Растопить ледяное сердце

Достаю шелковую сорочку нежного зеленого цвета, в комплект к ней нахожу фланелевый уютный халат и, пошатываясь, бреду в ванную комнату.

Душ здесь, похоже, не изобрели, поэтому, изогнувшись буквой зю, освежаюсь под краном, стоя ногами в ванной. Неспешно одеваюсь и расчесываю спутанные волосы, смотря в зеркало на бледную девушку с темными кругами под глазами.

В какой-то момент чувствую головокружение. Меня ведет в сторону. Стараюсь удержаться за раковину, но пальцы скользят по гладкому фаянсу. Перед глазами растекается мутная пелена, а расческа выпадает из вмиг ослабевшей руки, со звонким стуком соприкасаясь с полом.

— Неугомонная, и зачем только встала, — раздраженный голос герцога кажется сейчас глотком воздуха, а руки, которые подхватывают меня — надежной, нерушимой опорой.

Утыкаюсь носом в шею мужчины, вдыхая морозный аромат. На второй план отходят мои обида и негодование, главное сейчас — что он рядом, несет меня на руках и бормочет что-то про девиц, которые совсем не думают головой.

— Обними меня, — слабо прошу я, когда Райнхольд отстраняется, устроив меня на постели.

Все тело сотрясает крупная дрожь, а одеяло, кажется, совершенно не приносит тепла, огромным тяжелым камнем придавливая меня к постели.

Герцог, поколебавшись пару секунд, кивает и тоже забирается в кровать, заключая меня в объятия. Удовлетворенно вздыхаю, устраивая голову у него на груди и стараюсь прижаться как можно теснее к этому живому источнику тепла.

— Не засыпай. Тебе нужно поесть и принять лекарства, — строго говорит Райнхольд, проводя ладонью по моей спине.

— Хорошо, — сквозь дрему соглашаюсь я. — Только не уходи.

— Я рядом, Аля.

Герцог Райнхольд Микаель Линден

Глажу по мягким волосам девушку, которая сопит, доверчиво прижавшись ко мне. Не припомню, чтобы я раньше хоть раз лежал в постели с женщиной вот так, без какого-либо подтекста. Странные ощущения. Не могу сказать, что мне дискомфортно, но что-то необычное происходит в моей груди, будто ворочается огромный зверь, пытаясь выбраться.

Никогда не понимал этой женской блажи: «полежи со мной», «поговори со мной», «обними меня». Зачем им это? В постели двое должны проводить время за вполне очевидными вещами, а все эти обнимания и лежания — лишь бесцельно потраченное время, которое можно использовать с большей пользой.

Но сейчас я отчего-то согласился, хоть и не ожидал от девушки подобной просьбы. Альвина всегда четко и ясно понимала, для чего она мне нужна, и не имела ничего против такого расклада, с готовностью выполняя свои обязанности. Да и сама девушка не была поклонницей всяческих нежностей, предпочитая товарно-денежные отношения.

Альвина… Поразительно, но это имя словно перестало подходить девушке, я и сам не заметил, как стал называть ее Алей почти постоянно, даже в своих мыслях. Что за странные ощущения я испытал, когда ко мне ворвалась взволнованная служанка с новостью, что герцогиня лежит на полу без сознания? Почему не мог усидеть на месте, а расхаживал по кабинету, ожидая Хакона, который осматривал, казалось, бездыханное тело? Не понимаю. Странно и то, что мой мороз сейчас не корежит все внутренности, как обычно это бывает. Он словно отступил, оставив место безмятежному покою.

Я давно уже привык к холоду, что живет во мне, разрушая изнутри. Я научился контролировать его, лишь изредка скрываясь в подвале, чтобы выпустить наружу этот лед, оглушающей болью, прокатывающейся по телу. Именно после этих мучительных часов наедине с собой и морозом я ощущал нечто похожее на то, что испытываю сейчас. Успокоение. Недолговременное, но желанное. Возможность почувствовать себя обычным человеком.

Снова все идет не по плану.

Сначала ссора на пустом месте, когда я пытался действовать, как влюбленный мужчина, потом неожиданная горячка Али, теперь вот эти объятия в постели, к которым я в принципе не склонен. Мы всего второй день зовемся нареченными, а я уже меняю свои привычки и пристрастия в угоду девице. Неправильно. Я не должен поддаваться глупым женским капризам. Даже сестрам не позволял вольностей, не реагировал на их истерики и слезы. Они меня попросту ничем не трогали.

Что же случилось теперь? Еще во время обряда начало происходить нечто необычное, противоестественное…

Дверь в комнату открывается, прерывая мои мысли. Вижу горничную, за спиной которой маячит Хакон. До меня доносится ароматы бульона из акшаи и травяного отвара, которые несет на подносе Савилла.

— Поставьте на тумбу, — отдаю короткий, тихий приказ и перевожу взгляд на приятеля: — Хакон, какого драуга ты оставил в одиночестве больную девушку? Она чуть не разбила себе голову о рукомойник.

— Тише, друг мой, я должен был приготовить несколько порошков и смешать снадобья, чтобы в короткие сроки поставить твою нареченную на ноги.

— Почему она все время дрожит? Ей холодно?

— Организм борется, — беспечно отмахивается лекарь, вытаскивая из кармана пузырьки. — Температура повышается, из-за этого у герцогини наблюдается озноб. Буди, буду лечить.

— Что конкретно ты собираешься делать? — настороженно спрашиваю, ощущая что-то темное, заполняющее мое нутро.

— Сначала покормлю захворавшую, чтобы дать ей сил для дальнейшей борьбы, потом натру вот этой мазью, — указывает рукой на глубокую миску с вязкой субстанцией. — Следом Альвина должна будет выпить три капли из этого пузырька, пять капель из вот этого и подержать под языком вот этот порошок, пока он не растворится. А потом герцогине нужно выпить отвар и лечь спать. Думаю, что к вечеру от болезни и следа не останется.

— Натереть мазью? Что именно?

Лекарь усмехается:

— Грудную клетку, спину и ступни. Райнхольд, я устал отвечать на твои вопросы, просто дай мне совершать необходимые манипуляции и отпусти спать.

— Отпускаю тебя спать, — резко произношу я. — Сам все сделаю.

Неприятно думать, что Алю будет трогать какой-то посторонний мужчина, пусть это и пожилой лекарь — мой давний приятель. Это моя нареченная, будущая жена, хоть и фиктивная. Моя собственность. Я и сам могу справиться, задача несложная.

— Ну уж нет, я должен убедиться, что все назначения выполнены качественно. В этом залог успеха лечения.

— Что вы шипите, словно разъяренные гадюки? — слабо бормочет Аля.

— Ты должна поесть и принять лекарства, — говорю я, обращая внимание на проснувшуюся от нашего переругивания девушку.

— Вы по этому поводу спорите? — Альвина поднимает голову и сонно моргает, переводя взгляд с меня на Хакона. — Да я уже встаю, не ругайтесь.

— Нет, герцогиня. Наша дискуссия совершенно о другом, — чему-то загадочно улыбается Хакон, раздражая меня еще сильнее. — Видите ли, герцог хочет лишить меня моего хлеба.

— Не понимаю, — с явным трудом садится Аля.

— Не обращай внимания, Хакон просто шутит, — помогаю девушке удобно устроиться на подушках и сую в руки тарелку с бульоном. — Ешь.

— А вы куда?

— Сейчас вернемся, — успокаиваю девушку и зачем-то глажу по голове, прежде чем встать. — Хакон, идем. Надо обсудить кое-что.

Глава 12

Алевтина

С недоумением смотрю на дверь, за которой скрылись мужчины. Что здесь произошло, пока я спала?