Разбуди меня

Гермиона дёрнулась; внутри у неё всё пылало.

— Ты что, боишься? Как там пишут в сопливых романах... — Тео едва подавил смешок, — «утонуть в моих глазах», или что-то вроде того?

— Ничего я не боюсь! — проворчала Гермиона. — Или ты забыл, на каком я факультете?

— Тогда посмотри на меня, Грейнджер, — он коснулся губами кожи за её ухом, вызвав в ней такую бурю ощущений, что она с трудом сдержала стон.

— Мне нужно сказать тебе...

Тео на секунду отстранился и выжидающе посмотрел на её влажные, приоткрытые, зовущие губы, чувствуя, как откликается её тело на каждое его прикосновение.

Что сказать, Гермиона? Давай же, скажи, что хочешь быть со мной, что тебе хорошо, что... Скажи хоть что-нибудь подобное, разбуди меня, мою зачерствевшую душу.

Дерьмо! Я хочу знать, что кому-то по-настоящему нужен.

— Нет, не то... — Гермиона кое-как собралась с мыслями. — Я должна предупредить тебя: если ты ещё раз заденешь Дина или будешь продолжать творить произвол по отношению к ребятам как с нашего факультета, так и с других, то я...

— Что? Снимешь с меня баллы? — Тео фальшиво рассмеялся. — Ты же знаешь, меня этим не напугать. Поверь, я готов проиграть Кубок школы ради забавы видеть, как злится Томас или Финниган.

— Ты самый настоящий дементор, — выдохнула Гермиона, всё-таки встречаясь с ним взглядом. Нотт поглаживал её шею сзади, под волосами, чем бесил её, но при этом и жутко заводил. — Ты высасываешь из людей все их положительные эмоции!

Вероятно потому, что мне самому их чертовски не хватает.

— Грейнджер, ты ведь умная девочка и знаешь, ради чего всё это представление. Полагаю, ты давно до этого додумалась — если не с помощью логики, то уж интуиция должна была тебе подсказать.

— Тебе нужна... я, — ответила Гермиона приглушённым голосом, глядя в его глаза, как загипнотизированная. Все её намерения оставаться суровой и неприступной с треском рухнули.

— Разумеется. Мне нет дела до твоих друзей, они лишь средство.

— Не говори так о моих друзьях! — она ещё пыталась возмущаться.

— А как ты сможешь мне помешать? — довольно ухмыльнулся Тео и, не дав ей возможности сказать что-то ещё, снова жадно её поцеловал. В первое мгновение Гермиона совершенно забылась и даже чуть шевельнула губами, но тут же опомнилась. Это была поистине сумасшедшая пытка: запах его парфюма кружил голову, умелые прикосновения его рук к коже будоражили, а требовательные губы разжигали в ней неукротимый огонь.

Тео скользнул к её уху, прикусил мочку и горячо прошептал:

— Ты будешь моей девушкой.

Дыхание Гермионы участилось. Наглость Нотта не знала границ, он был настолько убеждён, что она хочет встречаться с ним, что не спрашивал, а утверждал.

— Ни за что! — запальчиво произнесла она, раздосадованная его самоуверенностью.

Тео расплылся в улыбке.

— Не забывай, что только в этом случае я буду называть тебя по имени...

— Прекрати ставить мне условия! — фыркнула она.

— ... и перестану доставать твоих ненаглядных однокурсников.

Тут уже Гермиона замолчала, лихорадочно обдумывая его слова. Ведь, по большому счёту, от отношений с ним её удерживала именно ненависть, которую Нотт испытывал к её самым близким друзьям и на которую они отвечали взаимностью. Статус крови, противоборство факультетов и убеждение Гермионы в принадлежности Нотта к Тёмным силам (которое было опровергнуто) уже не имели значения. Но выполнит ли он своё обещание? Или всё это — лишь способ усыпить её бдительность?

— Я... подумаю, — наконец сказала она, опуская глаза. Так было гораздо легче держать себя в руках. — А сейчас ты снимешь заклинание, и мы вернёмся в Большой зал.

— Предлагаю сразу к нам в подземелья, — вкрадчиво сказал Тео. — Там мне удастся весьма быстро убедить тебя стать моей.

— Какой же ты мерзавец! — прошипела Гермиона, вновь начиная закипать. Похоже, иначе с Ноттом было невозможно.

— Мне нравится, когда ты ругаешься, — он наклонился к лицу Гермионы, насмешливо следя за её реакцией, и замер в полудюйме от губ, щекоча их дыханием, но не касаясь. Потом неожиданно взмахнул палочкой, и действие заклинания прекратилось. — Можешь идти, Грейнджер. Только не забудь поменять воду в цветах.

Гермиона изумлённо вскинула брови.

— Так это... ты их подарил?

— Знаешь, если бы у меня были полномочия старосты, я бы дал тебе два балла за сверхсообразительность, — съязвил Тео. — Спокойной ночи.

И он без лишних прощаний направился в сторону подземелий.

====== Глава 18 ======

Войдя на следующее утро (хотя, скорее, время близилось уже к обеду) в Большой зал, Гермиона и Джинни увидели его совершенно преобразившимся со вчерашнего бала. Теперь приближающееся Рождество, казалось, витало в самом воздухе. Вдоль стен стояли двенадцать огромных елей, которые Хагрид притащил рано утром из леса, украшенные разноцветными гирляндами, шарами и свечками, а на мохнатых лапах искрился снег, падающий с заколдованного потолка. Но главным атрибутом праздника были венки омелы: четыре из них висели над каминами в гостиной каждого факультета, а пятый, самый крупный, занимал почётное место в Большом зале. Девочки со средних и даже старших курсов так и норовили затащить туда понравившегося мальчика, ну а парни, напротив, боялись этого места как огня и предпочитали обходить его стороной.

Едва подруги сели за стол, как в зал влетели совы, и два конверта упали на стол прямо перед носом Джинни.

— Свадебные приглашения? Так скоро? — сонно удивилась она, с трудом вскрывая письмо, отправителем которого значились «лучшие в мире жених и невеста». Невыспавшаяся, она постоянно зевала и тёрла глаза — Гарри уехал на «Ночном рыцаре» лишь под утро.

— Ух ты, смотри, — Гермиона заправила за ухо каштановую прядь, украдкой бросая взгляд на стол Слизерина. Его не было. — «Торжество состоится 2 января в пригороде Лондона на берегу озера Линтерс». Я ни разу там не была. Интересно, красивые там места?

— Думаю, просто великолепные, — заверила присоединившаяся к ним Астория, пояснив: — Блейз выбирал. Изначально он, разумеется, хотел в самом центре Лондона. Где-нибудь в саду Букингемского дворца, к примеру. Но Дафна его, слава богу, отговорила.

— Да, пожалуй, это было бы чересчур, — рассмеялась Гермиона.

Ей казалось, что Астория по степени радости не уступала самой невесте и сияла как начищенный галеон, по секрету показывая подругам фотографию Дафны в свадебном салоне, которую, оказывается, выпросила у неё только накануне. На снимке счастливая Дафна крутилась перед зеркалом в белоснежном, расшитом бисером платье, ослепительно улыбаясь.

— Она красавица! — восторженно повторяла Астория. — Просто глаз не отвести!

— Вообще-то, в этом вы с ней похожи, — вяло, но добродушно отозвалась Джинни. — Не замечала?

— Скорее, не задумывалась, — отшучивалась Астория.

Слушая их, Гермиона параллельно пыталась продумать все детали. Каникулы были не слишком длинными, дней тринадцать-четырнадцать, а за вычетом времени на дорогу и запланированного недельного отдыха с родителями в Хайленде, что на севере Шотландии, нужно было ещё хотя бы один день выделить на поиск подарка для молодожёнов.