Расскажи им обо мне

После всех этих подготовительных мероприятий да возлияний в огромном количестве, мы наконец-то оказались в одной кровати. Точнее койке. Что я могу сказать? По сравнению с моим прошлым парнем, первым и единственным к тому времени, этот был намного более опытен, изощрен и угодлив. Для меня было ново и неожиданно то, что он старался сделать приятное мне и показаться во всей красе искусного любовника. И для меня, совсем зеленой девчонки, все эти выкрутасы были тогда воплощением волшебства и невиданного блаженства. Хотя о чем можно было серьезно судить, находясь в пьяном виде? Да и впоследствии я практически всегда была пьяная или пусть каплю, но выпивши. Да, такая вот правда. В те времена, получается, пили мы (я и мое окружение) постоянно. Но возвращаясь к его так называемой искусности по части ласк, теперь с высоты своих лет я понимаю, что тот, мой первый, со всей своей грубоватой простотой был гораздо более искренен и честен в постели. Он просто брал и наслаждался моим телом как умел – так, как было заложено поколениями предков. К тому же я для него тогда тоже была почти первой, эпизод потери им девственности на чьей-то свадьбе с некой девицей можно было не считать. А этот, теперь-то я вижу истину, все больше красовался и любовался собой. Но в то же время, если он оказывался не в настроении покрасоваться, повыделываться, он мог легко отказывать мне и говорить, что сегодня мы просто поспим вместе. Это случалось неоднократно потом, когда я уже стала ездить к нему в квартиру. И я, конечно, не лезла особо, всегда старалась не докучать, молча терпела, спать так спать. У мужчин, значит, тоже на этой почве бывают заскоки.

Но вернемся. На следующий день его родители все-таки решили отправиться на дачу, и нам пришлось переместиться в квартиру. Алинка в это время поехала к своим, она тоже была отсюда родом. А мы с ним провели весь день, занимаясь этим делом. Было такое чувство, что он очень долго терпел, воздерживался, уж не знаю по какой причине, а теперь, что называется, дорвался и хотел, извините, натрахаться до изнеможения. А я ему отказать не могла, я же уже влюбилась по уши и буквально обоготворила его. И я снова и снова отдавалась ему, хотя уже подустала и эти разные его фишки и звуки стали раздражать и даже отталкивать. Но я гнала от себя эти мысли, говорила себе, что так надо и что он лучше всех. А кого – всех? Лучший из моих двоих?

7

Когда мы вернулись домой, он признался, что живет в пустой квартире, которую ему купили родители. Они кстати далеко не бедствовали, а батя вообще был каким-то начальником. И вот купили они сыну эту квартиру, состряпали по-быстрому ремонт, а дальше давай сам, ты уже взрослый. Самому, как мы понимаем, трудно, и получилось так, что в доме из мебели у него был только холодильник (самое главное же) и матрас. И как я поняла, он жутко стеснялся приводить меня туда. Я же слыла богачкой. Боялся отпугнуть меня этим. Ну а теперь, когда между нами все что можно уже случилось, как он мог спугнуть меня брошенным на пол у батареи старым матрасом?

И я начала ездить к нему. Больше он за мной никогда не приезжал. А зачем? Ведь по первому зову я прилетала сама. И надо отметить, что первая я никогда не звонила. Вернее пыталась несколько раз, но было такое, что он не брал трубку, а потом перезванивал только через день. Или брал, но говорил так, словно я просто приятельница. Таким образом, у нас завелся порядок, что именно он решает, когда нам встречаться. Ну а я была согласна и счастлива ждать приглашения. Один раз я, кажется, робко сказала, что звонила, а ты, мол, был не доступен. На что он отвечал: «Ну тогда было такое настроение». Больше, конечно, я никогда ничего не пыталась выяснять. И так же один единственный раз я позволила себе выразить недовольство, честно не помню чем, и даже подняла голос на него. Все-таки я тоже не какая-нибудь замарашка, которую он прикормил. И он так злобно оборвал меня – ты что, говорит, кричать на меня будешь? Скажите, пожалуйста… В общем, так я и жила уже почти четыре месяца. Никуда мы вместе больше не ездили, не гуляли. А нет, один раз сходили в кино. Я только приезжала к нему по будням вечером (в выходные он всегда говорил, что поедет к родителям), оставалась на ночь. Мы с ним занимались сексом или не занимались, если он, как я уже упоминала, был не в духе. А рано утром я уезжала на работу. Был уже ноябрь, короткий световой день, и я среди ночи пробиралась к нему и так же в темноте уходила.

Была ли я тогда счастлива? Да, наверное. Мой мозг (или сердце?) был затуманен, опутан. Я считала, что все это правильно, что так и должно было быть и что он любит меня. Тем более он даже обзавелся мебелью в спальне и прикупил получше машину. Все ведь ради меня? А я делала все, как хотел он, растворялась в нем полностью, теряла себя. Но мне нравилось это служение ему, и я была уверена, что он наградит меня и позволит остаться с ним навсегда. Я не замечала, что он совершенно пустой, недалекий, примитивный. Одно только это его прозвище для меня – принцесса! Так пошло, противно. А он звал меня так, и я откликалась, хоть меня и коробило, и по имени обратился, наверное, всего несколько раз. Я в свою очередь тоже редко произносила его имя. Но я-то из чувства благоговения и трепета не решалась его произнести…

Я помню один случай. Он позвал меня к себе. Я помчалась. Приезжаю, звоню в домофон. Тишина. На телефонные звонки тоже не отвечает. Странно, думаю. Я позвонила еще, ключей от двери подъезда у меня, конечно же, не было. Нет, молчок. Я потопталась еще не много и поехала восвояси. И я уже почти добралась до дома, когда он позвонил. И так честно-удивленно спрашивает: «Принцесса, а ты где?» Я говорю: «Как где? Домой почти вернулась». А он: «Ой! А я спал, не слышал, как ты звонила. Идем, скорее приезжай!» Я естественно все тут же простила, забыла и полетела обратно. В ту ночь он мне, конечно, не отказывал и любил меня во всю силу. Но действительно ли он спал тогда, когда не впустил меня?

8

Так, медленно, но верно подошла зима, декабрь и Новый год. На Новый год он уехал к себе домой под лозунгом «Новый год – семейный праздник». Что правда, то правда, конечно. Семейный. Но я ждала, что он пригласит меня с собой. Хотя надо отдать должное – примерно месяцем ранее, когда я, сильно стесняясь, но все же спросила, что он планирует делать на праздники, и он произнес в ответ эту фразу про семейный праздник, как раз тогда же он и добавил, что, мол, а ты со мной поедешь. И я обрадовалась ужасно и даже не нашлась, что сказать. Не верила своему счастью, что меня возьмут с собой. А потом к этому вопросу мы не возвращались, а я все ждала, что вот-вот и он скажет: «Едем!». Но он не сказал, а я из гордости и страха отказа сама его не спросила.

И он уехал без меня. Мне было очень тоскливо и одиноко. К тому же поздравил он меня только 2 января, позвонив по телефону. Мне, конечно, было немного странно, что он не нашел времени позвонить в сам праздник, но я придумала ему тысячу оправданий, к тому же я ведь сама тоже ему не звонила. Как бы там ни было, я очень обрадовалась его звонку. А уж когда он пообещал вернуться к моему дню рождения, который должен был быть на днях, я совсем засияла.

Он сдержал обещание и приехал. Отметить договорились у него дома. И так как в это время у него жил один товарищ, я тоже позвала подругу, опять Алину. Пришел еще один его земляк, который маялся в городе один, пока его жена с детьми гостит у себя на родине.

И вот мы встретились, естественно я подъехала к нему сама, и пошли в магазин. Еду и напитки я покупала на свои деньги. Чей день рождения, тот и проставляется, правильно? Хорошо. Но он не подарил мне ни цветочка, ни конфетки. Да и нужно разве было мне все это? Когда он сам был рядом. Пусть и со своими лживыми, как я теперь понимаю, с каким-то вечно влажным глянцем, глазами. Но это сейчас я догадываюсь, каким он был мелким лгунишкой, глупым и бессовестным. А тогда я была зачарована.

В общем, сели мы за стол. Я напилась порядочно. И в какой-то момент мы с ним удалились в другую комнату, воспылав неожиданно страстью. Я помню, что он включил громко музыку, дабы друзья не слышали, чем мы занимаемся. Но несмотря на то, что громко орала Nirvana, конечно же все было отлично слышно. Я была тогда крепко навеселе и ясно, что воплей своих сдержать была не в состоянии. Сейчас даже представлять не хочется, как же это было мерзко со стороны. Или наоборот забавно? Люди же глазеют и смеются над совокупляющимися собаками во дворе… Фу.

Не понятно, зачем ему нужна была вся эта показуха? Он был гораздо трезвее меня и не мог не понимать, как эта ситуация будет выглядеть. Да и страсти, такой уж буйствующей, что невозможно унять, не было. Потом Алинка рассказывала мне, что тот второй друг, чья жена была в отъезде, так неспешно закусывая под наш концерт, проговорил:

– А мне он сказал, что они не спят.

А тот, что жил в квартире моего товарища уже примерно с месяц, намекая на то, что уж он-то в курсе спим мы или нет, ехидно ответил:

– Угу, мне он тоже так говорит.

Я, конечно, оставалась на ночь, когда он гостил. Но он спал в другой комнате, и я не помню, чтоб мы шумели, чтобы он мог что-то слышать. Может и действительно у нас до этого ничего не было, какая ему разница! Но дело не в этом. Зачем мой друг врал? А потом вдруг решил продемонстрировать обратное…

Но пойдем дальше. Выбрались, наконец, мы из этой комнаты, и застолье продолжилось. Сидели до глубокой ночи. Потом жилец ушел спать в пустующую квартиру соседки снизу. Соседка на праздники уехала и оставила ключи моему другу. Интересные, конечно, у них были порядки – ключи оставляли друг другу…