Райский Град

Стоп. Есть же ещё Каллисто. Объект 2014-ОРХ-1-8. Возможно, там тоже существует эта Империя Зла. Нужно проверить…

— Временный портал закроется через один час, — сообщает байк. — Просьба немедленно направиться в данную точку.

На панели появляется чёрная карта с красными, жёлтыми и голубыми точками звёзд и белыми — планет. Портал в нижнем левом обозначен зелёным треугольником.

— Да подожди ты, — раздражённо бросает Пирк, направляя байк к одному из небоскрёбов. Подлетев вплотную, даёт команду на отбор пробы. Рассказ Пирка будет много убедительней, если он покажет отцу приличный кусок алмаза.

Из «носа» байка выдвигается резак, тепловым лучом отрезает ровный куб. Тот медленно падает в подставленный контейнер.

Роботы не обращают на это внимания. Они так же продолжают заниматься своей сомнительной работой. Армия завоевателей.

Пирк хочет отрезать ещё пару десятков образцов, но Система говорит:

— Включение автопилота. Направление: портал. Маршрут построен. Удачного полёта.

— Воу, воу! Подожди! — взволновано кричит Пирк, но байк уже на улицах «верхнего» города.

Толпы роботов вновь затопили дороги, но теперь Пирк видит в них не затерянную высокоразвитую цивилизацию, а армию, армаду врагов. Угрозу, нависшую над Империей. Нельзя оставлять это просто так. Нельзя, чтобы потенциальные враги имели такое количество ресурсов. Опасность росла рядом, да что там — внутри Империи, а та и не замечала… Конечно, уследишь тут за каждой планетой, ведь их в галактике сотни миллиардов.

Байк подлетает к башне, начинает подъём вверх, к поверхности. В кабину вновь врывается назойливый писк, отвлекает от размышлений. Пирк раздражённо активирует фильтр частот, тот преобразует сигнал в тихий шелест.

Хорошо, что есть такие парни, как брат Пирка: завоёвывают планету за планетой, увеличивают владения Империи и жилплощадь для её многотриллиардного населения. Также завоеватели уничтожают потенциально опасные цивилизации и порабощают мирные, но менее технически развитые. С равными или превосходящими по силе Империя старается наладить контакт, найти общий язык и взаимопонимание, чтобы обезопасить себя. Ведь главный закон космоса: выживает и правит тот, кто убивает и доминирует. И с этим не поспоришь.

Пирк уже на орбите спутника, а через минуту — над планетой. Байк два раза облетает вокруг газового гиганта, чтобы набрать скорость.

Когда Пирк только увидел башню, торчащую из поверхности спутника, он решил исполнить долг жителя Империи: вступить в контакт с развитой цивилизацией. Но даже представить не мог, что таиться в глубине Ганимеда. Теперь же знает и, несмотря на юный возраст, понимает всю опасность, грозящую жителям галактики, если роботы вырвутся в космос и начнут разносить коммунизм по планетным системам.

Байк, всё ускоряясь, летит в направлении портала. Система запрашивает пункт, куда будет произведено перемещение.

— Так, алмазная планета отца, — говорит Пирк. — Как же тебя… М103? Н210?

Помня прошлую ошибку, он напрягает все свои познания в планетологии и из ста тысяч первых попавшихся планет выбирает ту, что, по его мнению, наиболее похожа на отцовскую.

— Маршрут построен. Удачного полёта! — Байк врезается в серебристый свет портала, и тьма, как в прошлый раз, окутывает всё вокруг.

Пирк сидит, выпрямившись. Нос вздёрнут, верхняя губа напряжена, подбородок вверх. Парня переполняет чувство патриотизма и гордости. Гордости за то, что он, благородный сын Империи, спасает и защищает её от неприятеля. Не должно быть такого общества, коммунизм — зло, порождение чьей-то больной утопизмом фантазии. Как не совершенен отдельно взятый человек, так и не совершенна цивилизация. Неидеальность — фундаментальный закон природы. Закон жизни. А эти роботы… не люди. И не живут… А цивилизация их существует уже пять миллиардов лет... Существует по заданной программе, написанной древним программистом, и до сих пор ни разу не дала сбой… Стоп! Они — враги! И владеют ресурсами, принадлежащими Империи! А враги подлежат уничтожению! Империя превыше всего! Слава великой космической державе!

Глава 3

Весь рабочий день я, изменяя своим принципам, пил кофе — в обычное время не переношу даже его запаха, — и прятался от коллег за монитором, чтобы те не увидели моё понурое невыспавшееся лицо и не начали задавать вопросы. Есть у них такая черта: задавать вопросы и беспокоиться о ближнем. А я терпеть не могу, когда меня жалеют.

Всё пытался придумать сюжет второй книги о приключениях доблестного Гордомунда, но то, что удалось набросать, мне не нравилось. Привожу в кратком изложении:

Действие начинается с того, что главный герой просыпается в землянке. Он не знает, как в неё попал, помнит лишь последнюю битву и своё ранение — на этом закончилась первая книга. В землянку заходит девушка и садится рядом с ложем героя. Девушку зовут Амурдашаян, позже Гордомунд влюбляется в неё. Амурдашаян рассказывает главному герою о том, как его вынес с поля боя её дедушка, облачившись серым медведем. Дедушка — шаман (скачет вокруг костра, кряхтит и бьёт в бубен, взывая к духам). В следующих главах Гордомунд учится у него древней магии, проходит семь испытаний в лесной чаще (борьба с болотной нечестью, со злыми дУхами и даже с плотоядным дубом) и получает посох владыки огня. После прощается с Амурдашаян и уходит в тайгу, чтобы отшельникам познать свой дух (описание приключений, бла-бла), а через год возвращается и узнаёт, что у него родился сын. А ещё узнаёт о страданиях своего народа и о его мольбах к Гордомунду-освободителю — его все считают погибшим и живущим среди духов. И тут возникает дилемма: выбор между любимой семьёй и страдающим народом. И наш герой, скрепя сердце, естественно выбирает народ. На сей раз он не созывает войско, а в одиночку идёт в Город к местному владыке (заместителю Тайбуги), одолевает его силой духа и сам становится правителем. Конец второй книги.

Думаю, читатель согласится со мной в том, что сюжет получился банальным и похож на череду квестов. Но Валентину — он первый прочёл сей опус — как ни странно, понравилось. Во время чтения морды его драконов медленно выползали из-под манжет и скалились в довольной ухмылке. Только имя героини показалось ему каким-то грузинским и не подходящим по лору.

С Миланой я увиделся лишь раз. Так получилось, что после работы мы спускались в одном лифте. Девушка молчала, смотря в сторону. Я тоже молчал. Неловкость нарастала, и мне всё-таки пришлось выдавить пару слов. Не помню точно, вроде как о погоде. Милана не ответила, лишь вежливо улыбнулась и, не попрощавшись, вышла в раздвинувшиеся двери.

Я бы мог проводить её хотя бы до станции метро, но специально (не знаю, почему) задержался в холле у доски объявлений. По её поверхности ползла лента новостей. Я жестом придал ей ускорение, промотал туда-сюда, но ничего интересного не обнаружил, если только сообщение о грядущем «Бале литераторов».

Вдруг почувствовал взгляд. Меня всегда удивляли рассказы знакомых об этом ощущении, и я особо не верил, но вот сам испытал. В затылок будто начал ввинчиваться бур из мурашек, появилось непреодолимое желание обернуться. Естественно, я не стал впадать в истерику и резко крутить головой в поиске смотрящего. Я попятился от доски, надел шляпу и повернулся к выходу, лишь краем глаза захватив ту область, откуда, как мне казалось, шло наблюдение. И к удивлению заметил в тени одной из колонн силуэт человека.