Раздвоенное сердце

Она никогда не работала. По профессии она была портным модельером, но после того как я родилась, она всегда оставалась дома. Или была на спа-отдыхе. В то время как я оставалась дома с папой одна. Я, в одиночку с монстром.

– Точно. Спа-отдых, - тихо сказал папа.
– А Пауль - мальчик. Сны мужчин не могли бы меня насытить. Кроме того, он мой сын и я люблю его.

Пауль.

– Пауль, - выкрикнула я и вспомнила его странное заикание до этого, - Его внезапный переезд, интернат - это как-то связано с этим делом?

Что Пауль сказал тогда? Он хочет быть самостоятельным. Что он нуждается в свободе. В семнадцать лет! А мои родители даже поддержали его в этом.

Папин взгляд потемнел.

– Я попробовал всё объяснить, когда ему было шестнадцать, и он упрекал меня в том, что я отсылал маму снова, чтобы самому развлекаться. Он думал, что у меня роман. А потом, - папа остановился и на мгновение замялся.
– Его первая подружка, Лили. Она влюбилась в меня. Это случается, после того случая как-то - хм. Часто. Сказать по правде, очень часто.

Он откашлялся смущённо. Я подумала о заметках в тетради. Болеющая морской болезнью старая женщина. О Боже. Мой отец - сердцеед. Как ужасно.

– Я должен был объяснить ему, что действительно было причиной. Он не хотел в это верить. Он не принял этого до сегодняшнего дня. Он думает, что я лгу, что это я разжёг чувства Лили. И что у меня не все дома. Я не могу винить его в этом.

– Я тоже нет, - горько ответила я. Моя подсознательная надежда на то, что Пауль когда-нибудь вернется и будет жить вместе с нами, окончательно рассеялась.

– И что же ты будешь делать? Тоже переедешь?
– спросил отец серьезно.

– Я верю тебе насчет укуса. Я не должна, но я просто знаю, что так и было. Это и есть самое худшее. Я просто верю тебе.

Мы замолчали. Такова была действительность. Мой отец был полукровкой.

Колин не лгал. Но я отодвинула мысли о Колине. Сначала мне нужно было прояснить пару вещей.

– Как ты считаешь, кем в действительности было это существо с Св.Лучии? И много ли таких еще?

Папа ответил не сразу. Он открыл окно, и некоторое время я смотрела на темную улицу. Стрекотание сверчков приятно и сладко жужжало в теплом летнем воздухе, но у меня были ледяные руки. Еще несколько минут - и от внутреннего напряжения у меня бы начали стучать зубы. Кроме всего прочего, у меня разболелась голова.

Папа повернулся и слегка прислонился к подоконнику. Его расслабленный вид был обманчив. Я видела, что он искал подходящие слова. Он не находил их. Возможно, он не решался произнести то, что думал. Вместо этого он подошел к своему шкафу, отворил левую дверцу и достал из верхнего отделения снимок, вставленный в рамку. Он дал мне картину без комментариев.

Я знала её со школы. Мы обсуждали её в прошлом году на уроке рисования. Ночной кошмар от Фюссли. Женщина, лежащая на кровати в изогнутом положении на спине, как мёртвая, а на её груди победоносно сидит пушистое существо с заострёнными ушами и с похожим на маску лицом.

Но самым жутким я находила лошадь с мёртвыми глазами, которая на заднем плане врывается в ночной сюжет, раздувшиеся чёрные ноздри и взъерошенная от бури грива.

– Ночной кошмар, - прошептала я.

Вопросительно я взглянула на папу. С позволения сказать, он был привлекательнее, чем этот обезьяноподобный темный дух на груди спящей женщины.

– Да. Называй их как захочешь. Ночным кошмаром, оборотнем, инкубом, темным эльфом, народом теней, охотниками за сновидениями. Они распространены по всему миру. В них верят очень давно, и они встречаются почти в каждой культуре. Меня это не удивляет. Мы до сих пор не знаем, для чего нам нужны сновидения. Что они у нас вызывают. Учёные блуждают всё ещё в темноте.

(прим.переводчика: *Инкубы — (incubus, от лат. incubare, «ложиться на»), в средневековой европейской мифологии мужские демоны, домогающиеся женской любви. По толкованиям некоторых христианских теологов, Инкубы - падшие ангелы. От браков с Инкубами рождались уроды или полузвери. Обычно напарницами Инкубов были ведьмы или жертвы их колдовства.)

Значит, поэтому папа просил своих пациентов вести дневник сновидений. Его объективность на первый взгляд успокаивала, но при ближайшем рассмотрении вызывала тревогу. Папа не был идиотом. Если он говорил, что есть такие существа, то он говорил это не просто так. Скорее всего, он исследовал это в течение многих лет.

Значит, они действительно существуют.

– Что они на самом деле и как они ими стали - об этом у меня есть разные теории, - продолжил он задумчиво.
– Я только знаю, что есть люди, которые были атакованы, иногда на протяжении длительного времени снова и снова, и после этого изменились, стали вялыми, слабыми и подавленными. Которых даже принимают за психически больных.

– Это заметно, если человек подвергается нападению со стороны демона Мара? – спросила я с неприязнью. Мысль о том, что возможно со мной такое уже могло произойти и я даже не догадывалась об этом, была невыносима.

Папа покачал головой.

– Нет, чаще всего нет. У меня были единичные пациенты, очень впечатлительные, которые что-то зафиксировали: ускользающую тень, тяжесть на груди, присутствие чужого существа. Другие видели горящие глаза. Может даже случиться так, что из-за таких встреч возникают истории, от которых волосы встают дыбом, о похищениях на космический корабль в космосе. Или вера в духов и приведений.

Ну, тема разговора была не так уж далека от призраков, содрогаясь, подумала я. Будь это демон Мара, дух или призрак - насколько я поняла, он был опасен. Что так, что так. Папа, во всяком случае, не выглядел запуганным. Неужели для него это было, прежде всего, ничто иное, как увлекательный предмет исследования?

– У пораженных отсутствуют сны, надежды и чувства. После определенной фазы поражения, они больше не могут видеть сны, ночью почти не отдыхают, ни душой, ни телом. Мара ищет потом новую жертву, потому что источник его пищи исчерпан. Ученые называют пораженных "невидящие сновидений" и складывают их в один ящик с теми людьми, которые не могут видеть сны по другой причине. Имя у них есть, а вот лечения нет. Только таблетки. Я пытаюсь им помочь, не говоря им, что же с ними произошло. Существует не так много демонов Мара, которые могут мне в этом помешать, и здесь, в деревне...

Папа затих, как если бы он слишком много рассказал. Здесь, в деревне, думал он, их вообще не должно было быть? Или это было как-то связано с его сомнительной работой наряду с его деятельностью психиатра, которую упоминал Колин? Колин.

Я не могла больше крутиться вокруг да около. Я боялась ответа, как ребенок боится темноты, но мне надо было знать, какую роль во всем этом мистическом спектакле о призраках играл он. Почему он узнал папу? Он тоже был полукровкой? В любом случае, Колин не был каким-то существом. Однозначно, он был человеком.