Пять шагов навстречу

Не останавливаясь в течение получаса, выбивая всё дерьмо, но оно не исчезает, а только растёт, словно на дрожжах. Это доводит меня до ещё большего отчаянья, мотивируя задействовать больше силы. Я не могу остановиться. Не хочу. Мне нужно добить себя, чтобы не убить другого. А я очень хочу. Выплескиваю всё. Трикси, которая засела в моей голове; урода, который тронул её; мужиков, что по непонятной причине запугивают её; Эмили, что вновь появилась на пути; их общение, которое наблюдаю практически ежедневно; слова, что сказал Трикси сам того не желая. Я не могу промолчать. Как будто сказав что-то, она тянет мой язык, и я продолжаю. Так зарождается наша непонятная война. Никто из нас не хочет сдаться первым.

— Остановись, твою мать! — голос отца эхом отзывается в стенах зала, и я застываю, как по приказу командира.

Медленно поворачиваю голову в его сторону, ощущая, как одежда пропиталась потом, будто на голову вылили ведро. Карие глаза, что он подарил мне, искрятся гневом и замешательством.

— Какого хрена ты творишь?

— Тренируюсь, — буркаю я.

— Это не тренировка, это дерьмо собачье. Снимай перчатки. Ты закончил.

— Я ещё не закончил.

— Снимай, мать твою, перчатки! — гаркает он, из-за чего я подскакиваю на месте, как запуганный пацан и следую его приказу.

Первый раз за всю жизнь, бросаю их на пол и, оставив на отце многоговорящий взгляд, грузно вышагиваю к дверям. Парни расступаются, подозревая, что я окончательно поехал. Они могут быть со мной только в солнечный день, как только выглядывают тучи — скрываются подобно тени. Я знаю только одного человека, который не делает этого, не считая семьи.

В раздевалке с особым раздражением сбрасываю одежду и встаю под душ, который сегодня не способен снять напряжение. Я даже не знаю, испытывал ли то же, когда узнал всё про Эмили. Как будто на этот раз гораздо тяжелее. Камень тянет ко дну.

— Какого хрена ты вытворяешь? — недовольно хмурится отец, сверля меня глазами, когда, обмотав бёдра полотенцем, захожу в раздевалку.

— Я уже говорил.

— Нет, это дерьмо я уже слышал.

— Значит, оно повторяется.

Повисает тишина, и я наспех натягиваю одежду, всеми силами сдерживая дрожь в руках толи от ярости, толи от усталости. Хотя в последней я сомневаюсь. Я не чувствую желанного опустошения. Я хочу найти тех уродов и сломать руки.

Хочу поскорей выбраться из стен, которые сгущаются и давят, но пальцы отца врезаются в моё плечо и возвращают обратно.

— Остановись!

— Не хочу! — ору я, сбрасывая его руку. — Я не хочу!

— Объясни мне, что произошло?

— Я не хочу объяснять! — цежу сквозь плотно сжатые зубы и на этот раз вылетаю из раздевалки.

— Ты сбегаешь, Мэйсон.

— Ты тоже это делал. Принц из маминых сказок постоянно сбегал.

За спиной хлопает очередная дверь, и в лицо ударяет поток холодного воздуха.

Новый визг шин и клубы дыма за спиной. Мобильник не трезвонит, хотя не могу отрицать, что не думал о звонке отца. Когда-то он звонил или писал сообщение, чтобы я не делал глупостей, но сегодня ничего нет. Я не получаю ничего и жалею о брошенных словах. Он единственный человек, который знает меня от и до. Единственный, кто способен понять и поговорить. Единственный, с кем я могу поделиться и выслушать совет. Я привязан к маме, но моим лучшим другом всегда был отец. Однажды я подумал, что его может заменить другой человек, но я не предполагал, что он может предать меня, на что никогда не пойдёт отец. С тех пор, я могу доверять только ему. И сейчас я, скорей всего, испортил наши отношения, подорвав их основу.

От безысходности и ненависти к самому себе, долблю мобильником по рулю, пока экран не трескается и не крошится осколками на колени. Теперь мне точно никто не способен позвонить или написать. О чём я думал?

Не понимаю, как оказываюсь на парковке кампуса, и, не теряя времени, вылетаю из машины. Не знаю, что мной движет, и что делаю, но извинения — это минимум, что я могу сделать. Я обвинил её в том, что она не делала, причинил боль, бросив грубые слова. Я никогда не извинялся, разве что перед мамой и Мэди, которую не смог защитить и уберечь когда-то. Но, не сделав это сейчас — возненавижу себя ещё больше.

Эмоции всё ещё кипят внутри, ведь мне так и не удалось сбросить груз с шеи. Я смог только увеличить его, спустив часть демонов на отца. Знаю, он не расскажет маме, но наши отношения изменились, и она сама заметит это. А это означает что? То, что я не могу появиться в их доме. Я отрезал путь к семье. Как смешно получается: всё началось с обычного вопроса Кики и продолжилось тем, что я добиваю себя.

Распахиваю дверь и слышу громкие голоса, которые выясняют отношения, я бы не застыл и не повернулся, теряя время, если бы не услышал всхлип. Слишком знакомый всхлип. Тот, что я уже слышал. Но это не всё. Следующие слова, которые в отчаянье срываются с губ девушки, буквально подгибают мои колени.

— Вы не можете! Куда я пойду ночью?

Глава 15

Трикси

Мужчина смотрит на меня своими серыми глазами и его лицо не выражает ничего. Как будто это нормально. Как будто в порядке вещей заходить к кому-то в комнату и говорить, что он должен собрать свои вещи и покинуть кампус из-за нарушения гребаных правил. Я не понимаю, что происходит. Волосы на затылке встали дыбом, а на лбу выступил рот. Тело бросает то в жар, то в холод.

— Оплачивается полгода проживания, от вас не поступала и часть её. Прошёл почти месяц.

— Моя мама оплатила год проживания его ещё до такого, как я перевелась сюда! Вы должны посмотреть ещё раз! — голос срывается на крик, и я едва держусь на ногах.

— Мы посмотрели дважды. У Вас нет квитка, чтобы доказать нам.

— Это какая-то шутка! — слёзы текут по щекам, когда я кручу головой, отказываясь верить в происходящее.

Резко разворачиваюсь, чтобы бежать в комнату за телефоном, но сталкиваюсь с массивной грудью, ударяясь об неё лбом и отшатнувшись назад из-за силы столкновения. Перед глазами всё размывается, но я всё равно понимаю, что передо мной Мэйсон. Он кажется растерянным, но мне сейчас много чего кажется. Не тратя времени на наши перепалки, бегу к комнате, оставляя его позади. Сейчас не лучший момент для выяснения отношений, которые в принципе отсутствуют между нами.

Врываюсь в комнату и подхватываю мобильник, чтобы набрать номер мамы. Вызов остаётся не принятым и это ломает меня изнутри. Падаю на пол и закрываю лицо руками. Я надеялась на чудо, когда хотела дозвониться до неё. Пару дней назад, они ушли на задание и должны вернуться со дня на день. Я осталась совершено одна на непонятное количество времени. Вновь нажимаю клавишу вызова и смотрю на экран.

— Пожалуйста, мама… возьми трубку… — шепчу я. Но это очередная безуспешная попытка.

Отбрасываю его в сторону и подтягиваю колени ближе, сотрясаясь в рыданиях. Аренда жилья в мотелях быстро обчистит мой кошелёк, но я не вижу другого выхода.

— Что происходит? — голос Мэйсона как гром среди ясного неба.

— Ты всё слышал, — окончание проглатывается, с трудом я могу сказать, что меня выгоняют из кампуса не завтра, а прямо сейчас.

— Ты не оплатила проживание?

Поднимаю глаза и окидываю его взглядом с ног до головы. Парень отвечает тем же. Я не могу распознать эмоции на его лице, да и нужно ли.

— Уходи, — прошу, но чего я ожидала? Мэйсон продолжает истуканом стоять в дверях.

— Мы уже говорили об этом.