Пятьдесят на пятьдесят
Шрифт:
Повернувшись обратно, я заметил, что Драйер уже уселся на свое место. Тут меня отвлекло какое-то постукивание, и я увидел судью Стоуна, который многозначительно тыкал пальцем в циферблат своих часов и смотрел прямо на меня.
– Прошу прощения, ваша честь, – спохватился я, поднимаясь на ноги.
Под папкой с бумагами у меня лежали пять коричневых конвертов. Подхватив их, я вышел из-за стола защиты вперед, после чего вручил один Драйеру, другой – Кейт, а остальные три отдал секретарю судьи.
– Ваша честь, профессор Шандлер – один из многих свидетелей со стороны обвинения. До настоящего момента я так и не знал, будет ли он вызван для дачи показаний,
Стоун отказался взять у секретаря конверт, даже слишком уж громко прошипев:
– Уберите это с глаз долой! – Но тут понял, что его услышали, и закашлялся. А затем добавил: – Чем бы это ни было, оно должно было быть предоставлено уже несколько недель назад. Я не склонен приобщать это к доказательствам.
– Ваша честь, отказ в приобщении к доказательствам в надлежащий момент может стать основанием для обвинения в предвзятости.
Я заметил, как уши у него дернулись назад, а морщины исчезли со лба. Стоуну меньше всего хотелось, чтобы это слушание было прекращено, а принятые им до сих пор решения пересматривал какой-то другой судья.
– Очень хорошо. Если у вас есть весомые аргументы в пользу того, почему я должен допустить, чтобы этот свидетель, ваш соответчик и обвинитель были застигнуты врасплох из-за ваших материалов, то я позволю это.
– Сначала я хотел бы разобраться с кое-какими вопросами общего характера, – сказал я.
Стоун лишь махнул мне рукой – мол, ладно, валяй.
– Доброе утро, профессор Шандлер.
– Доброе утро, мистер Флинн.
Он был вежлив, профессионален. Спокоен. За всю свою карьеру ему доводилось давать показания почти по двадцати громким делам, и ни разу результаты его экспертизы или свидетельские показания не были успешно оспорены в апелляционном суде. Уголки его губ изогнулись в легкой улыбке.
Я бросил взгляд на свой телефон, лежащий на столе защиты. Сообщение для Гарри было уже заготовлено, и оставалось лишь нажать на «Отправить», чтобы он появился с необходимым мне подкреплением. При виде пустого стула рядом с местом Гарри мою голову опять заволокло черное облако. Сейчас она должна была сидеть здесь. Харпер должна была быть жива…
Я прикрыл глаза – ровно настолько, чтобы «щелкнуть выключателем». А когда открыл их, выражение лица у Шандлера было уже другим. Он едва ли не сочувствовал мне. Видать, принял меня за полного дилетанта, отчаянно пытающегося придумать какой-нибудь приличествующий случаю вопрос.
– Профессор, прежде чем мы продолжим, я дам вам возможность отказаться от своих показаний перед присяжными. Я хочу, чтобы вы объяснили жюри, что преувеличили значение результатов своей экспертизы, а ваши выводы и анализ в корне ошибочны. Даю вам на это десять секунд.
Глава 41
Я мысленно сосчитал до десяти. Не отрывая взгляда от Шандлера, который тоже не сводил с меня глаз.
Он уже совершил большую ошибку, решив потягаться со мной. Теперь присяжные не имели для Шандлера абсолютно никакого значения. Больше не будет зрительного контакта с присяжными, тщательных объяснений, кивков и плавных жестов. Его внимание было приковано исключительно ко мне. Как мне и требовалось. Так его будет легче вывести из себя, когда язык у него будет работать быстрей, чем мозги.
– Из-за недостоверных показаний экспертов, занимающихся анализом волосяных волокон, было отменено
огромное количество обвинительных приговоров, не так ли, профессор?– Я не в курсе. Ни одно из моих дел не было оспорено, господин советник.
– До тех пор, пока нынешняя администрация не прекратила это расследование, в процессе пересмотра находилось без малого три тысячи обвинительных приговоров, вынесенных на основании показаний экспертов ФБР по волосяным волокнам. И в девяноста процентах из почти двух тысяч тех дел, которые все-таки удалось на тот момент пересмотреть, результаты подобной экспертизы и свидетельские показания экспертов были признаны недостоверными [38] . Согласны ли вы с тем, что анализ волосяных волокон уже сам по себе в корне недостоверен?
38
Как дико это ни звучит, но первая часть данного заявления Эдди полностью соответствует действительности – по состоянию на 2015 г. А вот с пересмотрами все обстояло далеко не столь радужно: пересмотрены были всего лишь 268 дел, в 96 процентах которых экспертиза волосяных волокон были признана несостоятельной (при этом смертный приговор на основании такой экспертизы был вынесен 35 осужденным).
– Нет. Как я уже сказал, ни одно из моих дел не было успешно обжаловано.
– Как раз специалисты ФБР в этой области и обеспечили ваше первоначальное обучение, не так ли?
Шандлер поерзал в своем кресле, подался вперед и сказал:
– Да, именно что первоначальное. И я еще раз готов повторить: я отвечаю за каждый проведенный мною тест и его результаты. Ни один из них не был до сих пор успешно оспорен.
– Просто чтобы внести ясность: вы хотите сказать, что отвечаете абсолютно за все заключения по анализу волос, которые вы когда-либо высказывали?
На сей раз он повернулся к присяжным:
– Да. Я отвечаю за каждое из них.
– А вы знакомы с концепцией предвзятости подтверждения?
– Да, я знаком с этой концепцией. И никогда не придерживаюсь предвзятого подхода.
– Просто чтобы присяжные понимали: предвзятость подтверждения возникает, когда эксперту дается совсем небольшое количество образцов для сравнения – скажем, два или три. Вы ищете в них какие-то сходные черты, не так ли?
– И различия.
– Никакой базы данных по волосяным волокнам не существует, так ведь?
– Совершенно верно.
– Так что когда вас спрашивают, принадлежит ли какой-то волос подозреваемому, вы сравниваете его только с одним контрольным образцом, а не с образцами волос всей человеческой популяции?
– Верно. Но если совпадения не просматривается, я так и говорю. А когда все характерные особенности полностью совпадают, я только рад подтвердить это.
Я не стал спешить. Позволил Шандлеру слегка обрести уверенность. Я хотел, чтобы он думал, будто отвоевывает утраченные было позиции.
– Возможно ли такое, чтобы в ходе анализа волосяных волокон обнаружилось, что два волоса с кожи головы одного и того же человека не имеют одинаковых морфологических характеристик?
– Возможно. Хотя и крайне маловероятно.
– Но все-таки возможно. В таком случае, изучив эти волосы под микроскопом, можно ли подумать, что они принадлежат двум разным людям? То есть вы не можете с полной уверенностью утверждать, что два этих волоса принадлежат одному и тому же человеку?
– Как я уже сказал, это большая редкость, но такое не исключается.