Пятнадцать поцелуев

— До встречи, — протянула немного разочарованно.

И мы почти синхронно отправились в разные стороны.

— Вера! Постой! — услышала в спину я почти тут же.

Обернулась, застыла.

Саша быстрым шагом приблизился ко мне, на ходу заявляя:

— Забыл кое-что, — и смело коснувшись одной рукой моей талии, потянулся к губам.

Честно говоря, это было опасно. Мало ли, кто-нибудь из родителей мог появиться поблизости. Но мне было плевать, потому что целоваться с ним было тем, что больше всего мне сейчас хотелось. Жаль, что длилось это недолго.

— Теперь я пошёл, — сказал он, улыбаясь.

— Иди. Удачи на работе!

— Не забудь, что завтра у тебя тоже рабочая смена.

— Я приду.

— Я буду ждать!

Он ещё какое-то время шёл, пятясь назад и улыбаясь мне. А потом взмахнул рукой и отвернулся, сливаясь с толпой прохожих.

А я почти вприпрыжку, прямо как школьница, поспешила домой и, не дожидаясь лифта, взлетела на свой этаж по ступенькам, напевая под нос романтичную мелодию, звучавшую недавно по радио.

Глава 11

Мой пыл остудили почти мгновенно. Едва открыв ключом дверь в квартиру, я опять оказалась в бушующем море: крики, слёзы, угрозы — в последнее время родители стали ругаться всё чаще. После следовала «холодная война» — они могли не общаться почти неделю, обращаясь друг к другу сухим резким тоном лишь по каким-то житейским вопросам, которые необходимо было решать. Потом всё по-новой... Мы даже «в свет» выходить всей семьёй перестали.

В этот раз я попала под занавес пьесы. Навстречу мне из гостиной выскочил отец и поспешил к двери, на ходу хватая с вешалки своё пальто.

— Пап...

— Привет, — бросил мне он и умчался.

Я прошла вглубь квартиры. В гостиной, беспомощно опустив лицо в ладони, плакала мама.

Я подсела к ней и погладила по плечу. Молча. Чем я могла помочь? Какой совет дать, если у самой никакого опыта в таких отношениях не было?

Мама быстро пришла в себя. Смахнула слёзы, выпрямила спину:

— Всё нормально, Вера. Пройдёт.

— Что на этот раз? — спросила я обречённо.

— Всё то же. Его похождения.

— А почему ты с ним не разведёшься? — задала я резонный, на мой взгляд, вопрос.

Но мама лишь засмеялась в ответ и посмотрела на меня так, словно я ничего в этой жизни не понимаю.

— Ты как наивная чукотская девочка, — она даже погладила меня по волосам, но вышло как-то неловко. — И что дальше? Этим я вряд ли ему насолю, любовнице и вовсе окажу бесценную помощь, а мы с тобой останемся у разбитого корыта. Где будем жить? Что станем кушать? Куда поедем отдыхать и, главное, на какие средства? Кто будет платить за мой фитнес-абонемент и твою учебу? Да и курицы эти станут судачить, они же только и ждут, чтоб кто-то им повод для сплетен подбросил. Не дождутся!

С этими словами она резко встала и пошла к себе в комнату. Уже оттуда спросила:

— А ты где была так долго? У Алёны?

— Угу, — ответила я машинально и отправилась за ней. — Мам, а ты когда с папой познакомилась, ты сразу в него влюбилась?

— Влюбилась? — обернулась она, оторвав взгляд от темно-бордовой блузки, которую, видимо, собиралась надевать. — Я в него, Вера, и не влюблялась.

— А как же... Как вы вообще познакомились?

Я никогда не спрашивала об этом. В нашей семье не велись задушевные разговоры, и в те редкие случаи, когда мама пыталась выспросить что-то про мои отношения и мальчиков, которые есть в окружении, я терялась и замыкалась в себе, потом что не знала, как ведут себя в подобных случаях мамы и дочки. Что обсуждать нормально, а что за гранью? Но сейчас, когда в моей жизни появился Саша, мне хотелось узнать, как бывает у других. Ведь родители тоже, наверно, когда-то любили друг друга.

— Валера учился вместе со мной. Красотой не блистал, но был очень умным. Мы с подружкой у него часто списывали, и она говорила, что он славный малый, даже была в него влюблена. Только он на неё внимания не обращал, ему больше нравилась я. Но у меня был ещё один ухажёр, я даже с родителями его познакомила. Но ухажёр был да сплыл. Другую нашёл. А я ему назло решила, что через год уже буду замужем. Выбирать особенно не приходилось, рядом был только Валера. Помню, подружка моя всё плакала и умоляла не портить ему жизнь, мол, он достоин любви, а ты его не любишь. «Ты что ли любишь?» — спросила тогда. «Люблю», — говорит. И покраснела как рак. Ну, любишь-не любишь, только дело было уже решёное. Я Валеру привела к родителям, отец сразу сказал: «Перспективный», — и я поняла, что выбор сделан правильный. Через полгода после расставания с тем дуралеем мы с Валерой и расписались.

— И что тот — не объявлялся?

— Нет. Он из Москвы очень быстро уехал куда-то в Америку, и больше я о нём ничего не слышала.

— Значит, зря мстила? — грустно подвела итог я.

— Ну почему зря? Смотри, как всё удачно сложилось: бизнес, статус, дом, ты...

Мне стало обидно, что в этом списке я оказалась на самом последнем месте, однако свои эмоции пришлось проглотить, чтобы задать ещё один вопрос.

— А как же вы жили... без любви?

— Девочка моя, — мама подошла и опять погладила меня по голове — так, как гладят бестолковых щенков, понимая, что ждать от них большего не приходится. — Мне всегда было с ним очень комфортно. Он отлично вписался в мою жизнь.

Она так и сказала — «вписался». Ей ведь было тогда чуть больше, чем мне, а она уже рассуждала настолько расчётливо: о браке не по любви, а «с перспективой и комфортом». Может быть, потому, что любовь её обожгла? С тем, который уехал в Америку...

Оставив маму, чтобы она могла переодеться, я вернулась в гостиную и достала из шкафа фотоальбом. Из было два. Один — совсем из раннего моего детства и несколько фоток со свадьбы родителей. Другой — мои школьные годы. Мне нужен был первый.

Я смотрела на маму, которая чем-то была похожа на меня сегодняшнюю. Точнее, это я на неё была похожа: разрезом глаз, формой губ, крыльями носа... А вот выражение лиц у нас, кажется, разное. У меня оно более наивное, у мамы строже. В молодости она была очень красивой. Потом, когда я появилась на свет, отстригла волосы и сразу стала выглядеть взрослее и солиднее, но потеряла какую-то лёгкость.

Пролистнув страницы альбома, захлопнула его и положила на место. Вспомнила ещё кое-что.

— Мам...

Она уже показалась в прихожей. Переоделась и освежила макияж.

— У тебя телефон Глеба есть?

У неё удивлённо полезли вверх брови, и почти тут же появилась улыбка.

— Соскучилась? — пропела она. — Я уж думала, вы давно обменялись контактами.

— Ну, он у меня в друзьях в соцсетях, но я позвонить хотела...

— У меня нет, я Олесе сейчас напишу, тебе скину, окей? Так, я по делам, вернусь часа через три. Там в холодильнике Лида что-то оставила, посмотри.

— Я не голодна.

— Ну и хорошо. Всё, целую, пока.

— Пока, — выдохнула я и поплелась в свою комнату.

Включила любимый плейлист и легла на спину на кровать, погрузившись в мысли о том, какая странная штука жизнь. Если бы мы с Сашей расстались, вышла бы я замуж за Глеба? Назло тому, кто меня оставил? Нет. Точно нет. Слишком брезглива, чтобы целовать того, кто не нравится. Не говоря уж о других, куда более интимных вещах. Да и вообще, делить жизнь на двоих с чужим — как так можно?