Путь воина: Неофит

Ивека выбралась из повозки, на ней было её лучшее бархатное платье, с меховой оторочкой, на шее висели тяжелые коралловые бусы, а кисти рук были украшены серебряными браслетами. Выбравшись из повозки, Ивека накинула на голову и плечи расписной шёлковый платок. Подошла к крыльцу желтого дома, позвонила в колокольчик и стала ждать пока ей откроют.

На звон колокольчика к гостье вышла ладная рыжая деваха с весьма объёмной и крепкой грудью под тонким платьем василькового цвета. Большая грудь контрастировала с тонкой талией, которую перетягивал зелёный широкий пояс.

— Вы жена господаря Роньи? Хозяин дома? — поинтересовалась Ивека.

— Я их служанка. Дома, где ж им быть, после отстранения то? Чего изволите?

— Желаю увидеть господаря дознавателя. Передай, что к нему приехала староста из Белых Лип, Ивека.

— Добро. Ожидайте. — девица хлопнула дверью и поспешила докладывать.

Второй раз дверь перед Ивекой распахнул уже сам хозяин дома. Он был в несвежей рубахе навыпуск, а в руке у дознавателя был полупустой кувшин пива. Бравые солдатские усы обвисли, а подбородок покрыла неопрятная щетина.

— Вот уж кого не ждали, а вас черти принесли! — пробурчал дознаватель, он снова был немного пьян. — Чего припёрлась?

— Дело есть, на четыре монеты золотом. — язвительно ответила Ивека.

— Пошла прочь, старуха, я тебе ничего не должен! — рявкнул Ронья и уже начал закрывать дверь, но Ивека толкнула, не трезвого мужчину в грудь и сама вошла в дом.

— Я не просить пришла, а предложить тебе четыре золотых, за то, что ты поймаешь Гордея и мою бывшую невестку Маженну.

Ронья рассмеялся хрипло и искренне.

— А что, этот щенок опять сбежал?

— Сбежал. — зло выплюнула Ивека и прихватил с собою Маженну. Я заплачу четыре золотых тебе если ты принесёшь мне головы их обоих.

— Четыре золотых за две головы? Мне кажется, ты совсем не умеешь считать, карга. Десять. — Ронья отхлебнул из кувшина.

— Десять — это очень много. Восемь и по рукам. Идёт? — Ивека плюнула себе на ладонь и протянула её для пожатия дознавателю.

Дознаватель нахмурился, пустым взглядом посмотрел на пенистый харчок на руке старухи, потом сплюнул на свою ладонь и пожал протянутую.

— Идёт. Восемь золотых за две глупые молодые головы.

Гордей поднял Маженну на руки, перешёл в брод ручей и опустил девушку на мягкую траву. Они двигались очень медленно, но всё равно вскоре Маженна совершенно выбилась из сил и попросила Гордея о привале.

— Подожди, сейчас я принесу тебе попить.

Девушка кивнула.

Гордей вернулся к воде, зачерпнул полные пригоршни, напился сам и набрал воды для девушки. Донести удалось чуть больше половины, но и этого хватило что бы немного утолить жажду.

Сейчас Маженна восстановит силы и они продолжат путь, к вечеру Гордей надеялся добраться до Соловьиной крепости. Они не приближались к большому тракту, идя поверху, по холмам и Гордей надеялся, что так они не привлекут к себе внимания чужих глаз. Наверное, их побег устроил большой переполох в деревне, возможно уже сейчас их ищут в окрестных горах.

— Ты уже подумала, куда бы хотела отправиться дальше? — спросил юноша.

Маженна покачала головой.

— Сначала я хотела в Артос, что бы посмотреть в глаза Любомиру, но теперь поняла, что это напрасно. Наши судьбы разошлись, а может никогда и не были связаны. Наверное я выберу Мэн, я слышала там всегда требуются работники на кухне при храме Лада.

— Ты хорошо готовишь, они обязаны дать тебе работу. — согласился Гордей.

Они немного помолчали и, тут Гордей рассмеялся.

— Ты чего? — пихнула его в бок Маженна.

— Знаешь, стоит кому-то заговорить о еде, как я тут же хочу есть. Побудь здесь, я поищу грибов или ягод. Тебе надо подкрепиться, что бы дойти до крепости.

— Ладно. — согласилась Маженна. — Мне тоже есть захотелось стоило только вспомнить о кухне.

Гордей пошел вдоль ручья, прежде чем скрыться из виду он крикнул:

— Я скоро, никуда не уходи!

Гордей и не подозревал, что этот крик вспугнёт стайку птиц на деревьях у дороги, по которой как раз проезжал поисковый отряд людей вместе с дознавателем Роньей.

Оставшись одна, Маженна, разбинтовала руки, кровавые следы от верёвки воспалились и ныли. Маженна попыталась подняться. У воды рос куст змеевика и девушка знала, что если его соком смазать раны, воспаление пройдёт и они затянуться быстрее. Конечно, она могла попросить Гордея поухаживать за ней, но он и так делал всё, что мог, просто не показывал, как сильно он устал. Маженна решила, что не станет жаловаться, с лечением своих рук она справиться сама.

Девушка подошла к воде, склонилась, опустила горящие ладони в воду. Стало ощутимо полегче. Когда боль почти унялась, Маженна потянулась к змеевику, что бы сорвать несколько мясистых ланцетовидных листьев и, вдруг, кто-то сильный схватил её сзади и зажал рукой рот. Со всех сторон Маженну обступили люди в доспехах. Стражники! А среди них ненавистный, черноусый Ронья.

С глумливой улыбочкой, Ронья приблизился к Маженне, отвёл ото лба, выбившуюся светлую прядь и сказал:

— Привет, птичка! Надо же, как далеко ты улетела от дома.

Маженна замычала, взбрыкнулась, попыталась вырваться, но стражники держали её крепко.

— Ну-ну, будь хорошей девочкой, птичка, и тогда я буду добр к тебе. Скажи, где твой дружок Гордей? Только не кричи, иначе мои люди тебя накажут.

— Гордей! — громкого крика не получилась, один из солдат больно ударил Маженну в живот.

— Видишь, что бывает с теми, кто не слушает доброго совета? — глумился Ронья. — А ведь я хотел по-хорошему.

Дознаватель кивнул своим людям и Маженну снова ударили. Только что выпитая вода выплеснулась из желудка вместе с едкой и кислой слюной.

— Повторяю свой вопрос. — Ронья был методично хладнокровен. — Где сейчас Гордей?

— Я не знаю. — прохрипела Маженна. — Он сбежал, когда понял, что я не могу быстро идти.

Маженна протянула руки показывая Ронье причину.

— Ничуть не удивлён. Бессердечный ублюдок бросил тебя, хотя пожертвовала, ради его спасения, своими прелестными, маленькими ручками.

Ронья вздохнул.

— Вяжите её ребята. — отдал приказ стражникам. — Мы возвращаемся в крепость.

— А как же парень? — спросил один из стражников.