращились, ожидая реакции.

– Если сожму ещё, боюсь, пальцы ей переломаю.
– Поделилась наблюдением она.

– А я говорила, что вампирам верить нельзя!
– вспылила Фая, и они с Шакой повалились на Шелеста с обвинениями и тумаками. Он не отбивался. Терпел. А когда друзьям надоело мутузить флегматичную цель, оставили и отправились на покой, то есть спать. Вампир единственный остался на страже покоя. Разминал мои суставы, делал массаж, говорил со мной, через каждое слово извиняясь за то, что убил. Вскоре я смогла двигаться и отвесила ему затрещину.

– Перестань уже. Содеянного не воротишь!
– самостоятельно села на кровати я. Сняла с шеи кристалл и убедилась в отсутствии в нём Руи. Камень не светился. Он был просто камнем.
– Надеюсь, он вернётся.

– Не знаю, - вздохнул Шелест.
– Наос не каждому жизнь спасал. Точнее, никому. Даже моему другу.

– Кстати, о королях, вы Таю не рассказали обо мне?

– Шутишь?
– нервно сглотнул вампир.
– Не рискнули. Представь, что с ним было бы: лишиться двух любимых женщин за раз!

– Думаю, Ризи сгладила бы его тугу, - озвучила неприятные мысли я.

Мы с Шелестом вышли на балкон. Присели на мраморные перила. Сделав пару глотков холодного вечернего воздуха. Я так и не определилась: жить - хорошо или не стоило просыпаться в этой реальности?

– Элеонору похоронили вчера. Вон там её положили, - ткнул пальцем в небольшую постройку с печальными скульптурами вампир. Она виднелась сразу за парковой аллеей.
– Тай просидел в склепе чуть ли не полдня. Ольгерд не мог его вытащить оттуда. Потом пришла эта Ризи...