Пусть поднимется ветер

– Или, возможно, они уравновесят друг друга, - рявкает Вейн в ответ.
– Мы могли бы контролировать друг друга. Сделать так, чтобы вся эта штука с Райденом больше никогда не повторилась. Да ладно, ты должен признать, что идея имеет смысл.

Повисает тишина.

Даже небо, кажется, затаивает дыхание.

Я не могу решить, впечатлена ли я тем, что Вейн озвучил такую мысль, или опечалена, что слышу его план одновременно со всеми остальными.

– Думаю, это зависит от самих четырех, - говорит Астон через мгновение.
– Вейн, очевидно, будет Западным.

– Да, я, видимо, не смогу отвертеться от этого, - соглашается Вейн.

– И Солана должна быть Южной.

– И я предполагаю, что ты хочешь, чтобы она была Восточной?
– рявкает Оз, указывает на меня.

– Одри боролась сильнее, чем любой из нас, - говорит Солана прежде, чем я успеваю ответить.
– Для меня будет честью работать вместе с ней.

– Как и для меня, - добавляет Вейн.
– Если предположить, что она хочет этого.

– Ну, разве это не удобно, - бубнит Оз.
– Так кого ты хочешь от Северных?

– С этим сложнее, - признает Вейн.
– Это должен был быть Гас. Но, так как он ушел... что насчет Астона? Сегодня он был удивительным четвертым. И он выжил в крепости Райдена.

– И сломался под давлением, - напоминает нам Оз.

– Хотела бы я посмотреть, как ты добьешься большего, - рявкает Солана.
– Кроме того, это лучший способ удостовериться, что Северные больше никогда не пойдут по пути Райдена. Кто может быть лучше, чем лидер, который ощутил власть и нашел в себе силы противостоять ей?

– Осторожно, ты заставляешь меня краснеть, - говорит Астон.
– Плюс, могу поспорить, что наш капитан планировал назначить себя.

Оз, конечно же, отрицает это. Но я вижу изменение его выражения лица. Это быстрая вспышка силы, смешанная с голодом.

Вот почему это точно должен быть не он.

– Мы не обсуждаем номинантов, - говорит Оз.
– Я даже не уверен, почему мы обсуждаем это.

– Поскольку я собираюсь сразиться с Райденом, и мне нужно, чтобы кто-то сказал мне, что я не пожалею об этом, - говорит Вейн.
– Я не прошу окончательное решение. Я не говорю, что мы не можем еще пообсуждать это. Я просто хочу, чтобы вы согласились, по крайней мере, рассмотреть это. Если вы готовы позволить мне рискнуть своей жизнью ради вас, вы должны быть готовы позволить мне получить выбор в своем будущем, если я выживу. По крайней мере, дайте идее справедливую попытку.

Оз потирает края своего шрама.

– Отлично. Предложение будет представлено... если ты выживешь.

– Мы выживем, - говорит Солана, и я завидую ее уверенности... и многим другим вещам... когда она говорит Вейну, - На нашей стороне небо... хотя мы должны обсудить кое-какую стратегию.

– И мы должны уйти, - влезает Астон.
– Если Райден найдет нас здесь, когда он прибудет, то не станет останавливаться.

Все начинают двигаться, собирая последних раненых и готовясь унести их.

Вейн хватает меня за руку, и я присоединяюсь к остальным.

– Просто дай мне пять минут, ладно?

Он приводит меня к тихому месту под наклонившимся деревом. Я смотрю на изогнутый ствол, гадая, стоял ли он прямо и высоко перед сражением, и сможет ли он восстановиться и снова распрямиться.

– Итак, - говорит Вейн, - у нас все в порядке?

Я пытаюсь кивнуть. Но воздух между нами все еще чувствуется темным.

– Я думала, что это будем мы, - шепчу я.
– Я думала, что мы победим Райдена вместе.

– Как и я. Но должен признать, часть меня вздохнула с облегчением от того, что ты будешь в безопасности.

И что мне, как предполагается, делать? Вернуться в дом моей матери? Смотреть на небо? Волноваться, что каждый бриз будет нести твое эхо?

– Ты не вернешься ко мне домой?

– Я... не знаю.

– О.

Боль в это слове, чувствуется солью на моих ранах.

– О чем ты думаешь?
– спрашиваю я, когда он смотрит на звезды.

– Думаю... Я больше не слышу эхо Гаса. А ты?

Я напрягаю чувства.

– Нет. Он ушел.

– Мне так жаль.
– Он стирает слезы с моих щек.
– Послушай... я просто спрошу это быстро, так мы со всем этим покончим, ладно?

Он судорожно вздыхает.

– Когда ты и Гас были в Брезенгарде, ты...

– Мы что?
– надавливаю я.

Он откашливается.

– Что-то изменилось между вами?

Слова переплетаются в моей голове, связывая оставшиеся без ответа вопросы.

Так все это время он думал...?

– Все в порядке, - шепчет Вейн.
– Гас был хорошим парнем. И он был там, чтобы помочь тебе, когда меня рядом не было. Он даже передал тебе свой дар. Мне просто... нужно знать.

Мой черед подойти ближе, взять его за руки и подождать, чтобы он посмотрел на меня.

– Мы должны были положиться друг на друга, - говорю я ему.
– Но это не была такая близость. Я даже делала ему искусственное дыхание, но между нами ничего не изменилось.

– Подожди... что это за последняя часть?

Я улыбаюсь, когда шок появляется на его лице, но улыбка сходит, когда я вспоминаю время, проведенное с Гасом в том ужасном коридоре.

– Один раз он перестал дышать, и это был единственный способ вернуть его. Я не была уверена, что произойдет. Но ничего не произошло. Ничто не изменилось за все то время, что мы были вместе. В любом случае, он, главным образом, пытался меня убедить, что у нас с тобой все будет хорошо.

– Ты не думала так?

Я вздыхаю.

– Не знаю, о чем я думала. Разрыв нашей связи очень... путал. Он не забрал мои воспоминания о тебе. Но стер все чувства.

Он закрывает глаза, и когда открывает их снова, они стекленеют.

– Хорошо, - говорит он.
– Я понимаю.

– Нет. Не понимаешь.
– Я касаюсь его щеки.
– Чувства начали возвращаться, как только я увидела тебя. Зачем еще, ты думаешь, я...?

Несколько слезинок вытекают из его глаз, растекаясь по моим пальцам.

– Мне жаль, - шепчу я.
– Пожалуйста, не грусти.

– Не буду, - обещает он.
– Если есть шанс, что ты снова полюбишь меня. Все, что мне нужно, это шанс.

– У тебя есть больше, чем шанс, Вейн.

Я притягиваю его лицо ближе.

Потом еще ближе.

Наше дыхание смешивается, настолько теплое и сладкое в холодном воздухе.

– Ты уверена, что хочешь этого?
– шепчет он.

– Да.
– Справедливость слова чувствуется подобно песне устойчивого Восточного, который является моей сутью.