Путь Скорби

— Синьор Иньиго, я ждал вас, — ко мне вышел Франческо Филельфо, радостно улыбаясь и с моим перстнем на пальце.

— Я полностью в вашем распоряжении, вы здесь главный и главное самый опытный человек, — улыбнулся я, — так что отдаюсь вам в руки. Что посчитаете мне показать, то я с благодарностью и приму.

Он поощрённое улыбнулся и приглашающе показал нам с Бартоло идти за ним.

— Начну тогда с основного, — начал он, — книги и свитки в одно хранилище начал собирать ещё папа Евгений IV, а папа Николай V, наткнувшись на них, решил добавить свою достаточно обширную библиотеку и так организовалось то хранилище, за которое мне поручили присматривать, помимо моей основной работы. Сейчас здесь собранно восемьсот манускриптов на латыни и триста пятьдесят три на греческом, что является самой большой библиотекой из тех, что я знаю, хотя возможно больше есть только у короля Арагона.

— Да вы что?! — намотал я себе на ус эту информацию, теперь при случае я знал, что можно было просить у Альфонсо V.

— Благодаря стараниям Веспазиано да Бистиччи есть ещё обширные библиотеки у короля Венгрии и Козимо Медичи, — покивал он головой, — если будете во Флоренции, обязательно посетите лавку синьора Веспазиано, там вы найдёте образцы такой редкости, которых нет ни у кого.

— И стоимости, — с улыбкой уточнил я.

— Конечно синьор Иньиго, — согласился он, — всё стоит денег.

Мы вошли в не сильно большой зал, где на двенадцати стеллажах располагались свитки и манускрипты.

— Вот, — показал он с гордостью, на них, — здесь собранно всё.

Не знаю, что чувствовал он, я же кроме разочарования ничего не испытал. Рассчитывая на долгие месяцы чтения и погружения в старину, для поиска информации о монетах, я отчётливо понял, что содержимое этих двенадцати стеллажей перейдёт в мою голову максимум за пару недель и то, если я буду сюда ходить, как на свою работу, то есть в расслабленном режиме.

— Прекрасно синьор Франческо, просто превосходно! — видя, что он ждёт моей реакции, с трудом выдавил я из себя нужные слова, — я впечатлён так, что у меня нет слов. Дайте мне пару минут прийти в себя.

Он довольно покивал.

— У многих такая же реакция синьор Иньиго, мало в каком месте можно увидеть такое собрание, как у нас в Риме.

— Вы уже смотрели тот список, что подготовил мой учитель синьор Франческо? — поинтересовался я у него.

— Начали синьор Иньиго, — кивнул он, — но на это потребуется пара дней точно.

— Бартоло, — сказал я и парень молча достал из-за пазухи кошель с золотом и протянул его секретарю папы.

— Здесь, как мы договаривались синьор Франческо, — кивнул я ему.

Кошель перешёл сначала в его руки, а затем исчез в его одежде.

— Не волнуетесь синьор Иньиго, — на его лице появилась довольная улыбка, — всё будет выполнено в лучшем виде. Я выделю для вас комнату, где вы сможете спокойно работать.

— Благодарю вас синьор Франческо, — склонил я голову, — а что самое ценное вы считаете здесь есть? Интересно ваше мнение, как специалиста.

Он не раздумывая показал на дальний стеллаж.

— Мы называем его Ватиканский кодекс синьор Иньиго, — показал он на отдельно стоящий там том книги, — прислан в дар папе Мартину V на Базельском соборе от византийского императора Иоанна VIII Палеолога.

— Чем он ценен? — заинтересованно спросил я.

— Самая ценная из ныне сохранившихся рукописей греческой Библии, правда с неполным текстом Ветхого и Нового Заветов, которая датированная серединой IV века синьор Иньиго, — с гордостью сказал синьор Франческо, — как нам известно, римский император Константин поручил изготовить его и ещё пятьдесят подобных книг Евсевию Кесарийскому, но как видите синьор Иньиго, до нас дошла только эта книга.

Я удивлённо покачал головой.

— Тогда сегодня если можно, я хотел бы поработать с ней. — решил я, что не зря же сюда пришёл.

Синьор Франческо позвал двух помощников, которые с величайшей осторожностью принесли мне книгу в маленькую комнату, куда меня он посадил и один из них остался рядом, наблюдать, чтобы я чего не испортил.

Брать в руки страницы из тонкого белого пергамента было страшно, так что я обратился к послушнику.

— Может нужно надеть что-то на руки? Шёлковые перчатки например? Мне страшно повредить эту реликвию.

— Это прочный пергамент синьор, — отмахнулся он от проблемы, — некоторые учёные вообще читают кодекс с кубком вина в руке.

Волосы от подобного кощунства у меня зашевелились не только на голове, но я лишь кивнул и осторожно открыл книгу, которая явно была сшита значительно позже, чем составлена, так как внутри кроме листов был вложен перечень наличествующих в ней книг и текстов, а также те стихи, которые отсутствовали. Красным были помечены номера страниц, где содержались неканонические апокрифы.

История современной христианской религии, словно сошла на меня со страниц древнего текста. Я погрузился в чтение, глотая всё целыми параграфами.

* * *

Моего плеча коснулась, чья-то рука, заставив меня испуганно вздрогнуть.

— Синьор Иньиго, конец рабочего дня, — тихо сказал мне Бартоло, показывая на нервно смотрящего на нас послушника.

Я отодвинулся от книги, а в голове всё ещё быстро шуршали шестерёнки, совмещающие все тексты в одну стройную картину. Оказалось правда, некоторых страниц явно не хватало, многое в Ветхом и Новом Заветах было расположено не в каноническом порядке, но главное, у меня появилась мысль, как я могу разбогатеть в будущем. К сожалению, про тридцать сребреников пока встречалась только общеизвестная информация, но я не отчаивался, так как и не рассчитывал в первый же день найти что-то полезное по своему заданию.

— Да, идём Бартоло, — я повернулся к послушнику, — благодарю вас, на сегодня всё, завтра в это же время я вернусь.

— Конечно синьор Иньиго, — склонил он голову, радостно подпрыгивая с места и просто захлопывая книгу, беря её под мышку. Похоже ритуал её выноса был показан только для меня, а настоящее обращение с раритетами было именно таким, как я сейчас увидел, когда начальство ушло с работы.

— В таверну или к кардиналу? — поинтересовался я у Бартоло, — у него мы вряд ли с тобой поедим, судя по тексту его послания.

— Лучше поедим после разговора синьор Иньиго, — тут же запереживал он, — а то я не смогу съесть ни кусочка, думая об отце.

Поскольку я ещё находился под впечатлением от текста и есть не сильно хотел, то согласился и мы выдвинулись в обратную дорогу, где нас должна уже была ждать повозка и охрана.

Во время пути к новому дому кардинала Торквемада, который недавно съехал из дворца Борджиа, мы с Бартоло молчали, каждый думал о своём, только когда подъехали к небольшой вилле, парень, взволнованно показав на уже стоявшие там экипаж и охрану, сказал мне.