Пять минут жизни

– Может быть, я просто больше не хочу здесь работать.

Он прищурился.

– Значит, это уведомление за две недели?

Я кивнул.

Алонзо долго выдыхал дым.

– Хорошо. Не могу тебя остановить. Но и не могу сказать, что я рад.

– Так уж случилось.

Он фыркнул.

– Есть ли в английском языке более пустая фраза…

– Эй, босс. – Хоакин вынырнул из-за угла. – Доктор Чен зовет вас на встречу.

– Иду. – Он со стоном поднял себя со скамейки. – Это должно быть интересно.

– Она хочет, чтобы и ты там был, Джим, – прибавил Хоакин.

Я вскинул голову.

– Я?

Алонзо усмехнулся.

– Ты еще с нами не закончил.

* * *

В конференц-зале доктор Чен сидела, просматривая свои записи и файлы в кожаном переплете, и тихо беседовала с молодой практиканткой.

Анна и Рита сидели вместе, негромко разговаривая. Обе замолчали и просияли, когда вошли мы с Алонзо.

Делия Хьюз не сияла.

– Что он здесь делает? – спросила она.

Доктор Чен что-то пробормотала стажерке, та кивнула и вышла из комнаты. Чен сложила руки на бумагах и тепло улыбнулась.

– Мистер Уотерс, мистер Уилан. Рада, что вы можете к нам присоединиться. – Она повернулась к Делии. – Я хотела, чтобы все, кто был вовлечен в заботу о Тее, услышали то, что я должна сказать. – Она посмотрела на меня. – Учитывая все обстоятельства, я чувствую, что так правильно.

Делия не стала спорить, просто наблюдала, как я сел рядом с Ритой, которая буквально вибрировала от волнения. Оно передалось мне как электрический ток.

– Перейду сразу к делу, – сказала доктор Чен. – Настоящий диагноз доктора Стивенса гласит, что Тея не может получить новые воспоминания, а любые воспоминания о ее жизни до автомобильной аварии стерты. Словесные цепочки в ее произведениях, по его мнению, не более чем тренировки мозга, который использует любые ограниченные средства для самовыражения. Я считаю, что он не прав.

– Не прав, – повторила Делия. – В чем именно?

– Учитывая мои наблюдения и информацию, предоставленную мне здешними сотрудниками, я чувствую, что есть связь между художественными работами Теи и тем, что она испытывает в своем коротком окне сознания. – Ее улыбка стала шире. – Я готова изменить ее диагноз.

– На что? – спросила Делия. Сердце стучало у меня в груди, словно отсчитывая секунды, когда доктор Чен скажет что-то, что навсегда изменит жизнь Теи.

– Повреждение мозга может привести к тому, что пациент теряет долговременную память или способность создавать новую. Или, как в случае с Теей, и то и другое. Но текущие, новые разработки показывают, что изредка пациент может сохранять и создавать воспоминания, просто сам механизм процесса поврежден. Я считаю, что это как раз случай Теи.

– Вы имеете в виду… она не потеряла память? – спросила Делия.

Доктор Чен улыбнулась.

– Скорее, временно утратила. Мы собираемся помочь ей вернуть память.

Черт возьми, подумал я. Держись, Тея. Они идут. Они идут, чтобы вытащить тебя.

Следующие слова доктора Чен подтвердили мою догадку.

– Поэтому я считаю, что она была бы идеальным кандидатом на процедуру, которую доктор Бернард Милтон проводит в сиднейской клинике.

– Что за процедура? – спросила Делия.

– Доктор Милтон разработал лечение, включающее операцию с использованием стволовых клеток, в сочетании с мощным связующим агентом, который позволяет пациентам с этой специфической потерей памяти восстанавливать так называемый процесс вспоминания [2] . Именно он позволяет получить доступ к воспоминаниям – новым и старым.

Когда слова повисли в воздухе, Рита сжала под столом мою руку.

– Доктор Милтон уже начал работу с пациентами, – продолжила доктор Чен. – Они на несколько недель нас опережают, но их результаты пока обнадеживают. Хотя риски не назовешь несущественными.

2

Вспоминание наряду с запоминанием и хранением информации является одним из основных процессов памяти.

– Какие риски? – спросил я, привлекая всеобще внимание.

– Мы говорим об открытой операции на головном мозге? – уточнила Делия, бросая на меня острый взгляд, чтобы напомнить мне: Тея ее забота, а не моя.

Доктор Чен покачала головой.

– Операция представляет собой минимально инвазивную эндоскопическую эндоназальную процедуру, которая также включает извлечение стволовых клеток из тазовой кости и спинномозговой жидкости… – Она взмахнула руками. – Мы забегаем вперед. Нужно сделать предварительные тесты и убедиться, что Тея – подходящий кандидат. Доктор Милтон захочет лично прилететь, чтобы выполнить их и саму процедуру. С вашего согласия, – прибавила она, обращаясь к Делии.

В комнате повисла тишина.

– Вы говорите, что эта процедура может восстановить память Теи, – медленно сказала Делия.

– Да, это возможно.

– Все ее воспоминания? И ее жизнь до аварии?

– Верно.

Делия обвела взглядом каждого из нас. Мы наблюдали за ней. Ждали, затаив дыхание.

– И если это сработает…

– Если это сработает, мисс Хьюз, – сказала доктор Чен, – лечение вернет Тею к жизни.

Глава 18 Джим

– Мне бы хотелось поговорить с доктором Чен наедине, – заявила Делия. – У меня есть вопросы.

– Конечно, – сказала Анна.

– Спасибо, Джим, – поблагодарила доктор Чен, когда мы уходили. – Ваша информация была особенно полезна.

Я кивнул, чувствуя на себе взгляд Делии.

В комнате отдыха Рита обняла меня, ее глаза сияли.

– Ты сделал это. Все хорошее, что случилось с Теей, произошло благодаря тебе.

Я выскользнул из объятий Риты.

– Неправда.

– Правда, и ты должен по праву этим гордиться.

– Ладно, я согласна, это очень волнующая новость, – вмешалась Анна, – но мы по-прежнему на рабочих местах.

До меня дошла важность слов доктора Чен. Я попытался представить, как Тея выйдет из своей тюрьмы. Как я смогу говорить с ней дольше нескольких минут. Как она будет звать меня Джимми с добрыми глазами. Как вспомнит меня…

«И не мечтай, большой придурок, – усмехнулась Дорис. – Делия об этом позаботится».

Алонзо похлопал меня по спине.

– Все еще хочешь уволиться?