Пятьдесят на пятьдесят

Александра шепнула:

– Спасибо вам!

Кейт кивнула. Она больше не знала, как относиться к Александре. Благодарила ли та ее, потому что была невиновна? Или потому, что Кейт хорошо поработала, помогая ей избежать наказания за убийство?

Кейт поежилась и подобрала со стола ручку. Она не думала, что Эдди будет задавать какие-либо вопросы, и он действительно не стал. Пришло время перейти к следующему свидетелю.

Драйер встал и объявил:

– Народ вызывает профессора Барри Шандлера!

Кейт облегченно вздохнула. Шандлер был экспертом по волосяным волокнам, и ничто не связывало его с Александрой. Хотя отчет Шандлера она, естественно, прочитала, и ей было любопытно посмотреть, как с этим управится Эдди. Сомнения, закравшиеся было в голову Кейт, вроде рассеялись, когда она припомнила подробности этого отчета. Если Шандлер был прав, то убила Фрэнка, скорее всего, София. И Кейт не понимала, как кто-то вообще способен оспорить показания Шандлера, однако это свидетельство уже было давно предоставлено защите. Это не был тот «пропуск из тюрьмы», который они с Эдди обсуждали этим утром.

По руке ее скользнули чьи-то пальцы, мимолетно сжав ее. Это была Александра, которая неотрывно смотрела, как Шандлер направляется к свидетельской трибуне. Кейт улыбнулась своей клиентке и похлопала ее по руке.

И заметно приободрилась. Она была уверена, что находится на правильной стороне.

Александра невиновна. Иначе и быть не может.

Глава 40

Эдди

Профессор Шандлер оказался из тех людей, которые не очень-то походят на профессоров. По крайней мере, я таких профессоров еще не видел. Начать с того, что он не был старым. Ни тебе тонких седых волос, ни густых белых бровей, похожих на облака. Ни растянутых кардиганов, ни вельветовых брюк, ни растоптанных кожаных ботинок фасона «прощай молодость»…

На вид ему было не больше пятидесяти. Черные как смоль вьющиеся волосы выглядели так, словно он нанес на них какое-то патентованное средство. Ни бороды, ни усов. У него была бледная кожа, которая, казалось, мгновенно обгорела бы, если б он спустился хоть на милю южнее линии Мэйсона – Диксона [36] , и синий костюм в тонкую полоску современного покроя поверх дорогой шелковой рубашки – синей и шелкового галстука – фиолетового. Дорогой костюм хорошо сочетался с его узким подбородком, высокими скулами и глазами орехового цвета. Он больше походил на фотомодель из престижного журнала мод.

36

Линия Мэйсона-Диксона – граница, проведенная в 1763–1767 гг. английскими землемерами и астрономами Ч. Мэйсоном и Д. Диксоном для разрешения длившегося почти век территориального спора между британскими колониями в Америке: Пенсильванией и Мэрилендом. До Гражданской войны в США служила символической границей между свободными от рабства штатами Севера и рабовладельческими штатами Юга.

Завидев профессора Шандлера, кое-кто из женщин-присяжных слегка выпрямился в кресле. Некогда он трудился в криминалистической лаборатории полиции Нью-Йорка, а затем на свой страх и риск занялся частной консультационной деятельностью, где крутятся куда как более серьезные деньги.

Эксперт принес присягу, с разрешения судьи опустился в кресло за свидетельской трибуной, и Драйер задал ему несколько вводных вопросов касательно его многолетней квалификации и опыта – звучавших скорее не как вопросы, а как утверждения. На каждый такой вопрос Шандлер кивал и просто отвечал «да». От него так и веяло авторитетом. Голос у него был глубокий и звучный, с легкой хрипотцой, из-за которой каждое слово звучало как во время церковной службы. Как только Драйер произвел впечатление на присяжных его регалиями, то сразу же перешел к сути дела.

– Профессор, в связи с этим делом вам прислали несколько волосяных волокон для анализа. Может, для начала вы ознакомите нас с образцами, а потом мы поговорим о том, какому анализу вы их подвергли?

– Конечно, – отозвался Шандлер, поворачиваясь в кресле, чтобы лучше видеть присяжных. – Из офиса окружного прокурора я получил три объекта для последующего анализа. Одним из них был волос, по крайней мере часть которого застряла в ране на теле жертвы. Вторым был образец волос Александры Авеллино, а третьим – образец волос Софии Авеллино. Последние два я называю контрольными образцами, происхождение которых мне точно известно.

– А первый образец? Образец номер один?

– Это был волос, который мне предстояло сравнить с контрольными образцами, дабы определить его принадлежность.

– Прежде чем мы начнем, не могли бы вы рассказать нам немного о человеческих волосах?

– Конечно. У большинства из нас – тысячи волосков по всему телу. Каждый волос на голове растет из так называемой кожной фолликулы, которая также содержит и его корень. Ни у одного из исследованных мною образцов корня не оказалось. К сожалению, стержень волоса – то, с чем мне обычно приходится работать – не является живой частью тела, содержащей ДНК. Однако пряди волос все-таки обладают определенными характерными особенностями, которые я могу изучить.

– Что это за характерные особенности, профессор?

Не отрывая взгляда от присяжных, Шандлер оседлал своего любимого конька. Эта часть была у него явно хорошо отработана – поднаторел, выступая на судах.

– Дамы и господа, представьте себе круглую мишень, – начал Шандлер. Произнося слово «круглую», он очертил пальцем широкий круг, дабы наглядно проиллюстрировать свою мысль. – И «яблочко» в центре этой мишени. Так выглядит в разрезе внутренняя часть волоса. Внешняя его оболочка именуется кутикулой и имеет снаружи характерную чешуйчатую структуру. Затем, в пространстве между внешней поверхностью волоса и «яблочком», у нас находится кортекс, который, в зависимости от уровня меланина в нем, определяет цвет волос. И, наконец, «яблочко» – оно называется медула, и она также может иметь определенную конфигурацию и отчетливо различимую структуру. Я изучаю все эти характерные особенности на микроскопическом уровне, когда рассматриваю волос с целью сравнения.

– И каковы были результаты вашего исследования?

– Образец номер один – образец для сравнения – имеет сходные характерные особенности с образцом волос, взятым у подсудимой Софии Авеллино.

Драйер снова сделал паузу, чтобы дать присяжным впитать сказанное.

– Не могли бы вы поподробнее рассказать, каким образом пришли к такому выводу?

– Конечно. Основные морфологические признаки данных образцов оказались идентичны. Оба имели одинаковый рисунок чешуек кутикулы, а также одинаковую пигментацию. Медула обоих образцов имела одинаковый диаметр, идентичную конфигурацию среза и идентичную структуру вакуолизации. Единственный вывод, основанный на результатах моего криминалистического исследования, может заключаться в том, что волос, обнаруженный на теле жертвы, с большой степенью вероятности принадлежит Софии Авеллино.

– Позвольте напомнить присяжным, что вообще-то этот волос был обнаружен в одной из многочисленных колотых ран, обнаруженных на теле жертвы. О чем это вам говорит, профессор?

– Я ученый, дамы и господа присяжные. Я следую логике и устоявшимся научным принципам. Согласно известному локаровскому принципу обмена [37] , когда два человека находятся в контакте друг с другом, между ними происходит некоторая взаимная передача материала. Так что вполне вероятно, что перенос этого волоса Софии Авеллино произошел в момент убийства или близко к нему, учитывая, что он оказался в ране, предположительно попав под нож, которым та была нанесена.

37

Эдмон Локар (1877–1966) – один из пионеров судебной медицины, получивший известность как «французский Шерлок Холмс», – сформулировал основной принцип криминалистики: «Каждый контакт оставляет след», впоследствии получивший известность как «локаровский принцип обмена».

– Спасибо, профессор.

Я покосился влево и увидел, что София, плотно сжав губы, мотает головой. Тяжело слышать, как кто-то говорит о тебе неправду. Прямо тебе в лицо. Лоб у нее наморщился, и она вытерла глаза, прежде чем потекли слезы, – скрывая их и не желая, чтобы они появились.

Гарри похлопал ее по руке, после чего склонился ко мне у нее за спиной со словами:

– Сейчас схожу за нашим дружком. Кинь мне эсэмэску, когда будешь готов.

Я показал ему поднятые вверх большие пальцы, и он вышел из судебного зала.