Путь

И все же Провалов осторожничал, потому сотрудничать начал с малого. Сначала Ильсид победил на аукционе за три маленьких объекта муниципальной недвижимости, потом ему перешёл обанкротившийся молокозавод, который хотели распродать под офисы, затем были по частям переданы в аренду несколько крупных объектов на территории бывшей мебельной фабрики. Это так, мелочи.

Но на этот раз речь шла о серьёзном деле — о шестидесяти гектарах земли в границах города. Чтобы не привлекать лишнего внимания, эти земли были поделены на шестнадцать лотов, каждый из которых в разное время должен был быть выигран аффилированными структурами Ильсида. Других бы попросту не допустили, придравшись к ошибкам в оформлении конкурсной документации.

Именно сегодня за несколько лотов сразу Александр Петрович и должен был получить свой законный откат, свою лакомую четвертину — три с половиной миллиона рублей. Потому-то Провалов и томился весь день в предвкушении сладкого мгновения, когда к нему приедет человек и привезет заветный конверт. У Ильсида не было репутации кидалы, да и в прошлые разы все происходило без заминок, но теперь разговор шел о значительной сумме, и Глава окончательно успокоился бы только тогда, когда денежка легла в его бронированный сейф.

Вдруг Провалов вздрогнул от телефонного звонка и схватил трубку.

— Алло, — сказал он нетвердым голосом, но потом взял себя в руки и уже продолжил уверенно. — Провалов слушает!

— Александр Петрович, с вами говорит Аттал.

Этим странным именем звали уж очень молодого и не по годам молчаливого человека, который в прошлый раз привозил бабки* (деньги) от Ильсида.

— Слушаю тебя, Аттал.

— Александр Петрович, до нас дошла информация, что нашим с вами сотрудничеством заинтересовались некие лица. Поэтому продолжать работать по той же схеме теперь не совсем безопасно. Я предлагаю вам на этот раз самому приехать к нам, тем более, что моё руководство хочет поближе с вами познакомиться — так сказать, чтобы наши деловые отношения переросли в более тесные, личные.

— Не понял! Кто заинтересовался? И что, Рин… — начал было Провалов.

— Не нужно лишних слов по телефону, Александр Петрович, — оборвал его на полуслове собеседник. — Все вопросы давайте обговорим при личной встрече. Через пять минут за вами приедет автомобиль и довезёт вас до места назначения. Вы не против?

— Я даже не знаю, мы так не договаривались, — неуверенно промямлил испугавшийся Глава.

— Так что мне передать своему руководству, что вы отказываетесь? — спросил Аттал.

Несколько секунд жадность боролась со страхом. Как и следовало ожидать, страх проиграл.

— Хорошо. Жду! — выпалил Провалов и плюхнулся в кресло. Ехать туда казалось ему небезопасным. Но, опять же, три с половиной миллиона. Да и к тому же, они делали дела вместе, значит, повязаны одной верёвочкой. А ещё это означает, что взгляды Ильсида изменились, а это даёт надежду, что тот просто хочет напоить его дорогущим коньком и подогнать деваху под бочок. Да ещё три с половиной миллиона. Но с другой стороны, а безопасно ли это?

Пока Александр Петрович изводил себя внутренней борьбой, к заднему входу подъехал чёрный тонированный внедорожник, и мысли главы прервал телефонный звонок: «Выходите, машина на месте». Провалов сразу же вспотел, как бывало с ним в минуты эмоционального подъёма, и начал торопливо собираться.

*

— Куда едем? — сразу же спросил Провалов у Аттала.

— За город, в «Плутон».

Глава знал этот небольшой ресторанчик, раньше он принадлежал грузинской группировке и назывался «Друза», но с выходом из тюрьмы Ильсида, ситуация, по всей видимости, изменилась не в пользу ребят из Кутаиси. Путь до ресторана прошёл в молчании. На все вопросы Аттал отвечал односложно — мол, там всё расскажут и объяснят.

По дороге Провалов от скуки задумался о себе и своей жизни, подперев рукой щеку. Когда-то он, простой сельский парень, и думать не гадал, что станет главой города. До тридцати лет работал шофёром, возил землю да навоз. Летом получалось неплохо подхалтурить, поэтому денег всегда было достаточно. По крайней мере, хватало, чтобы платить за общагу, весело гулять и менять девчат. Потом произошёл трагический случай — одна из его подружек забеременела и ни в какую не захотела делать аборт. Пришлось жениться, но семья с тех пор всегда была у Провалова по значимости гораздо ниже рыбалки и футбола. Ему нравилась простота существования в общежитиях, ни к чему не обязывающие отношения после попоек, поэтому необходимость копить деньги на квартиру и жить всё время с одной и той же женщиной, которая быстро обрюзгла, на некоторое время вогнала его в глубокую депрессию — Провалов начал пить, и эта привычка сохранилась у него до сей поры.

Но всё же семья повлияла на него: он немного остепенился, и его даже пригласили на более престижную работу, где поручили возить начальника. Тот был мужик умный и пробивной, постоянно получал повышения, и Провалов рос вместе с ним. Однажды случилось так, что шефа забрали в Москву, а его водитель остался тут. Всплеснув руками о горькой судьбинушке, он попил недельку, с горя устроился в одну из строительных шарашек и так бы проработал там всю жизнь за баранкой, пока однажды не раздался телефонный звонок, изменивший его жизнь.

Ему предложили (он боялся даже в это поверить, но это, черт побери, было так!) стать мэром города. С одной стороны, это было похоже на ахинею — чтобы водила со стажем вдруг получил приглашение на такую должность, но на самом деле всё объяснилось просто: приближались выборы, а его бывшему начальнику срочно понадобился тут верный человек, который бы не задумываясь, выполнял все поручения. Город стоял возле трассы, ведущей к узлу недавно построенной «путинки», многие транспортные компании основали здесь свои филиалы, то есть входили в сферу интересов бывшего руководителя.

Провалов несколько дней пил и думал в компаниях, думал и пил в одиночку. Бояться, вроде, некого — все свои. Обмозговав все плюсы и минусы, он так и не стал отказываться, тем более, что направлять его деятельность должен был местный олигарх — тоже один из людей бывшего патрона. Сам «кошелёк» не мог избираться, и репутация рейдера тут не при чём, просто судимости очень сильно уменьшали шансы на избрание или требовали очень серьёзных финансовых вливаний. В выборы Провалова было вложено всего несколько десятков миллионов рублей, наняты нужные люди, поэтому первая в его жизни избирательная кампания прошла успешно, как и планировалось. Образ «своего парня», располагающая улыбка на широкой ряхе и проскальзывающие матюги сделали своё дело — кандидат из народа победил со значительным перевесом. И вот уже несколько лет бывший шофёр рулит целым городом, его бюджетом и людьми. Воистину — кто был никем, тот станет всем.

«А может, потом попроситься ещё выше?», — вдруг щёлкнуло в проваловском думательном аппарате. — «А чего? Я успешно тут справляюсь — всё моё, кручу, как хочу. Задания выполняю, нареканий почти нет. Сдал, принял, как по накладной. Начальство довольно. Конечно, есть кое-какие загвоздки, но у кого их в наше время нет? Может быть, попроситься поближе к центру? А может в Крем…».

Резкая остановка прервала благостные размышления Александра Петровича. Прищурившись, он посмотрел в лес, исчезавший в тонировке сумерек. Сосновый бор шумел, загородный клуб тускло светил окнами-глазницами, пахло мясом и хвоей. Путь до парадного входа был ярко освещён, негромко играла музыка… но Провалова почему-то повели в обход, по тропинке к чёрному входу. Было довольно темно, по дороге он постоянно спотыкался и чертыхался.