Путешествие в Тунис

Подул бриз, зашевелил купами деревьев на склоне. Направо — Потемкинская лестница и Ришелье на возвышении. Здесь — тропки, привкус криминала и темень. Карабкались по склону. На маленькой поляне под деревом остановились. «Мегафьорд» светился белым корпусом внизу, у терминала.

Он с раздраженьем вспомнил, что не захватил резинку.

— Эй ю, хэв гот кондом?..

— Не надо, Бельгия, я так. Без гандона.

— Ну тогда только в рот… слышь ты, только, ноу риэл фак! Блоу джоб… (О, лишь бы не милиционеры на соседней аллее!)

Та захихикала, достала его дряблый член и принялась грубо стимулировать. (Что-то жестокое в ее глазах со скифским разрезом!) Однако — физиология — он напрягся, он был готов. (Дюк де Ришелье с холма безучастно взирал на сцену в кустах.)

Потом нагнулась до самой до земли, по-обезьяньи, и сзади ввела. Резинка? Резинки не было.

Мысль о СПИДе вновь промелькнула в его смятенном мозгу. Почувствовал, как ее цепкое скифское влагалище плотной варежкой обхватило его пещеристое в прожилках тело — как будто писанное с картин старых фламандских мастеров (битая дичь с померанцем и сыром).

Он сразу ощутил себя как дома: среди поперечных складок и продольных валиков, щедро сдобренных выделениями бартолиниевых желез. Это было коренное отличие от Запада: там проститутки полностью фригидны и смазывают губы специальным гелем.

Скользит в результате гадко, безвкусно. А эта мышечная труба встретила его обильными соками.

У некоторых беспозвоночных влагалище представляет собой трубкообразный заворот, у других это — мышечная полость. У представительниц диких народов сохраняется способность произвольно сокращать эту мышцу, в Таиланде практикуется также «вагинальное курение»…

Не только у самок человеческих, но также у сумчатых, копытных, грызунов, полуобезьян и приматов в преддверии влагалища находится девственная плева (здесь, конечно, об этом речь не шла).

Да, у Люси Тинтаренко этого не было. Однако содержалось знатное количество полостной жидкости за счет просачивания сыворотки из стенок сосудов. Жидкость сия обладает бактерицидными свойствами, хотя и не помогает от СПИДа.

Поэтому — очень громко хлюпало. (Не слишком ли громко? Где милиционеры?)

Он вытащил, прислушался… В кустах на скате — стоны… мелькали огоньки: наверное, милиция искала последних блядей, пьяниц и неудачников — окрест Потемкинской.

Он задвигался чаще и, забыв об осторожности, въехал в заднепроходное (анальное) отверстие. Вошло как по маслу.

Мы говорили уже, что пищеварительная трубка у большинства животных начинается ротовым отверстием и кончается анальным. Эти две трубы и стали в конце XX века любимым местом сношения двуногих.

Необходимо уточнить: прямая кишка кончается у ряда животных клоакой. У живородящих — это просто заднепроходное отверстие. Оно окутано плотным слоем брюшного эпителия, устлано ворсинками. И все это — подвешено на брыжейке.

Слизистая оболочка образует многочисленные полулунные складки и длинные крипты. Они усиливают фрикцию. (Поэтому в пенитенциарных заведениях всего мира так любят сношаться через это отверстие.) Конечно, гладкость эпителия здесь нарушается ввиду венерических болезней, геморроев, запоров, гельминтов, поносов и особенно половых сношений. Очко любителя анальных игр выдает своего владельца: оно «разработано», рыхло и вываливается наружу.

Однако у нашей красавицы до того еще не дошло: она могла произвольно сокращать очко и вызывать у нашего героя мучительные спазмы и угрызения за неправильно понимаемую сексуальность.

Осознав это, он вытащил. Она, как заведомая шоколадница, не пикнув взяла в рот.

Она взяла в рот: ловушка захлопнулась… Ротовая полость: глотка-зев. Быстро и хитро заработала языком — острым скифским языком, сохранившим терпкость дымных кочевий. Корень языка был шершавый, немного обложенный. Небно-язычная дужка — рифленая, как терка. Он ощутил эти небные пластинки и зажмурился.

Ее слюнные железы работали вовсю и наполняли обильной пеной защечные мешки. Эти слюни пузырясь выползали из уголков рта, и он прошептал: «Еще, сильнее!» (а про себя смеялся: всего-то за тридцать баксов — цена коктейля в баре «Мегафьорда»!).

Она напоминала ему кровососущее насекомое, вытягивающее из него живые соки…Топография рта подобных тварей была ему знакома — за десятки лет походов в публичные дома всего мира — как первого, так третьего и второго миров…

Но он не ожидал, что у путан остблока сохранилась способность к особым вариациям орального секса. (Эта способность особенно развилась в условиях постсоветской анархии и отмены всяческих регламентаций.)

Конечно, это была опасная микрофлора, где могли водиться не только гнилостные бактерии, но и носители венерических болезней.

Он вспомнил также, что ротовая полость у живых организмов появляется из первичной кишки… но перистальтика сохраняется. Поэтому — возможно соитие и в заднюю (прямую) кишку — та же перистальтика. А можно — и в рот…

В этот миг автоматической рефлексии она без предупреждения скрутила ему тестикулы, чем и спровоцировала неудержимую конечную реакцию. Чуть не потеряв сознание, стоял как одуревший, прислонясь к сосенке. Внизу — сверкал огнями «Мегафьорд»…

Она сплюнула, засунула за пазуху баксы, махнула ему рукой — и след ее простыл. В постсоветском пространстве. Он пришел в себя, еле нашел салфетку в кармане брюк, заправился…

Темные кусты, подозрительные шорохи по сторонам, и небо — как во времена Геродота. Чертыхаясь, стал продираться сквозь кусты к Потемкинской лестнице. Здесь было пусто, лишь пара влюбленных да бухарик, заснувший у парапета.

Скорее, наверх! По бесконечной Потемкинской лестнице, так мастерски запечатленной Эйзенштейном. О ужас! Как будто рядом здесь проносится коляска, а в ней — ребенок. Ребенок кричит, заливается, а сверху — железной поступью, штыки наперевес, спускаются солдаты. Залп, новый залп…

— Что же вы делаете? — кричит учительница. — Бабах! — пуля разбивает ей пенсне, глаз вытекает на щеку.

Скорее — в город! «Мегафьорд» внизу у причала становился все меньше, сверкал огоньками кают и баров, где поглощались коктейли и шла беседа на разные значительные темы (поляк-тапер наигрывал мелодии из американских мьюзиклов).

Пробежал безвкусный, в римском стиле, памятник Дюку де Ришелье и углубился в город. На первом перекрестке остановился.Еще один памятник. Да, памятник. Плохо отесанный кусок гранита. На каменном обелиске — в стиле соцреализма — матросы разевали ощетиненные усами рты, а вожак — крепыш в бескозырке — вскинул флаг (должно быть, красный). Золотыми буквами было выбито: «Потемкин» остался непобежденной территорией революции». В. И. Ленин. Пошатнувшись и схватившись за сердце, Фредди ван ден Флок прислонился к граниту: «Потемкин, да-да, тот самый Потемкин»!