Пять минут до понимания

– А как на счет пятой потребности, самоактуализации?
– продолжала дознание Ольга.
– Как ее "включить"?

– Для начала давайте уточним: что вы понимаете под словом "самоактуализация"?

– Наверное, жизнь в согласии со своей внутренней природой, возможность быть самой собой.

– Замечательно. В самую точку. А более конкретно?

– Ну, умеешь писать книги - пиши, умеешь рисовать - рисуй, или там занимайся музыкой, спортом...

– Отлично. Только вы назвали случаи внешней социальной реализации. А есть еще внутренняя, определяющая структуру личности. Кто-то, к примеру, любит рисковать, или умеет находить халяву, или вечно со всеми соревнуется. У каждого из нас есть биологические, культурные, психологические качества, присущие человеку на протяжении всей жизни. Само собой, в старости многое нивелируется, гасится, но, если активизировать эти качества, то интерес к жизни растет. Поэтому опустившего руки борца надо заставить бороться, спасателя - спасать, прагматика - рассчитывать, хитреца - лукавить и, таким образом, иначе относиться к здоровью и болезням. Обратите внимание: бороться надо не с болезнью, а за здоровье. Вы слышали что-нибудь о психосоматике?

– Нет.

– Существует такое направление в медицине, исследующее связь между характеристиками личности и заболеваниями и предполагающее лечение при помощи психотерапии.

– То есть разговоров?

– В общем, да.

– Я в подобные штуки не очень-то верю.

– И напрасно. Вот скажите: какой смысл имеет, лично для вас, слово "болезнь"?

Ольга задумалась.

– Когда-то я услыхала или прочитала, что болезнь - признак низкой физической культуры. Определение "физической" меня не задело. Не в пример "низкой культуры". Не желаю представлять собой образец чего-то плохого. Мне нравится быть лучшей.

– Поэтому вы здоровы и останетесь такой, пока стремитесь в лидеры. Вы никогда не узнаете, что такое физическая немощь, если в старости решите быть самой умной, самой красивой и самой бойкой бабкой на районе.

– Ну, хорошо, предположим. А как вы поддерживаете себя?

– Я - особа амбициозная, из больно умных, потому, зная столько о старости и хворях, полагаю стыдным быть очередным сапожником без сапог.

– Каждому, значит, свое?

Лопухина улыбнулась.

– И да, и нет. Путь к здоровью у каждого, действительно, свой. Зато отношение к болезням, к сожалению, в повальном большинстве одинаково неправильное у всех. Народ не считает болячки врагом и испытывает потребность в физических страданиях.

– Не может быть!
– ахнула Ольга.

– Вспомните детство. Простуда, температура тридцать семь и два, можно не идти в школу, лежишь в постели, читаешь, смотришь телек, вокруг прыгают родные, кормят, поят, жалеют, заботятся. Красота. Так с раннего возраста формируется внутренне разрешение болеть. Потом с возрастом возникает стремление повторить понравившуюся ситуацию. И тут обнаруживается масса еще более приятных моментов. Страждущим не приходится бороться за существование, нет нужды отвечать за безопасность, заслуживать любовь - все достается бесплатно, безвозмездно, на халяву от более сильных членов стаи. Но и это еще не все. С помощью болезни народ сплачивается, сдруживается, утверждается. Прислушайтесь, как старики, да и молодые, хвалятся своими проблемами со здоровьем: температура тридцать восемь и пять! Давление: сто девяносто на сто тридцать! Был под наркозом десять часов!

– Та же пирамида Маслоу!

– Совершенно верно. Причем недуг даже позволяет достичь внутренней гармонии. Больной борец создает себе большую болезнь и меряется с ней силой. Спасатель с упоением спасает себя, создавая для того бесконечные поводы. Кроме того, не удивляйтесь, болеть интересно и увлекательно. Столько нового можно узнать, сколько страстей пережить, мыльная опера отдыхает. А сколько благодарных зрителей, оваций, славы! Я не говорю о близких, это особая тема, но задумайтесь, как одобрительно общество относится к больным людям. Тех, кто вырвался из цепких лап болезни, считают героями! Мучениками слывут те, кто страдал всю жизнь! Сколько пафоса вызывают годы, проведенные на больничной койке. И как мало уважения и внимания заслуживают просто здоровые, бодрые, активные люди. Не мудрено, что мы болеем. И старимся. Ведь старость - та же болезнь и тоже "зашита" в подсознании, под диктовку которого мы корректируем свое поведение. Я, к примеру, чувствую себя хорошо, на мне, как говорится, воду еще возить можно, а туда же: в угоду годам не ем то, что люблю, берегу себя по поводу и без, стелю соломку, где надо и не надо. А почему? Так "в нашем возрасте" принято. В возрасте Андрея принято чудить еще сильнее. И, хотя он держался, в общем-то, неплохо, для своих лет, но уже практически перестал выходить из дому, смотрел без разбору тупые сериалы и болтал по телефону со знакомыми старухами о болячках. Теперь-то он корчит из себя героя. А на самом деле продолжает пилить сук, на котором сидит, оговорками "если буду жив". А надо фильтровать базар. Активная старость подразумевает радикальный оптимизм и обязательную отстройку от негативных утверждений.

– Сначала было слово...

– Слово, Олечка, - не звук пустой и не обозначение предметов, действий, качеств. Слово обладает магической силой. Словами каждый из нас пишет свою картину мира. Не делайте такие глаза. Сейчас поясню. Правое и левое полушарие человеческого мозга воспринимают информацию по-разному. Левое фиксирует в сознании суть, воссоздает логику сообщения. Правое в подсознании рисует картинку и пробуждает эмоции. Причем восприятия эти далеко не равнозначны. Интерпретации подсознания, контролирующего более 90% мозга, в сотни тысяч, а может миллионы или миллиарды раз сильнее указаний сознания, и определяют поведение человека, в том числе, любовь или пренебрежение к болезням.

– Можно на примере?

– Конечно. Вот перед вами стол. По факту - обычный предмет обстановки и только. Но ассоциативный ряд, стоящий за определением, куда сложнее. Это или три доски, пять гвоздей, нищета, большая семья, вечный голод или шедевр дворцового гарнитура, банкет, светская беседа, удовольствие.

– А...начинаю понимать.

– Возьмем слово "болезнь". По общему определению это нарушение нормальной жизнедеятельности. В персональном же восприятии любая хворь видится либо потенциальной катастрофой, либо кратким недоразумением. В итоге: один чихнет и внимания не обратит. Другой кашлянет и заподозрит воспаление легких. После чего, в подтверждение директивы, недуг либо исчезнет, либо разовьется. Вроде как: чихнут - чепуха, нечего чахнуть. Или вы хочете песен? Их есть у меня! Будет вам воспаление.

– Боже, как интересно...

Слушая рассказы Лопухиной, Ольга все лучше понимала Василенко, который каждое слово Веры Ивановны считал истиной в последней инстанции. Вера Ивановна была гением, она обладала уникальным даром убеждения. Нет, скорее, увлечения. Ее диковинные идеи давали силы, раскрывали горизонты, превращали ночь в день.

Немудрено, что после "случайного" замечания: "Зачем я только стараюсь, - уронила как-то Веры Ивановны за ужином.
– Все равно лучшее средство от болезней и старости - это молодой приятель или подружка", - полковник переменился. Стал внимательнее, приветливее, а однажды позвонил и предложил встретиться. Вдвоем, подчеркнул достаточно резко. "Что ж, заходите завтра", - разрешила Ольга и тут же сообщила Лопухиной: "клиент" пошел на контакт.

Андрей Петрович переступил порог с брезгливой гримасой.

– Добрый вечер, соседка. Экий у вас бедлам. Грязно живете.

Одетая в пыльный комбинезон, с повязанной на волосах косынкой, Ольга лишь пожала плечами:

– Ничего не поделаешь. Мне не до чистоты. Надо перебрать каждую тряпочку, каждую бумажку, тогда лишь смогу продать эту квартиру.

– Почему?

– Тут где-то спрятана старая еще довоенная купчая на пятиэтажный дом в Риге. Если я найду договор, то стану богатой. Здание до сих пор в полной сохранности.

Василенко с нескрываемым уважением оглядел груды вывороченных посреди комнаты книг, одежды, посуды. Бедлам был более чем оправдан.

– Как идут изыскания?

– Пока без особых успехов.

– Не теряйте надежды. Если купчая здесь, значит, когда-нибудь найдется.

– Вы пришли поучить меня терпению?

Андрей Петрович отмахнулся:

– Не мешало бы, но сейчас более актуален другой вопрос.

– Тогда прошу в кухню. Там относительный порядок. Кстати, чаю хотите?
– спросила Ольга в тайной надежде на отказ. И не ошиблась.

– Не стоит беспокоиться, - ответил гость.

– Вот и славно, меньше мороки.

Цель своего визита Василенко озвучил сразу, без экивоков.

– Я все знаю. Вы в меня влюблены. Вера мне рассказала.

Ольга едва сдержала смех. Привыкший к восхищению дам, Василенко легко "заглотнул" наживку, ни на минуту не усомнившись в потускневшем с годами очаровании.

– Зачем Вера Ивановна это сделала?

Андрей Петрович, как само собой разумеющееся, пояснил:

– Она - настоящий друг и желает мне добра. Если уж выпал такой шанс, то ...