Пятьдесят оттенков свободы (любительский перевод)

empty-line />

– Ах, – бессвязно застонала я, как только освободилась от его рук. Я попыталась сама двигаться вверх, жаждя долгожданные ощущения, но он удержал меня на месте.

– Все мое, – прошептал он и подался вперед своими бедрами навстречу мне.

Я откинула голову назад и испустила гортанный крик чистого удовольствия.

– Позволь мне услышать тебя, – пробормотал он. – Нет, не двигайся, просто чувствуй.

Я открыла глаза, мой рот застыл в безмолвном «Ах!», а он пристально смотрел на меня... широко распахнутыми изумрудами в ошеломленные карие. Он подвинулся, качнув бедрами, но оставаясь на месте.

Я застонала. Его губы сомкнулись на моей шее, целуя меня.

– Это мое любимое место. Быть глубоко в тебе, – пробормотал он у моей кожи.

– Пожалуйста, двигайся, – взмолилась я.

– Медленно, миссис Грей, – он согнул ногу и удовольствие пронзило меня. Я взяла в ладони его лицо и поцеловала, наслаждаясь им.

– Люби меня, – прошептала я. – Пожалуйста, Кристиан.

Его зубы проложили дорожку от моей челюсти к уху.

– Давай, – прошептал он и начал двигаться вверх-вниз.

Моя Внутренняя Богиня была развязана, я толкнула его вниз на землю и начала двигаться, смакуя ощущение его внутри себя… двигаясь на нем… двигаясь на нем жестко… Его руки вокруг моей талии, он подстраивался под мой ритм. Я так скучала по этому… Пьянящее чувство его подо мной… внутри меня… Солнце в мою спину, сладкий запах осени в воздухе, нежный осенний ветер – все это пьянящее слияние ощущений: осязание, вкус, запах… и вид моего любимого мужа подо мной.

– О, Ана, – застонал он. Глаза закрыты, голова запрокинута, рот приоткрыт… Ах… Я любила это. И внутри я взлетала выше… выше... выше. Руки Кристиана переместились на мои бедра, его пальцы нежно сошлись на вершине бедер, и я взорвалась вокруг него… снова и снова… снова и снова… И я рухнула на его грудь; он закричал, отпуская себя, выкрикивая мое имя, с любовью и удовольствием.

–

Он прижимал меня к своей груди, убаюкивая мою голову. Хм. Закрыв глаза, я смаковала ощущение его вокруг себя. Моя рука покоилась на его груди, чувствуя ровное биение его сердца, когда оно, успокаиваясь, начало замедляться. Я поцеловала это место и потерлась носом, и изумилась тому, что не так давно он бы не позволил мне сделать этого.

– Лучше? – прошептал он. Я подняла голову. Он широко улыбался мне.

– Намного. А тебе? – моя ответная улыбка была под стать его.

– Я скучал по вам, миссис Грей, – прошептал он и на мгновенье стал серьезным.

– Я тоже.

– Больше никакого героизма, о’кей?

– Да, – пообещала я.

– Тебе всегда следует говорить мне, – прошептал он.

– Как и тебе, Грей.

Он усмехнулся.

– Справедливо сделанное замечание. Я постараюсь, – он поцеловал мои волосы.

– Думаю, мы будем счастливы здесь, – прошептала я, снова закрывая глаза.

– Да. Ты, я и… Блип. Как ты себя чувствуешь, кстати?

– Отлично. Расслабленно. Счастливой.

– Хорошо.

– А ты?

– Да. Все это вместе, – пробормотал он.

Я снова посмотрела на него, пытаясь предугадать его реакцию.

– Что?

– Ты знаешь, что очень властный, когда мы занимаемся сексом?

– Ты жалуешься?

– Нет, мне просто любопытно… Ты скучаешь по этому?

Он замер, пристально посмотрев на меня.

– Иногда, – прошептал он.

Ох.

– Что ж, посмотрим что мы можем сделать с этим, – пробормотала я и поцеловала его в губы, обвиваясь вокруг него, словно лоза.

В голове промелькнули воспоминания о нас вместе в игровой, в Heathman, в лифте, в R8… Я любила его извращенное траханье – наше извращенное траханье. Да. Я могу заниматься этим. Я могу делать это для него, с ним. Я могу делать это для себя. По моей коже пробежали мурашки, когда я вспомнила о хлысте.

– Мне тоже нравится играть, – пробормотала я, взглянув на него вверх и встретившись с его застенчивой улыбкой.

– Ну, возможно, когда мы вернемся домой… – прошептал он, давая обещание, повисшее между нами в воздухе.

Я снова прижалась носом к его груди. Я так сильно люблю его.

***

Прошло два дня с нашего пикника. Два дня, как обещание «Ну, возможно, когда мы вернемся домой» было дано. Кристиан по-прежнему обращался со мной, как будто я была сделана из стекла.

Я отложила стопку писем, которые читала за своим столом, и вздохнула. Кристиан и я не возвращались в игровую с тех пор, как я произнесла стоп-слово. И он сказал, что иногда скучает по этому. Честно говоря, как и я. Мои мысли прервала нежная, лиричная музыка, которая заполнила квартиру. Кристиан играл на рояле; ни одну из его привычных элегий (ПП: жалобная песнь)… а сладкую мелодию, счастливую мелодию… ту, что я узнала, но никогда не слышала, как он её играет. Вау!

Я на цыпочках подошла к арке, ведущей в гостиную комнату, и стала наблюдать за играющим на рояле Кристианом. Были сумерки. Небо было ярко розовым, и этот свет отражался в его волосах цвета меди. Он выглядел прекрасным, захватывающим, сконцентрированным на игре, и не подозревающим о моем присутствии. Он был таким открытым в последние несколько дней, таким внимательным – позволив немного заглянуть в его день, его мысли, его планы. Это было, словно он разрушил дамбу и начал говорить.