Расследователь. Предложение крымского премьера

Обнорского встретил уже знакомый водитель Игорь. Сказал, что Сергей Васильевич сейчас занят, освободится часам к десяти вечера, отвез Андрея в гостиницу "Москва". Времени было полно. Андрей принял душ, попил кофе в баре и пошел прогуляться по городу. Он бесцельно бродил по улицам и, можно сказать, отдыхал - в отличие от Киева, в Симферополе он не ожидал провокаций или нападения... Одновременно он работал, выстраивал свой предварительный, устный доклад Соболеву. Это было нетрудно: вот уже полтора месяца Андрей жил "делом Горделадзе". Он держал в голове десятки фамилий, адресов, телефонов и дат. Он как бы видел лица всех (или почти всех) участников этой драмы: начиная от дочек-близнецов Георгия Горделадзе, заканчивая холеным лицом руководителя аппарата кабинета министров. На некоторых, кого он не видел сам, Обнорский смотрел глазами По-взло или Каширина. Вместе с Родионом он изучал пачки распечаток телефонных разговоров, беседовал с вором Краюхой, матерью Георгия Лесей, пил пиво с темным человечком Вайсом... Он видел яму в лесу, под Таращей, и отсеченную руку Горделадзе в боксе из нержавеющей стали. Он очень многое видел.

В Симферополе был вечер - тихий, теплый, мирный. Андрей стоял на мосту через Салгир, смотрел в мутную воду, и картина произошедшего сложилась у него в голове ясно и полно. Он выщелкнул в воду окурок, проследил за траекторией, описанной красным огоньком... в этот момент зазвонил телефон. Звонил Соболев.

* * *

Валентина Павловна накрывала стол и корила мужа за то, что не предупредил про гостя.

– Бестолковый ты у меня, Сережка, - говорила она.
– Трудно было сказать, что придешь сегодня не один?

– Ну извини, Валюшка, - оправдывался премьер.
– Ну закрутился, забыл.

– Ну бестолковый ты... как такого премьером назначили? Дома и нет ничего, гостя угостить нечем.

Что касается "нет ничего", то это было явное преувеличение - стол ломился. Соболев за спиной у жены подмигивал Обнорскому. Премьер снял пиджак, распустил узел галстука и выглядел сейчас не администратором большого калибра, а обычным человеком, вернувшимся домой после тяжелого рабочего дня, - чуточку усталым, не сбросившим еще груз проблем... но уже неофициальным, домашним.

Валентина Павловна хлопотала, ей помогала дочь-школьница. За ужином выпили немного вина. Соболев подтрунивал над женой... Валентина отвечала тем же. Обнорский чувствовал, что в этой семье царит лад. И даже завидовал немножко. Соболев, будто угадывая его мысли, сказал:

– Жениться тебе надо, Андрей... Ты ведь тоже приходишь домой поздно? Обнорский кивнул.
– Ну вот. Приходишь усталый, злой иногда. А дома - пустой холодильник и телевизор... так?
– Обнорский снова кивнул.
– И никто тебя не ждет. А женатый человек приходит - его ждут. И сразу начинают пилить!

– Это я тебя пилю?
– спросила Валентина Павловна.
– Совести у тебя нет.

Соболев рассмеялся. После ужина мужчины перешли в кабинет премьера. Валентина Павловна принесла им горячий чай с лимоном.

– Валентина, - попросил Сергей Васильевич, - будут звонить - меня нет, нам тут с Андреем поболтать надо.

Когда жена вышла, Соболев сразу переменился в лице. И стало видно, что он устал сильнее, чем хотел показать за ужином. Он посмотрел на Обнорского и спросил:

– Ну что, Андрей Викторович? Что ты мне привез?

– Как положено, две новости. Одна плохая, вторая...

– Еще хуже, - усмехнулся премьер.

– Нет, Сергей Васильевич, вторая - хорошая.

– Начинай с хорошей.

– Расследование мы фактически закончили.

– Поздравляю. А плохая?

– Все значительно сложнее, чем можно было предположить, - сказал Обнорский.

– Это обычное дело, Андрей. Я был бы удивлен, если бы вдруг оказалось проще... Мы с тобой уже толковали на эту тему, и я - помнишь?
– еще в ноябре предвидел, что ситуация вокруг исчезновения Горделадзе может существенно осложниться, что и произошло после сольного выступления Стужи с "кассетным хором" на подпевках. Ну рассказывай, что вы выяснили.

– Курить можно?
– спросил Андрей.

– Да, кури, - ответил хозяин и поставил перед Обнорским пепельницу.

Андрей с удовольствием закурил, сделал глоток чаю и начал свой "доклад".

– Итак, шестнадцатого сентября в Киеве исчез Георгий Горделадзе...

* * *

– ...что само по себе не является чем-то исключительным. Как сказал, отвечая на вопрос депутатов Рады, заместитель Генерального прокурора, в девяносто девятом году на Украине исчезли 35 449 человек. Население целого города! Надо полагать, что двухтысячный не очень сильно отличается от девяносто девятого. Люди пропадали, пропадают и будут пропадать... такова реальность. И, однако же, исчезновение одного - одного-единственного!

– человека вызвало вдруг необычный ажиотаж. Впрочем, тогда мы еще не знали, что это первая, самая маленькая волна... Я отдаю должное вашей проницательности, Сергей Васильевич, вы предвидели, что история будет иметь продолжение. А я нет. Я и предположить тогда не мог, что поднимется "таращанская волна" и повлечет за собой невероятное цунами - "кассетный скандал".

Теперь совершенно очевидно, что все эти события связаны, что они были спланированы, и, кстати, очень толково. Я не имею никакого права утверждать, что мы раскрыли весь механизм, знаем все имена, можем однозначно трактовать события. В нашем расследовании еще полно белых пятен. Мы видим по большей части только марионеток, кукловоды остаются в тени. И тем не менее я готов раскрыть вам сценарий, по которому развивались события. Анализ добытых нами фактов показывает, что они не могут быть юридической базой для судебного преследования как организаторов, так и исполнителей... по разным причинам. Я расскажу, и вы сами это поймете.

Итак, исчез Горделадзе... Каким образом? Как и почему? Убит? Скрылся? Похищен? Если убит - где тело? Если скрылся - от кого? Если похищен - кем?

Чтобы ответить на эти вопросы, нужно вернуться, на год назад. Мы не знаем точной даты... мы не знаем имен тех людей, которые однажды собрались тайно и решили в своем узком кругу, что если Бунчука немножечко поприжать и подвинуть - будет лучше для Украины. Под Украиной они понимали прежде всего себя самих. Я не хочу кого-либо обличать, бичевать, разоблачать. Но тот путь, который группа этих людей избрала, изначально подл и порочен. Они - не декабристы, готовые принести на алтарь свои жизни. Очевидно, что они просто хотели добиться режима наибольшего благоприятствования для себя. Требовалось найти способ, который позволит сделать Бунчука более зависимым и управляемым, более покладистым. Это весьма непросто, если не сказать невозможно.

Но все же они нашли такой способ - он называется "волна гнева". Только мощной волной протеста со стороны и парламента и народа можно напугать президента угрозой отставки. А для того, чтобы вызвать гнев, нужно показать стране, что Бунчук - негодяй. Законченный, циничный негодяй. Настоящий людоед! Соответственно, и преступления президента должны быть ужасны... Конечно, народу можно рассказать о реальном или мнимом воровстве. Во, глядите: Бунчук - вор! Он украл из казны миллион баксов... или два... или десять. Народ ответит; ну и что? Он - народ - уже давно привык, что больше начальники воруют. Народ - и украинский, и русский - давно свято убежден, что все большие начальники либо воры, либо дураки. Так уж у нас со времен Салтыкова-Щедрина повелось, и надо сказать, что начальство свой народ не разочаровывает... Требовалось найти действительно мерзкое, возможно даже - иррациональное, преступление. Но Бунчук, при всех его недостатках, не ест на завтрак младенцев и даже в баню с девками не ходит. Нет на нем ничего такого военно-морского, что могло бы растревожить ум и сердце украинца и вывести его на улицы. На митинги, а еще лучше - на баррикады... Нет ничего - и хоть разбейся!

Но если дьявола нет - нужно его выдумать.

И его выдумали... Наверно, мы никогда не узнаем, кто был главным сценаристом. Эстер? Навряд ли. Он хитер, но не настолько смел, чтобы в одиночку сконструировать и закрутить сложную оперативную многоходовку...

На роль жертвы выбрали Горделадзе. Думаю, что причин этому было две. Первая и основная - скандальные выступления Горделадзе в Штатах в ноябре 99-го... Именно тогда фамилия Горделадзе стала известна Бунчуку, а его Георгия - выступления вызвали гнев президента. Второе обстоятельство - у Эстера был рядом с Горделадзе свой человек... Имя этого человека - Затула. Алена Затула... Да, да, Сергей Васильевич, не удивляйся. Когда Алена работала в аппарате Хозяина, они стали любовниками. Позже эта связь сыграла свою роль.