Разорвать порочный круг

«Мы сделаем это еще раз. Не будем никуда торопиться, и у Рамси всё обязательно получится».

Не успела Волчица ещё как следует осознать своё желание, как Болтон привстал над ней и приник к её губам. Плохо контролируя себя и находясь под властью эмоций, она только и подумала:

«Он благодарен мне».

Перед глазами все плыло от приятного осознания, что она могла доставить мужу удовольствие не только своим телом, но и многим другим. И она захотела сделать это сейчас, захотела попробовать что-то новое, захотела быть с ним чувственно.

Санса положила бастарду руку на щеку, а затем заскользила вниз по шее, ключице, перескочила на грудь. Задержалась у соска, слегка потёрла его большим пальцем, спустилась чуть ниже и замерла. А затем, недолго думая, подалась к Рамси, привставая на руке на постели, и нежно поцеловала его в губы, одновременно с тем переложив руку с груди ему на затылок. Они сидели вдвоём на кровати и целовались, блуждали руками по телу друг друга. Однако Волчица хотела взять в этот раз всё на себя, и, аккуратно отловив руки мужа на своём теле и взяв их в свои, отвела от себя, поцеловала одну и вторую в костяшки и всё так же осторожно и ласково опустила их вниз и отпустила. Рамси, что пристально, с явным изумлением в широко раскрытых глазах наблюдал за женой, догадался, чего она хотела, и, отдаваясь на волю ей, положил руки на покрывало. Сейчас ему ничего не требовалось делать — Санса всё брала на себя, он же пускай расслабится и доверится ей.

Полностью сосредоточившись на Рамси, она начала свои ласки, с головой отдавшись своему желанию одарить его вниманием, которого раньше ему не уделяла. Не пытаясь придумать ничего нового, она гладила его по груди, по бокам, по плечам, осыпала невесомыми быстрыми поцелуями его тело, следила за реакцией на каждое её прикосновение и выискивала чувствительные места. Перед ней был настоящий живой человек, с которым она спала далеко не один раз и которого не замечала до этого часа, и теперь она знакомилась с ним, словно видела впервые. Подмечая, что нравилось Рамси и на что он откликался лучше всего, Санса рассматривала и запоминала его тело, ощупывала и водила пальцами по вырисовывающимся мышцам.

Продолжая свои ласки и уже изредка намеренно начиная касаться бедер бастарда, Волчица, отвлекшись от поцелуев и отыскав взгляд Болтона, проговорила:

— У тебя красивое тело, — заглянув в лицо мужа и поняв, что её слова стали неожиданностью для него, Санса продолжила, смотря ему прямо в глаза: — И очень красивые голубые глаза.

У Болтона перехватило дыхание, а Старк, улыбаясь и радуясь, что смогла удивить и доставить ему радость, поцеловала в краешек губ и, отстранившись и заметив его взор на себе, подалась к нему за поцелуем.

«Интересно, Рамси кто-нибудь говорил такое?» — Санса продолжала с ним целоваться, то соприкасаясь губами, то разрывая контакт. — «С ним в постели наверняка побывало большое количество женщин, но вот… »

Почему-то больно было осознать, что ему никогда не говорили этих слов или говорили, но при совсем других обстоятельствах… Она постарается говорить ему подобное чаще, хотя и для самой казалось удивительным, что она с такой легкостью сказала вслух эти слова… Но в эти дни она говорила Рамси и множество других, более сложных и болезненных для неё вещей и почти всегда встречала понимание и поддержку, видела желание Болтона помочь, видела, что он всё ещё переживал из-за тех вещей, которые сотворил с ней. Наверное, после всего этого сказать правду или, что было точнее, в каком-то роде признать, что он ей нравился, не было невыполнимой задачей. Поэтому Санса попробует говорить ему о своих чувствах чаще и не боясь. Кто знает, может она так доберется и до написания ему письма. Пока же Старк была занята другим.

Санса продолжала исследовать тело бастарда, прикасалась уже не только к его торсу, но и к бёдрам, паху, целовала и с любопытством и восхищением наблюдала за тем, как он возбуждался от одних её касаний, а она до сих пор даже не дотронулась ни разу до его мужского достоинства. Она, несомненно, могла всё ускорить, но не имела на это никакого желания — у них в распоряжении было всё время, а суть затеянного не заключалась лишь в быстром удовлетворении Болтона. Его потребность, конечно, будет удовлетворена, но в другом — в желании доставить ей удовольствие.

Болтон был уже в полуготовом состоянии, и Санса решила прилечь вместе с ним. Они прижались один к другому пахом, и Рамси принялся было целовать её в плечо, спускаться поцелуями вниз к груди, как был остановлен — Волчица взяла его лицо в свои ладони, приподняла вверх, отрывая от своего тела, и сперва погладила по щекам, затем — по вискам и, наконец, по голове, после чего принудила опустить её вниз. Болтон не стал сопротивляться её желаниям и лишь положил ей голову на грудь. Погладив его ещё немного по волосам, Санса забегала пальцами по его спине и плечам, целовала то в губы, то в шею, каждый раз так или иначе призывая расслабиться и довериться ей. Рамси слушался её, не спешил и просто наслаждался оказываемым ему вниманием, которого она не жалела на него.

Когда пришло время и бастард оказался в Волчице, они поцеловались. Рамси не двигался пока в ней, и Санса решила дать ему понять, что он мог начинать: положила руки ему на бока и очень слабо надавила на них. К её изумлению, Болтон тут же среагировал на её сигнал и совершил первый толчок.

Нет, Санса знала, что в последнее время он был весьма чуток к ней, однако такого безоговорочного повиновения её молчаливым, ненавязчивым просьбам увидеть не ожидала. От подобного желания или даже нужды угодить ей, готовности следовать её пожеланиям кружилась голова и прорывались наружу позабытые чувства. Как в тумане она слегка нажала на бёдра мужа, а когда он полностью заполнил её — нажала чуть сильнее, намекая при толчке чуть задержаться в ней. Болтон выполнил указание, а Санса, когда ощутила, что уже достаточно — слегка нажала на его бёдра, теперь уже отпихивая от себя, и Рамси тут же двинулся назад. Она, почти не прилагая никаких усилий, вынудила его выйти из её лона как можно дальше. А затем они повторили всё вновь, и Болтон принялся ублажать её.

Санса застонала, происходящее казалось ей чем-то за гранью реальности.

— Да, хорошо, — возбужденно проговорила она, посчитав по меньшей мере необходимым похвалить Рамси за… Почему похвалить?

Болтон, в свой черед, быстро чмокнул её в уголок рта и продолжил двигаться дальше. Санса получала удовольствие от происходящего, а через некоторое время бастард вдруг привстал на руках, что поставил по обе стороны от её груди. Сперва не понявшая, зачем он это сделал, Волчица через мгновение приоткрыла рот в немом стоне, теперь сообразив, что Рамси сменил позу, чтобы у него было больше возможностей для движения, а ей оставалось лишь задать нужный темп.

— Вот так… хорошо, — выправляя его, произнесла она.

Они поцеловались. Санса расслабилась, уже больше сосредоточилась на своих ощущениях и решила передать контроль мужу: убрала руки с его бедёр и теперь просто гладила его по лицу и волосам, целовала. У Рамси всё получалось, и не было смысла в том, чтобы вести его сейчас, да и ему надо было знать, что он делал всё хорошо и доставлял ей наслаждение. Всё чаще из груди Волчицы вырывались стоны и шумные вздохи.

В один момент Болтон, заметив, что жена просила уже о большем, и почувствовав данную ему свободу выбирать сейчас ритм самому, изменил свое движение, и к первоначальному ритму толчков, о котором его просила Санса, присоединил более быстрое, без задержки внутри скольжение. Старк прикрыла глаза и издала более шумный вздох, а Рамси, не спуская глаз с её лица, тут же спросил:

— Тебе нравится?

— Да, — и он продолжил двигаться в ней тем же образом.

Сансе было приятно видеть инициативу мужа и понимать, что он хотел удовлетворить ее как можно лучше. Ей было хорошо, тело было охвачено приятным напряжением, которое лишь усиливало наслаждение и обостряло ощущения. В запале Волчица прошептала:

— Рамси…

В этот раз она шептала не о нём, а ему, обращалась к Болтону, а не стонала в пустоту о том, что ею овладевал какой-то «Рамси». Муж должен был знать, что ей нравилось, что он делал с ней, должен был знать, что она помнила, кто приносил ей это удовольствие. Старк, пребывая в эйфории от происходящего, вопреки начавшему уже затягиваться поволокой похоти сознанию, сумела вспомнить о своей цели — помочь мужу доставить ей удовольствие. А это означало, что ей ни в коем случае нельзя было сейчас проваливаться в водоворот ощущений и поддаваться порывам, ибо она, когда повела себя так в прошлый раз, спровоцировала осечку разволновавшегося мужа. На этот раз повторения произойти не должно, и Санса сквозь пелену удовольствия устремила внимание к бастарду.