Расследователь. Предложение крымского премьера

– А почему не чекисты?
– поинтересовался Обнорский.

– Я вам уже говорил: в ГБ у Зайца не очень хорошая репутация. В таких делах они бывают весьма щепетильны.

– Понятно, Василь Василич... дальше.

– Дальше так: через год, в конце девяносто шестого, Заец "законтачил" с Эстером. И с тех пор фактически постоянно работает с ним. Формально "Гарант" самостоятельная структура, никак не связанная с Эстером и его командой. На деле, как говорят люди знающие, "Гарант" давно стал одним из отделов команды... Матвей Иванович Эстер - руководитель аппарата кабинета министров. Фигура далеко не самого крупного калибра, но его влияние определяется не должностью... В общем, это очень серьезный человек.

– Вот так?
– спросил Обнорский механически. Собственно, нечто подобное он и предполагал. Даже при беглом знакомстве с Зайцем было очевидно, что на самостоятельную фигуру он не тянет. Он, разумеется, не пешка, но и не ферзь. При блиц-допросе в салоне "девятки" Заец не назвал ни одной фамилии... Однако намекнул, что знает эти фамилии...

– Вот так, - кивнул полковник. Помолчал, потом добавил: - Раз уж ты знаешь, кто тебе звонил с той таксофонной карты, то скажу... Не хотел говорить. Более того, не имею права. Но раз уж сам знаешь, скажу: эта карта еще раз "выходила в эфир". В день смерти Зайца с нее звонили одному высокопоставленному чиновнику.

– А фамилия?

– Вы меня удивляете...

– Понятно. Есть еще один щекотливый вопрос, Василий Василич.

– Щекотливый? Ваша щекотка может довести до инфаркта, - сказал полковник.
– Что за вопрос?

– Василий Василич, вы слушали "кассеты Стужи"?
– осторожно спросил Обнорский.

– Допустим...

– Ваш министр прямым текстом говорит о том, что за Горделадзе ходила наружка... Это так?

– До инсульта, Обнорский.

– Не понял.

– Ваша щекотка может довести не только до инфаркта, но и до инсульта, Андрей Викторович... Почему бы вам прямо у министра не спросить?

– Мне очень важно понять, кто реально следил за Горделадзе.

– Ты хоть понимаешь, о чем ты просишь?

– Да, я понимаю...

Перемежко долго молчал. Так долго, что Обнорский уже решил, что ответа на его вопрос не будет... Перемежко вдруг сказал:

– В общем, так. Учти, что я от своих слов всегда откажусь... Я не только ничего тебе не говорил, но даже ни разу с тобой не встречался... Понял?
– Обнорский кивнул.
– В июне или июле - сейчас уже не помню - вызвал меня замминистра... Вздрюченный весь, красный... Я его никогда таким не видел. В общем, вызвал, а сам мнется, как целка... Потом говорит: "Выручай, Василь Василич... Есть один урод - журналист... Надо на него что-то найти. Хоть что-то!.." А мне это надо? У меня серьезной работы полно и людей некомплект. Но заместителю министра не откажешь. Взял под козырек, сказал:

"Есть" - и поставил наружку. А поскольку мне этот журналист на хер не нужен, я поставил стажеров... Понял?

– Понял, - быстро сказал Андрей. Он действительно все понял: стажеры! За Горделадзе ходили стажеры. Это многое объясняло.
– Что-то интересное они зафиксировали?

– А может, вам отчеты наружного наблюдения показать?
– с интересом глядя на Обнорского, спросил Перемежко.

– Заманчивое предложение, - сказал Андрей.
– Но я, пожалуй, откажусь.

Полковник хмыкнул. Видимо, это должно было означать: ну ты наглец... таких-еще поискать.

– Горделадзе, - сказал он, - наблюдение засек... стажеры!.. Засек и написал заявление в Генпрокуратуру. Конечно, мы немедленно сняли наружку... Всего наилучшего, Андрей Викторович. Моя остановка... И запомните: я вам ничего не говорил.

Дверь раскрылась, полковник вышел из вагона, Андрей поехал дальше. После признания полковника Перемежко ему стало ясно: МВД к исчезновению Георгия Горделадзе не причастно... Если бы они всерьез разрабатывали журналиста, то поставили бы за ним спецов, а не стажеров.

* * *

Разговаривать по сотовому, когда под рукой есть обычный телефон глупо. Вдвойне глупо, если звонить приходится из Киева в Санкт-Петербург. Все разговоры с Питером, в которых речь шла о скором возвращении домой, Каширин вел с квартирного телефона - пусть слушают. А Звереву позвонил с "трубы".

В Агентстве Сашки не оказалось - Оксана сказала, что Зверев приболел и отлеживается дома. Родион позвонил домой - мать Зверева сообщила, что Александр уехал в командировку. Куда? Кажется, в Выборг. Вы, Родион, позвоните ему на мобильный телефон.

"Ну шустрила, - сказал сам себе Родя.
– Не иначе к какой-то телке завалился... Отлеживается он, видите ли. Чудовищное падение нравов и дисциплины в Агентстве в наше с Обнорским отсутствие".

Порассуждав о падении нравов, Родион позвонил Звереву на "трубу". Сашка отозвался сразу же:

– Ау!

– Приветствую тебя, учитель, - сказал Родя.

– А-а, да никак это мой первый зам Родион Каширин?

– Он и есть, о великий! Уделишь ли ты минуту своего драгоценного времени, чтобы поговорить со мной, недостойным?

– Говори.

– Ты где, наставник? Давай я тебе перезвоню.

– Я в дороге, Родя. Говори прямо на "трубу": что у тебя?

– Краюха.

– А что Краюха?

– Можно ему верить?

– У-у, какой вопрос интересный, Родион Андреич. Это смотря в чем.

– Долго объяснять... Ты когда будешь в Выборге?

Зверев сказал:

– Еще не скоро. Говори сейчас.

– По телефону не в жилу. Ты, наставник, просто скажи мне: Краюхе можно доверять?

– Родя, ты же не пацан и все просекаешь: Краюха - вор. Жизнью битый... Он тебе таких головоломок накрутит - век не разберешь. Сам решай - можно верить вору или нет. Но!.. Но если ты хочешь услышать мое мнение...

– Именно! Именно твое хочу услышать.

– Краюха - человек. Вор, но не мразь.

– Редкая порода, Александр Андреич.

– Редкая, Родион Андреич. Очень редкая.

– Понял, наставник... А чего тебя в Выборг-то понесло?

– Потом объясню, - сказал Зверев. Он стоял возле терминала номер два аэропорта Борисполь.

Директор Таращанского моторного завода Иван Иванович Довгалюк был очень доволен визитом Обнорского - вырисовывалась реальная возможность заработать. Моторный завод находился при смерти. Жизнь еле-еле теплилась на. одном механическом и одном сборочном участках. Восемьдесят пять процентов персонала находились в неоплачиваемом отпуске, главбух пил, главный инженер зарабатывал на жизнь кузовными работами. В корпусах завода разместились арендаторы. Их было мало, платили они скупо и нерегулярно.

Самым крутым арендатором была "Гарантия". От "Гарантии" веяло криминальным душком, но зато они заплатили сразу до конца года. Нынче конец года был уже не за горами, у директора не было никаких сомнений, что "Гарантия" дальше арендовать помещения не будет, - они и так уж с начала ноября почти не появлялись. Были, правда, пару раз ихние быки - волоха-лись тут со шлюхами. Но это не разговор. И вдруг появился этот Серегин. Вовремя, кстати. Деньги нужны позарез. Они, впрочем, всегда нужны.

Два дня Иван Довгалюк пребывал в радостной эйфории - душу грела еще не разменянная американская "стошка"... А потом пришла тревога: не договорился бы этот Серегин с "Гарантией" напрямую, за спиной директора... А чего? Запросто договорятся промеж собой киевские и запросто кинут его, директора Довгалюка.