Пять шагов навстречу

Фыркаю и морщусь.

Если ему нравится видеть меня такой и веселиться из-за происходящего, то пусть так и будет, мне абсолютно плевать. Ничто не способно причинить мне боль. Я выдержу каждую трудность, которая встанет на пути. Я привыкла. Все двадцать два года жизни мне приходится сталкиваться с ними, и за все прошедшие годы я ни разу не опустила руки. Всё осталось за спиной, где я вышла победителем.

Руки трясутся, но я собираю вещи, пока Мэйсон молча наблюдает за мной. Но спустя минуту, он скрывается за дверью, и я радуюсь его уходу. Это ложь, потому что его присутствие даровало хоть какую-то поддержку и напоминание, что я не одна. Чемодан быстро наполняется вещами, которые я успела разобрать, и в комнате становится пусто. Деби так и не появилась за прошедшее время, и это пугает и отрезает всякий путь к ней. Я не знаю где искать её и свой ноутбук.

В коридоре пусто, лишь стук колесиков парочки чемоданов за спиной, отстукивает и эхом разносит мой уход. Тройка девушек появляется из-за поворота, но они не проявляют к моей персоне никакого внимания, проходя мимо, оживлённо болтают о чём-то более интересном. По пути захожу в туалет и умываю лицо холодной водой. Кажется, за эти пару дней я выплакала столько, сколько с роду не плакала. Я начинаю ненавидеть это город, он уничтожает меня, но я — сталь, которая закаляется из-за возникающих трудностей. Мужчина провожает меня взглядом и желает всего доброго. Что может быть доброго в том, что я ухожу практически под ночь в никуда?

Поток свежего воздуха бьет в лицо и трепет выпавшие локоны из хвостика, когда я шагаю к дороге, чтобы уехать в ближайший мотель. Я не тот человек, что сдаётся и мирится с подобными обстоятельствами. Завтра я стану той, что проведёт время в административной части университета, требуя поднять все документы. Я точно знаю, что мама оплатила предстоящий год или полгода.

Чемоданы резко останавливаются, а на моём запястье возникает рука, которая требует обернуться. На секунду, внутри даже зарождается надежда, что это тот мужчина, который понял, что ошибся. Но это всего лишь Мэйсон.

— Мне не до тебя, Картер.

— Я помогу тебе.

— Единственное, чем ты можешь мне помочь: погрузка чемоданов в такси.

Одергиваю руку и, зацепив чемоданы, делаю новый шаг, который не венчается успехом. Мэйсон удерживает пластиковые ручки и смотрит на меня.

— Я не понимаю, что ты хочешь от меня. Почему бы тебе не оставить меня в покое? Я сделаю то же самое.

— Я не часто предлагаю свою помощь.

— Я не просила её.

— Не будь упрямой, позволь мне помочь.

— Дай название ближайшего мотеля, я сочту это за помощь.

— Ты можешь остаться у меня.

Вскидываю брови, вслед которым начинаю смеяться. Спустя минуту я уже сгибаюсь пополам и не могу остановиться. Кручу головой в разные стороны и не могу поверить в то, что он предлагает. Мэйсон не разделяет историчного веселья, продолжая наблюдать за мной с нейтральным выражением лица.

— Пара минут не спасёт меня, Картер, — фыркаю я, унимая смех. — Прибереги свою помощь для кого-то другого.

— Пара минут? — выгнув бровь, усмехается он. — Серьёзно? Мне не девяносто лет.

— Мне плевать, сколько это длится. Я хочу уйти, и буду благодарна, если ты отпустишь чемоданы.

— Если я этого не сделаю?

— Мы простоим тут до утра. Когда-нибудь тебе надоест, и ты свалишь. Ты можешь помочь мне тем, что не будешь тратить моё время.

— Дай мне возможность помочь тебе.

— Я уже сказала, что ты можешь помочь мне, назвав ближайший мотель.

— Ладно, но я буду тем, кто довезет тебя туда.

— Если это способно прекратить наши отношения, то я соглашусь.

Уголки губ Мэйсона дергаются, и тень довольной ухмылки скользит по его лицу.

— Между нами есть отношения?

— Отношения бывают разными, не переворачивай мои слова под своё понимание.

— Например? Какие между нами?

— Апокалипсические. Хочу предложить закончить их. Сделаем вид, что не знаем друг друга.

— Допустим, что я не хочу этого. Что тогда, Трикси?

— Во всём должна быть взаимность. На поле две команды и пара ворот. Отсутствие одних говорит о том, что игра не равнозначная.

— Мы занимаемся боксом, там нет ворот, — парирует Мэйсон.

— Тогда у тебя отсутствует противник, бой с самим собой?

— Смотря, за что борешься. Можно бороться с собой.

— Вряд ли ты нокаутируешь себя.

— Не физически, но морально.

— Наш разговор зашёл в тупик. Предлагаю разойтись и наслаждаться жизнью так, как делали это раньше.

— Я больше не могу ей наслаждаться, как раньше.

— Разве это должно волновать меня?

— Да.

— По какой причине?

— Потому что ты являешься этой причиной.

Улыбка расплывается на губах. Качаю головой и выдыхаю.

— Серьёзно? — я едва сдерживаю смех.

— Это не смешно.

— Ты понимаешь, где ты, и где я?

Брови парня сходятся на переносице, он явно не понимает того, что я имею в виду.

— Мы из разных лиг, Картер. Я играю за одну команду, а ты бегаешь по разным. Я даже не хочу знать, сколько раз эти слова помогали тебе.

— Ни разу.

— Тогда, тебе нужно пересмотреть тактику. Если будешь пользоваться только одним планом — будешь проигрывать.

— Я не пользуюсь этим планом, его не существовало до сегодняшнего дня.

— Ты правильно делал, потому что он не работает.

— Работает.

— Нет, Мэйсон.

— Мэйсон, — повторяет он. — Признайся себе в том, в чём я признался себе.

— Ты видишь то, что хочешь видеть.

— Ты не обманешь меня.

— Конечно, нет, ты можешь сделать это сам.

— Я довезу тебя до мотеля, Трикси.

— Я передумала.

— Передумала, потому что знаешь, что я прав.

— Я устала и хочу завершить этот бессмысленный разговор.

— Мы завершим его, когда я довезу тебя.

Выдыхаю и отпускаю чемоданы, позволяя ему выиграть, но лишь для того, чтобы получить своё. Я хочу остаться одна, желая расслабиться хоть на секунду. Чёрная полоса, в которой повязла моя жизнь — рано или поздно завершится. У всего есть конец, и это как свет в конце туннеля. Солнечные лучи пробиваются сквозь серые тучи над головой, говоря о том, что всё может поменяться в любой момент. Я не та, что сдаётся и подстраивается под обстоятельства. Это я та, кто выстраивает их, а всё остальное подстраивается под меня.