Путь на восток

Примерно также думают и мои спутники — краем глаза замечаю, как у миротворца от восхищения буквально отвисает челюсть.

— Довольно трудно содержать в чистоте такой огромный дом… — не без гордости комментирует Лариса. — Но мы справляемся.

— Тут очень красиво, — простодушно улыбается Тайлер, осторожно касаясь перил высокой лестницы, ведущей на второй этаж.

— Спасибо, — женщина отвечает ему своей коронной ничего не значащей улыбкой. — Вы, должно быть, очень голодны… Дивина планировала запечь курицу на ужин.

— Курицу? — растерянно переспрашивает Бьянка, широко округлив глаза. Её удивление вполне объяснимо — в последний год даже голуби попадались крайне редко, что уж говорить о домашней птице.

— Именно, — кивает Уимс с таким снисходительным видом, будто Барклай ляпнула несусветную глупость. — На заднем дворе раньше был зимний сад, но потом пришлось переоборудовать его под курятник. Возни с этим немало… Зато всегда есть свежие яйца и мясо.

Мне невольно начинает казаться, что всё происходящее — просто бред воспалённого сознания. Слишком уж нереальным кажется райский уголок, где люди продолжают жить нормальной жизнью и есть на завтрак омлет из двух яиц. Я даже раздумываю, не повредилась ли случайно рассудком. Но Вещь привычно тычется мокрым носом в мою руку, ремень автомата режет плечо привычной тяжестью, а в висках привычно пульсирует боль от недосыпа.

— Кстати, про собаку… — Лариса оборачивается у высоких двустворчатых дверей, очевидно, ведущих в столовую. — Я люблю животных, но пёс может погрызть итальянскую мебель или повредить обои… На втором этаже есть комната, там почти нет мебели. Настоятельно рекомендую поселить его там и не выпускать без нужды.

Я уже открываю рот, чтобы возразить — привыкший к свободе Вещь явно не станет послушно сидеть в запертой комнате, но хренов герой предостерегающе сжимает мою руку повыше локтя и прикладывает указательный палец к своим губам.

— Мы обязательно решим этот вопрос, — демократично заявляет он, выдавив слабое подобие улыбки. — Спасибо за ваше гостеприимство, Лариса.

— Очень на это надеюсь, — хмыкает она и одним движением распахивает двери.

Столовая представляет собой просторное помещение с арочными окнами до самого пола и длинным обеденным столом в окружении мягких кресел с каретной стяжкой из бордового бархата. Вокруг стола снуёт молодая темноволосая девушка — на вид ей едва ли больше шестнадцати лет, а строгое закрытое платье и светлый кухонный передник только сильнее подчёркивают образ благочестивой девственницы. При виде нежданных гостей светло-голубые глаза удивлённо распахиваются, но падчерица Уимс не произносит ни слова, продолжая аккуратно расставлять тарелки.

— Дивина, познакомься, у нас гости… — Лариса мягко улыбается и поочередно указывает рукой на каждого из нас. — Ксавье, Тайлер, Уэнсдэй, Бьянка, Энид и… Кстати, а как зовут малыша?

— У него пока нет имени, — с грустью отзывается Барклай, покосившись на молодую мать. Но блондинка остаётся совершенно равнодушной к происходящему, на бледном кукольном личике не двигается ни один мускул, и Бьянка снова оборачивается к хозяйке дома. — Нашей подруге требуется отдых… Могу я отвести её и ребёнка в спальню?

— Да, разумеется, — Уимс сочувствующе вздыхает и обращается к падчерице. — Дивина, проводи гостей в малую зелёную комнату.

Девчонка без единого слова направляется к выходу из столовой, жестом поманив Бьянку за собой. Её странная молчаливость невольно вызывает подозрение. И не только у меня.

— Я пойду с вами, — мгновенно заявляет кудрявый миротворец безапелляционным тоном. Хренов герой тут же кивает в знак согласия, полностью разделяя опасения.

— Бедняжка никак не может оправиться после смерти отца… — Лариса снова вздыхает, проводив падчерицу долгим взглядом, полным плохо скрываемой жалости. Когда за ними закрывается дверь, женщина вполголоса добавляет. — Они с Калебом были так близки…

— Как он умер? — требовательно спрашиваю я, наградив женщину подозрительным взглядом исподлобья. Но та словно и вовсе не замечает моей неприкрытой настороженности.

— Также, как и большинство людей, — лаконично отзывается Уимс и первой проходит вглубь столовой, с самым царственным видом усаживаясь во главе стола. — Добро пожаловать в Спрингфилд Мэнор.

Ну разумеется, у этого вычурного особняка есть не менее вычурное название — пафосная дань староанглийским традициям.

Но желание сострить в ответ бесследно испаряется, как только мой взгляд падает на изобилие еды, стоящей на столе. Конечно, лобстеров и королевских креветок здесь нет, но после трёх лет на одной тушёнке и консервированной фасоли даже простая куриная тушка с запеченной золотистой корочкой кажется практически пищей богов.

Желудок мгновенно сводит тянущим чувством голода — и я сдаюсь позорно быстро, потянувшись к еде под одобрительный взгляд хозяйки поместья.

Спустя несколько минут в столовую возвращаются Дивина и Бьянка.

— Энид заснула… — сообщает Барклай, усевшись напротив меня, и безо всякого стеснения кладёт себе на тарелку румяную куриную ножку. — А Тай остался присмотреть за младенцем. Наотрез отказался спускаться.

— Ничего страшного, Дивина отнесёт им еду прямо в комнату. Правда, дорогая? — Лариса накрывает хрупкую руку падчерицы своей холёной белой ладонью, и девчонка молча кивает в знак согласия.

Остаток ужина проходит в молчании, нарушаемом лишь тихим скрипом столовых приборов о тарелки. Уимс тактично не задаёт вопросов о том, каким образом мы оказались на территории Кингстона — и мои спутники заметно расслабляются, понемногу начинают улыбаться и нахваливать вкусный ужин.

Но мою бдительность не усыпить куриными ножками и изысканным сухим вином.

Слишком уж идиллической выглядит окружающая обстановка. Словно где-то здесь кроется опасный подвох. А может, я просто слишком привыкла постоянно быть начеку, ожидая нападения голодных тварей.

Покончив с едой, мы поднимаемся из-за стола — и Лариса повелительным тоном предлагает падчерице провести для нас экскурсию по поместью. Мне совсем не хочется разглядывать достопримечательности этого дома, больше напоминающего музей, поэтому в первой же гостевой комнате я безапелляционно заявляю, что намерена остаться здесь.

Цветовая гамма спальни режет глаза обилием светло-бежевых оттенков, но больше всего на свете мне хочется запереться в смежной ванной и принять нормальный душ впервые за несколько месяцев.

Горячей воды ожидаемо не обнаруживается, но это мелочи — тем более, что на стеклянной полочке над раковиной стоит самый настоящий шампунь. И хотя он изрядно разбавлен водой в целях экономии, душистая пена со сладковатым ароматом кокоса дарует блаженное ощущение умиротворения. Даже подозрения отступают на второй план, пока я долго стою под ледяными струями душа, завороженно наблюдая, как мутная вода медленно утекает в слив.