Путь воина: Неофит

Вдалеке показался одинокий, поросший длиннокосой берёзой и ракитником холм. В угасающем сумраке вечера он манил Гордея сделать привал на своём пологом склоне.

Когда юноша добрался до холма, его шерстяной плащ уже изрядно набрал воды и давил сырым грузом на плечи. Гордей огляделся и его настроение совсем упало: среди кустов ракитника и между тонких берёзовых станов высились покосившиеся, почерневшие от времени голубцы. Холм оказался заброшенным кладбищенским курганом, а это значило, что ночь Гордей проведёт в компании мертвецов.

Чуть в стороне от покосившихся деревянных памятников, юноша приметил строение. На первый взгляд могло показаться, что это покосившаяся, плохо сбитая кладбищенская сторожка. Гордей приблизился, осмотрел постройку. Это была старая молельня: облупившаяся зелёная и черная краска говорили, что прежде здесь приносились требы Желю, одному из Старших Богов, хранителю погостов и перекрёстков. Стены молельни покосились, но крыша была цела. Гордей пригнулся, дверной проём был на уровне его груди, протиснулся сквозь узкую щель двери внутрь, огляделся: серая от времени паутина затянула углы, на полу толстый ковёр из палых листьев, каменный алтарь с чашеобразным углублением и стоком порос изумрудным мхом. Волхвы Желя всю жизнь соблюдали жесткую аскезу, худые, как оберегаемые их богом кости, невысокие, как погостные голубцы, они бы чувствовали в крошечной молельне себя вполне вольготно в отличии от рослого и широкоплечего воина.

Гордей вздохнул и уселся на пол, места для ночёвки едва хватало. Он сможет немного отдохнуть и даже подремать, если обопрётся спиной о стену и протянет ноги к алтарю.

Поужинав твёрдым куском сыра и пряной кукурузной лепёшкой, юноша положил меч на колени, дорожную сумку приладил под поясницу и прикрыл глаза. Ночной мрак плотно окутал погостный холм. Сырость и тоскливый вой ветра, редкие вспышки лиловых зарниц и глухие раскаты грома уже не могли отогнать навалившуюся на Гордея дрёму. Сказывалась усталость после долгого дня проведённого в пути.

Вновь заревел гром, в узкий проём двери молельни заглянула рогатая и пучеглазая голова. Маленькие ладошки слепо потянулись внутрь, шаря в темноте. Зарница, вспыхнувшая прямо над холмом, на мгновение ослепила ночного гостя, заставив его тоненько испуганно завизжать. Внутри молельни был кто-то большой и лохматый.

Гордей открыл глаза, резко подскочил на ноги, едва не задев затылком потолочную балку, вытащил на половину меч из ножен.

— Кто здесь?

Ответом ему было тихое поскуливайте снаружи.

Гордей удивился, откуда здесь, далеко от людского жилья, собака. Юноша вышел наружу, под дождь.

Сначала он ничего не понял: кто-то маленький, рогатый, с круглой, как блюдце спиной, пытался уползти прочь. Эта странная тварь спешила спрятаться под раскидистым кустом, скуля по-собачьи, то и дело натыкаясь на покосившиеся голубцы, оно продолжало упорно двигаться прочь от Гордея.

Гордей не растерялся, шагнул вперёд ухватил тварь за босую пятку и резко дёрнул на себя. Рывок был сильным, он сбил с головы существа рога и зубастую ухмылку.

— Ай-ай! Отпусти меня проклятый упырь! — взвизгнуло существо и перевернулось на спину закрывая измазанными в глязи руками голову.

Перед Гордеем в траве барахтался мокрый от дождя мальчишка лет семи-восьми. Мальчишка был странно одет и очень напуган.

— Успокойся, малый! Я не упырь. — рассмеялся Гордей. — Меня зовут Финист Белогор, я путешествующий воин.

Мальчишка замер, потом сел на траву, поднял на Гордея большие, в пол лица, глаза.

— Это правда? Ты правда не упырь и не хочешь меня съесть? — недоверчиво поинтересовался мальчишка.

— Съесть я хочу, но точно не тебя. — заверил Гордей и мечтательно вздохнул. — Мне бы хорошо прожаренный кусок мяса и плошку горячей похлёбки.

— От похлёбки я бы и сам не отказался. — согласился мальчишка.

Он поднялся на ноги, спину его прикрывала широкополая соломенная шляпа брыль.

— Олег! — оправив плохенькую одежонку, протянул ладошку для пожатия Гордею мальчишка.

— Финист Белогор, для своих друзей — Гордей. — усмехнулся тот в ответ.

Парнишка оказался не робкого десятка и это вызвало у Гордея симпатию.

— Что ты здесь делаешь, Олег? Почему ты один и где твои родители?

— Я сирота. Живу в молельне Желя на этом холме с тех пор, как упырь, из кургана ниже по дороге, задрал моего наставника. Это священная земля и я думал, что здесь я буду в безопасности. — нехотя ответил мальчишка. Он вдруг смутился:

— Я думал упырь нашел меня, когда увидел в молельне тебя.

— Давно это было? — нахмурился Гордей.

— В прошлое новолуние. — мальчишка пошарив под кустом, вытащил маску. Маска была старой, жуткой, но выполнена была очень искусно. Мальчишка нацепил её на голову.

— Зачем ты носишь это уродство? — скривился Гордей. — Из-за неё, кто-нибудь может принять тебя за демона и ты можешь погибнуть.

— Я нашёл её здесь, в тайнику за алтарём. Она должна была отпугнуть упыря, если он надумает сунуться сюда.

— Ну, хоть я не упырь, меня она немного напугала. — кивнул Гордей. — Значит ты тут почти месяц хоронишься? Наверное ты голоден?

Он полез обратно в молельню, позвал Олега:

— Давай внутрь, у меня есть немного еды.

Мальчишку не пришлось просить дважды. После того, как мальчик немного подкрепился, он поведал Гордею свою не весёлую историю.

Как говорил старик-рыбак воспитавший Олега его породило море. Накануне Летоставова дня в Жемчужном Море прошёл грандиозный шторм, который длился ровно три дня. Когда море утихло к песчаной косе близ острова Косьма прибило лодку. В лодке крепко спал чудом переживший шторм четырёхлетний мальчуган. Мальчишка почти не говорил и не помнил своих родителей. Рыбак назвал найдёныша Олегом в честь своего давно погибшего в море сына. Почти три года жил Олег вместе со стариком, а когда тот умер от зимней горячки, Олега, как сироту забрали в храм Лада и Лады. Олег оказался мальчиком смышлёным — быстро выучился читать и писать, а потому волхв-настоятель принял решение отправить его учиться в столицу.

Чуть более месяца назад Олег, в сопровождении младшего жреца, покинул храм на острове Косьма. они благополучно прибыли на большую землю и, проведя несколько дней в торговом городе Мэне, отправились в Артос. Путешествовали пешком, вдвоём. Разбойников и прочих лиходеев не опасались: скарб жрецов был скуден, а у сиротки и того меньше, к тому же шли по Большому Тракту, где было предостаточно застав и часто ходили усиленные вооруженными наёмниками караваны. На половине пути, под вечер, дорога привела их к перекрёстку. То ли жрец неверно прочёл карту в сумерках, то ли бес его попутал, но, как позже оказалось свернули они с тракта не туда и оказались вместо придорожной харчевни в чистом поле среди древних курганов. Делать было нечего, заночевали на склоне одного из курганов. Той злосчастной ночью в дали слышался вой волчьей стаи, а небо было беззвёздным и безлунным. Упырь напал на них в предрассветных сумерках. Боги знают из какого кургана он вылез почуяв тепло человеческое, да только не успел Олег проснуться, как увидел, что костёр потух, а проклятый нав жрёт его спутника. Мальчишка прихватил шляпу жреца и что есть духу бросился наутёк. Долго он плутал по полю, меж курганами, а к полудню вышел на старую дорогу, которая привела его сюда, к холму с молельней бога Желя.