Пять шагов навстречу

— Собаку в виде подарка или этого щенка?

— Первое.

Подъезжаю к отелю, в котором забронировала номер на пару ночей и под очередные вопросы Мэйсона, в буквальном смысле вываливаюсь наружу. Я практически не чувствую позвоночник, но судя по тому, что ещё не согнулась по полам или волной не сползла на асфальт, он в целостности и вообще имеется. Пинок в виде кофе теперь не даст уснуть как минимум пару часов. На самом деле, я радуюсь тому, что Мэйсон ещё не распознал наше местоположение. Ди сказал, что он хотел побывать тут и увидеть Ниагарский водопад, но, к сожалению, тогда он пропустил соревнования, которые проходили в этом городе. Я хочу быть той и запомниться той, кто был рядом с ним и разделил этот отдых, ведь мы тут не ради спорта, а ради отдыха. И ради него. Он сделал для меня слишком много, за это я могу отплатить подобной мелочью.

Моя тайна раскрывается, как только девушка за стойкой выдаёт нам ключи от номера и добавляет:

— Добро пожаловать в Ниагара-Фолс. Приятного отдыха.

Я сразу чувствую изменения в воздухе и вижу их на лице Мэйсона. Его глаза темнеют и округляются, а губы приоткрываются. Я же скорей беру сумку в руки и спешу к лифту. Не хотелось, чтобы всё получилось именно так. Всё должно было быть иначе. Я действительно хотела закрыть ему глаза и привезти к нужному месту за руку даже несмотря на то, что шум падающей воды может быть оглушающим. Мой план дал треск.

Как только сворачиваю за угол, где располагаются лифты, Мэйсон хватает моё запястье и останавливает.

— Ты… — тихо говорит он, смотря в мои глаза.

— Сюрпри-и-из! — тяну, пожимая плечами. — Я не хотела, чтобы так получилось. Ты должен был узнать по-другому.

— Черт! — восклицает Мэйсон, и за долю секунды, я уже зажата в его стальных объятиях. — Ты проехала гребаные восемь часов из-за этого?

— Ну… да, — неуверенно мямлю я.

— Ты рехнулась, — смеётся он.

Даже если так, я вижу блеск в его глазах и чувствую счастье, благодаря которым хвалю саму себя. Никогда я не была готова проехать столько сама, кроме, конечно, родителей. Но ради Мэйсона, я готова на многое, если не на всё.

Обвиваю его талию и просовываю руки под куртку парня, касаясь его тёплого тела. В этот момент, над головой взрываются салюты и летают звёздочки. Но когда его губы накрывают мои, окончательно теряю рассудок и саму себя. Звонок подоспевшего лифта, как гром среди ясного неба. Моментально вытаскиваю руки из-под куртки Мэйсона и оглядываюсь, не желая, чтобы кто-то засёк нас в подобную минуту. Но никого нет. Мэйсон подталкивает меня внутрь, и несколько раз тыкает по кнопке, как будто торопится подняться. Будь я идиоткой, могла задуматься, по какой причине, но сейчас всё предельно понятно. Несколько секунд переминаюсь с ноги на ногу, искоса смотря на него через распущенные волосы. Желание переполняет, и, судя по тому, как он сжимает ручку сумки, которую отнял у меня, парень испытывает то же самое.

Не успеваю опомниться, рассеивая картинку перед глазами, как преступаю порог номера и, сделав несколько шагов, оборачиваюсь. В глазах Мэйсона пылает огонь, а сам он застыл у двери. Не понимаю, что одновременно так пугает, томит и возбуждает в том, что мы просто смотрим друг другу в глаза. Чувствую, как трясутся руки, когда поднимаю одну и расстёгиваю куртку, откидывая её в сторону вместе с шапкой. Не сразу, но нахожу пуговицу на джинсах, следом расстёгивая и отбрасывая их с обувью. К предыдущей одежде летит футболка. Кожа покрывается мурашками то ли из-за прохлады в номере, то ли из-за того, как на меня смотрит Мэйсон. В любом случае, это кажется интимным и сокровенным.

Я не помню, сколько раз представала перед ним голой, но сейчас, когда нахожусь в нижнем белье, кажусь себе практически без кожи. Ещё никогда я не чувствовала себя такой уязвимой и открытой. Любое действие и слово от него, может ранить и причинить столько боли, сколько познавать не хочется. Каждый новый день делает нас ближе.

— Так и будешь стоять? — спрашиваю я.

— А что? — усмехается Мэйсон. — Неплохой вид.

Делаю шаг назад, вслед чему, он делает два со своей стороны. Расстояние между нами сокращается. Я могу дотянуться до него, но тело онемело и как будто вовсе оцепенело. Не могу отвести взгляд от глаз, которые не разрывают связь с моими. Я не знаю, что делать: подойти к нему или сделать новый шаг назад, чтобы опуститься на кровать. В итоге, подталкиваю себя и делаю один вперёд.

Пальцы дрожат, но мне удаётся расстегнуть молнию на куртке парня. Поднимаюсь на носочки, и касаюсь губами подбородка. Следом, всё словно в тумане. Одно движение, с помощью которого поднимаюсь выше и обвиваю ногами его талию. Приземляюсь на кровать, и помогаю Мэйсону срывать его одежду. Это подобно выпуску залпов из пушки, когда куртка, джинсы, футболка и обувь летят в разные стороны и что-то задевают, вслед чему раздаются звуки упавших предметов декора. Слетают последние клочки ткани, он вытаскивает блестящую упаковку и замирает напротив моих глаз.

Расставив локти по обе стороны от моего лица, и находясь между моих ног, он смотрит слишком глубоко внутрь.

— Я люблю тебя.

Кладу ладонь на его щёку и выдыхаю:

— Я люблю тебя.

Закрываю глаза и встречаюсь с губами Мэйсона, который не теряет времени, делая первое движение, благодаря которому впиваюсь пальцами в его плечи. В некогда холодном и пустом номере становится жарко и слишком громко. Но следом за тем, как расслабляюсь, обратно напрягаюсь, потому что в дверь стучат. Мэйсон делает то же самое. Сколько ещё раз мы будем в этом чертовом неловком положении?

Посмотрев в сторону двери, парень переводит взгляд на меня, а на его губах медленно расползается ухмылка.

— Хочешь, чтобы я подошёл?

Крепче сжимаю ногами его талию и прижимаю ещё ближе, из-за чего где-то внутри отзывается нужная точка, благодаря которой с губ слетает стон. Мэйсон лишь выгибает бровь, продолжая сверлить меня глазами.

— Даже не думай об этом, Картер, — то ли шиплю, то ли стону я. Получается что-то непонятное и неразборчивое. — Ты не сползёшь с этой кровати, пока не завершишь начатое.

Мэйсон проводит языком по нижней губе и падает лбом на моё плечо, тихо смеясь и содрогая наши тела.

— Зайдите через… — повысив тон, говорит он, смотря на меня, словно я должна обусловить временные рамки. Но Мэйсон тут же добавляет: — Валите нахрен!

Шлёпаю его по заднице и смеюсь.

— Ты такой вежливый.

— К черту эту хрень, — усмехается он, а следом делает новое движение, из-за которого волосы по всему телу встают дыбом.

— Господи! — восклицаю, выпуская воздух из легких.

Мэйсон снова останавливается, встречаясь со мной взглядом. Я убью его, честное слово.

— Можешь называть меня по имени, — улыбается он. — Сегодня я обычный человек.

— Если ты ещё раз остановишься, то всегда будешь обычным человеком, потому что небеса тебя свергнут.

— Ещё лучше, они недостойны меня.

Вздохнув, одним движением переворачиваю нас и беру контроль в свои руки. Улыбка Мэйсона становится такой широкой, что ей позавидует Чеширский кот. Парень затаскивает нас к изголовью кровати так, что теперь наши глаза напротив друг друга. Это пугает. Я была сверху, но тогда его спина прижималась к горизонтальной поверхности, а не вертикальной. Такая смена делает слишком уязвимой и читаемой. В эту самую секунду, чувствую себя открытой книгой, и уже сомневаюсь в верности решения взять контроль. Я никогда не думала, что буду страшиться таких мелочей. Спустя минуту, которая по всем ощущениям растянулась в час, не предпринимаю никаких попыток движения. Я словно олень, застывший в свете фар. Сколько раз он был таким близким с кем-то? Сколько раз смотрел в глаза? Сколько девушек расплывались под его улыбкой? Забываю о неловкости положения, когда глаза Мэйсона продолжают смотреть в мои. Только когда его большие пальцы начинают рисовать круги на талии, выхожу из транса, смягчив хватку на предплечьях парня. Но он удивляет следующим вопросом: