Расследователь. Предложение крымского премьера

– Что значит: он "открыл" кассеты?

Алена вдруг хлопнула себя по лбу и сказала:

– Господи, какая же я дура! Как же я сразу не поняла, что вы ничегошеньки не знаете? Слышали где-то случайно, краем уха, про "дипломат"...

– Вы почти правы, Алена, - сказал Зверев.
– Но только "почти". Мы действительно слышали случайно, "краем уха", про "дипломат". Потом мы случайно услышали про вашу связь с Хозяином... случайно услыхали про забавы Георгия в Интернет-кафе... случайно уличили вас во лжи со "штурвалом". Есть еще десяток таких "случайностей". Мы пока их не называем - мы даем шанс вам.

– Да ладно тебе, Зверев, Господа Бога из себя корчить - шанс он мне, видите ли, дает! Да кто ты такой, Зверев? А ты, Обнорский, кто? Расследователи? Да вы никто здесь, на Украине! Тут покруче и поумнее вас мужики сидят. В погонах с большими звездами... Но и они сидят, хвост поджавши. Вы думаете, только вы такие умные? Кроме вас никто по следу не смог пройти? А? Так ведь есть, есть люди, которые очень много знают. Но сидят на жопе ровненько, смирненько. Пока команды "фас!" не будет - голоса не подадут. А вы? Ой, мама, не могу - "мы даем вам шанс!" Да я завтра же заявлю, что вы приходили ко мне и шантажировали меня... Консьержка подтвердит, что вы были у меня. Настаивали, чтобы я дала показания на Хозяина. А хотите, я заявлю, что вы вербовали меня работать на ваше москальское ФСБ? Вот скандальчик-то будет! Международного уровня.

Алена произносила свой монолог быстро, уверенно, даже как будто весело. Но очень скоро выдохлась, увяла и съежилась под тяжелыми взглядами Зверева и Обнорского. Как-то разом, вдруг, она осознала, что уже сказала в запале много лишнего... И что оба питерских не очень просты, зато очень опасны. Они опасны не той опасностью, какой опасен Хозяин или Отец. Они опасны своим умением добывать и анализировать информацию. И этот Зверев не зря намекнул: у нас есть в загашнике еще десяток таких "случайностей"... И ведь почти наверняка они у них есть. В какой момент и каким образом они обнародуют эти "случайности", то бишь факты? В чьи руки отдадут?

Она не ощущала себя преступницей, она не совершила ничего худого... Но отчего же ей так страшно и тяжело? Отчего она мечется между желанием рассказать все и желанием выгнать двух этих коллег... Что делать? Что делать?

– Ну, - сказал Обнорский, - успокоилась? Что значит: "Георгий открыл кассеты"?

– Именно то и значит...

– А все-таки?

– Вы уже в курсе, что Георгию остро не хватало денег?

– Конечно. Мы также в курсе, что вы, Алена, сорвали получение американского гранта. А также подставили "Вести", опубликовав критическую статью про спонсора... Как тут не быть острой нехватки денег?

– Тут все не так просто, - вяло сказала она.

– Бросьте, - ответил Зверев.
– Все просто. Вы отсекали Горделадзе от реального финансирования.

– Нет, вы не понимаете...

– Объясните, мы поймем.

– Вы не поймете, - сказала Алена.
– Я... я сама не понимаю.

– Ладно, дальше. Финансовые проблемы были, но все же деньги откуда-то поступали. Если Хозяин за пиар не платил, то откуда?

– Его финансировал Отец.

– Да бросьте, Алена. Тысяча баксов в долг - это что, по-вашему, "финансирование"? Тем более, что деньги Георгий вернул

– Как - вернул?
– удивилась Алена.
– Почему - тысячу долларов? Кто вам это сказал?

– Отец и сказал, - ответил Зверев.

– Ну, Отец мог вам сказать все, что угодно. Даже то, что он сам у Георгия брал в долг... Вы поверили Отцу?

– Георгий был должен Отцу?

– Да, еще бы. Я думаю, что подсадка Георгия на финансовый шприц к господину Матецкому была спланирована Хозяином.

– Много Георгий был должен?
– спросил Зверев.

– Много... тысяч пятнадцать.

– Гривен?

– Если бы! Долларов.

Обнорский и Зверев переглянулись - пока их построения в основном подтверждались. Да, у Горделадзе был левый источник финансирования. Да, он возник неслучайно - он являлся частью плана "Украина без Бунчука!". Разве пятнадцать тысяч баксов - деньги? Понятно, что суммарная стоимость плана на порядок или даже на два выше... Но даже и полтора миллиона баксов - не цена за Украину. За возможность установить здесь контроль над президентом и качать бабки. Торговать нефтью, газом, портами, людьми и самой "незалежностью". Украина огромна и богата... Разве миллион-другой долларов и несколько человеческих жизней - цена за нее? Нет, ребята, не цена... Лезут со всех сторон Хозяева с Отцами, Газовые Принцессы и Футбольные Магнаты. Каждый хочет урвать "свое"... Но не прочь прихватить и чужого. Для этого все средства хороши подкуп, шантаж, убийство. Важен результат.

– Значит, - сказал Обнорский, - Отец подпитывал Георгия финансово. Видимо, с дальним прицелом и по заданию Хозяина. Я вас правильно понял?

– Пожалуй, да...

– А почему, Алена, вы считаете, что Отец действовал по заданию Хозяина?

– А с чего бы Отец стал таким широким спонсором?
– пожала плечами Алена.
– Он же бандит, жмот страшный. Я его по Симферополю знаю - он просто так копейки не даст никому...

– Понятно. Ну а какое отношение Отец имел к тому "дипломату"? Как Георгий узнал про "дипломат"?

– Он был у Отца. Пошел просить еще денег. Сами знаете - их много не бывает. Он пошел просить, но в тот день Отец впервые ему отказал. Даже напротив, сказал, что пора бы, мол, и рассчитаться. Для Георгия это была полная неожиданность... Он растерялся, он не знал, что ответить.

Обнорский подумал: "Когда Гия брал деньги у натурального бандита неужели не предполагал, что настанет время платить по счетам?"

Как будто услышав его мысленный вопрос, Затула сказала:

– Георгий уже здорово подсел на таблетки. Я думаю, что он уже не совсем адекватно воспринимал происходящее. Он жил в режиме "кайф-депрессняк". Все либо хорошо, либо плохо. Это было не очень заметно посторонним, но я-то знала отлично... Короче, Отец спросил: как, мол, отдавать будешь, Георгий? И Гия растерялся. Он не знал, что ответить... Но в этот момент у Отца зазвонил телефон. Георгий говорил мне позже: меня спас этот звонок! Он, дурень такой, не мог предположить, что этот звонок его и погубит... В общем, зазвонил телефон. Невольно Георгий стал свидетелем разговора. Разговор велся "конспиративно" намеками, недоговоренностями. И все же Гия понял, что речь идет о некой "посылке", которая, видимо, находится в камере хранения. О камере хранения он догадался потому, что Отец записал на календаре: "яч. 68 к. ЗОЗ". Это, видимо, следует читать как "ячейка No 68, код ЗОЗ". Логично?

– Вполне, - ответил Зверев.
– Это было двадцать восьмого июля?

– Нет, двадцать первого.

– Как двадцать первого?
– спросил Обнорский и посмотрел на Зверева. Сашка пожал плечами.

– Да вот так - двадцать первого, - сказала Алена.
– Я точно помню.

– Ладно, пусть двадцать первого. А "дипломат" Георгий взял двадцать восьмого?

– Да, двадцать восьмого. Как, кстати, вы узнали?

– Оперативным путем, Алена Юльевна. Нам, конечно, очень далеко до тех крутых ребят с большими звездами, но кое-что мы умеем... Что же было дальше-то?

– Дальше? Из разговора Отца с неизвестным Георгий понял, что "посылка" в ячейке номер шестьдесят восемь имеет какое-то важное значение и что долго лежать ей в камере хранения нельзя. Отец заверил, что долго лежать она не будет... Дальнейшее вам известно.

– Отчасти, - возразил Зверев.

– Хотите, чтобы я вас за ручку водила?
– с издевкой спросила Алена.

– Нет, нам не нужно, чтобы нас водили за ручку. Мы сами можем реконструировать события. Хотите, Алена, чтобы я сам вам рассказал, как дело сделалось? Я расскажу. Итак, двадцать первого июля Георгий невольно стал свидетелем разговора Отца с неизвестным. Из той информации, которую удалось снять, Гия сделал вывод: на вокзале, в ячейке номер шестьдесят восемь, находится некая посылка для Отца. И эта посылочка имеет важное значение... В разговоре Отец "конспирировался", из чего хитрый Гия сделал следующий вывод: что-то здесь не так. И, конечно же, решил посмотреть: а что не так? И поехал на вокзал... и проник в ячейку... Думаю, что сначала он был разочарован - он ожидал обнаружить деньги. Целый "дипломат" денег. Или наркотики. Или нечто подобное. А там оказались "кассеты Стужи". Я думаю, что в тот раз, двадцать первого, Георгий не стал их слушать. Он положил "дипломат" обратно... Почему я так думаю? Элементарно, Ватсон. Если бы Гия прослушал кассеты, он бы их забрал. Но он - хвала ему и честь!
– рассудил иначе. Что-то в этом есть!
– решил он. И задумал отследить канал. Существует, правда, одно "но": необходимо знать, что это именно канал, а не разовая передача. Откуда Гия мог это узнать?
– спросите вы. Я думаю, что есть две возможности. Либо в том же "дипломате" лежала записюлька: наш следующий секретный контакт состоится через неделю таких же способом... Либо нечто подобное прозвучало в подслушанном им разговоре. Не суть важно! Важно то, что через неделю, двадцать восьмого июля, разведчик Гия Горделадзе заступил на боевой пост. Он принял "таблетку успеха", нацепил темные очки и сел в засаде. Возможно, он вооружился фото- или видеотехникой.