Разорвать порочный круг
Шрифт:
— Тебе, наверное, не стоит этого видеть.
Однако Волчица была иного мнения и пугаться какого-то письма не намеревалась. У нее было непреодолимое желание знать обо всем, что хоть как-то касалось ее самой или ее семьи, и поэтому девушка резко и решительно сказала:
— Нет, стоит. Что там написано, Джон?
Бастард сперва с сомнением глядел на сестру и все медлил, не имея никакого желания читать послание вслух, но затем заметил выжидающий взор дочери Старка на себе и начал читать ей письмо от Болтона:
«Предателю и бастарду Джону Сноу.
Ты пропустил за Стену тысячи одичалых. Ты предал свой народ. Ты предал Север. Ты посмел напасть на Винтерфелл. Твой брат Рикон — в моей темнице. Шкура его лютоволка у меня на полу.
Рамси Болтон, лорд Дредфорта и Хранитель Севера»
Когда письмо было прочитано, Сноу отложил его в сторону и, на миг вскинув взор на сестру, потянулся рукой к мешку. Он подтянул к себе увесистую ношу и стянул ее на скамью, не собираясь раскрывать мешок на обеденном столе. В полнейшем молчании юноша раздобыл нож, срезал им с мешка веревку и, еще раз взглянув на сестру и получив от нее утвердительный кивок головой, начал стягивать мешковину с того, что находилось внутри переданной поклажи. И лишь что-то мягкое коснулось его ладони, как не осталось никаких сомнений — это волчья шерсть, и буквально в следующий миг на свет появилась и отрубленная голова зверя, что когда-то принадлежал Рикону, а теперь смотрел на мир своими остекленевшими неподвижными глазами.
Джон, взглянувший на голову волка, покрытую свалявшейся окровавленной шерстью, запихнул ее обратно в мешок, замер на несколько мгновений, взирая перед собой глазами, наполненными редкой смесью ненависти и скорби, а затем сделал глубокий вдох и, отодвинув от себя останки принадлежащего брату зверя, произнес, обращаясь к сидящей в задумчивости сестре:
— Что он написал тебе?
Девушка отвечать не стала, лишь развернула послание к Джону и пододвинула поближе, позволяя прочитать самому и выигрывая себе время для размышлений над поворотом, которого она никак не могла ожидать. Откуда у Болтона Рикон? Неужели он все это время удерживал его в Дредфорте? Волчица ставила это под сомнение, ведь Болтоны бы давно уже придумали Рикону применение, а у Теона был бы высокий шанс увидеть или хотя бы услышать о том, что кто-то из Старков удерживается в подземельях Дредфорта. Однако ничего из этого не произошло, значит, ее брат только попал к Рамси… но как? И почему именно сейчас? В голове сейчас крутилась уйма мыслей, ни одна из которых не приносила успокоения, ведь из двух писем для Хранительницы Севера становилось понятным, что Рикону от Болтона живым не уйти.
Девушка искоса взглянула на все еще сравнивающего письма Сноу. Что ж, в этот раз Болтон даже расстарался до того, чтобы написать каждому из них по отдельности, хотя, наверное, и понимал, что трое обменяются полученными сообщениями и Волчица, по меньшей мере, увидит послание и посылку для Джона. Немного изумило леди Сансу и то, что письмо для нее не содержало в себе изобилия угроз, и у девушки появился интерес к тому, чтобы взглянуть и на послание для лорда Бейлиша. Ей захотелось сравнить, кому злословий от болтонского бастарда досталось больше и на чьем письме Рамси выместил всю свою ярость, которой, должно быть у него сейчас было невпроворот.
Пока же девушка была погружена в свои мысли, Джон Сноу закончил перечитывать принесенные гонцом послания и сейчас просто сидел в молчании, одолеваемый злобой на свою слабость и отчаянием за бессилие в этой ситуации. Внутри юноши с каждым прожитым им мгновением все больше укоренялась мысль о том, что Красная жрица воскрешала его зря и ничего стоящего он совершить в этом мире более не сможет. Единственное, что остается ему — преданно служить остаткам своей семьи и защищать ее от опасностей, на это ведь он хоть способен, да? И бастард, решив про себя, что спасение младшего брата сейчас является его долгом и отступать никак нельзя, громко произнес:
— Мы должны вернуть Рикона. Но у нас самих это вряд ли получится, —
юноша опустил задумчивый взор к столу и продолжил говорить, размышляя вслух о возможных действиях с их стороны. — Если Бейлиш согласится нам помочь, то с его армией мы могли бы осадить Дредфорт и добиться освобождения нашего брата, — Джон хмурился и, вернув взгляд к сестре, спросил. — Какие у тебя мысли на этот счет?Санса молчала и не торопилась отвечать на вопрос брата-бастарда, тщательно продумывая про себя возможные варианты развития событий. В чем-то она была согласна со Сноу, а в чем-то его линию мысли не поддерживала и сейчас пыталась отыскать толковую идею, осознавая, что безоговорочно идти на сделку с беглым мужем нельзя. Немного приведя мысли в порядок, она начала говорить:
— Не имеет значения, сколько на нашей стороне людей — в любом случае Рикона живым нам Рамси передавать не станет. И нам уж точно не стоит полагаться на Мизинца, Джон, уж поверь мне, — девушка пристально посмотрела в лицо бастарда и, выждав некоторое время, продолжила. — Вариант с осадой я бы тоже не рассматривала: даже если к нам придут на помощь другие дома, то ничем хорошим это не закончится. Поверь мне, Болтон просто так не сдастся — при осаде Рамси не только не отдаст нам Рикона, но и постарается унести с собой на тот свет, как можно больше людей. Будет велика вероятность, что мы потеряем в преддверии зимы и брата, и тысячи воинов.
На лбу слушавшего ее юноши залегла морщина, а весь его вид выражал сомнение и озабоченность, и Джон, судорожно пытавшийся хоть что-нибудь придумать и ни в какую не желавший распрощаться с младшим братом и сестрой, произнес:
— Но мы не можем просто дать нашему брату умереть, — Сноу на миг замолчал, однако потом продолжил. — Может, нам стоит попытаться договориться с Болтоном провести обмен тебя на Рикона одновременно? Если мы все изначально продумаем, то у нас появится шанс и высвободить брата, и не допустить того, чтобы ты вернулась к этому монстру, — Джон встретился взглядом со сводной сестрой и решительно добавил: — Я не позволю, чтобы тот бастард еще хоть раз прикоснулся к тебе.
Не выдержавшая пристального взгляда брата на себе Волчица опустила глаза к столу и от волнения неосознанно стала кусать нижнюю губу, переживая, что они не смогут найти обхода предложенной Болтоном сделки. Конечно, она прекрасно расслышала предложение Джона и сейчас сосредоточенно думала над тем, что же может заставить болтонского бастарда пойти на уступки, однако пока выводы ее размышлений были неутешительными:
— Рамси не согласится на одновременный обмен, — произнесла она, качая головой. — Он знает, что Рикон важен для нас и мы сделаем все возможное, чтобы освободить брата. Кроме того, учти, Джон, что Болтон может проявить терпение и выжидать обмена несколько месяцев, пока условия не покажутся ему наилучшими, ведь моему мужу некуда торопиться и он понимает, что пока жив, я ношу его фамилию и выйти замуж за другого не могу, — Санса выдержала паузу и затем продолжила, невольно погружаясь в свои мысли и понижая голос до полушепота, — а вот нам затягивание сделки абсолютно не на руку.
— Если мы согласимся на эти условия, — наполненный решимостью бастард приподнял в руках послание, — то можем потерять и тебя, и Рикона. Этого допустить я никак не могу.
Однако
Джон был несомненно прав в своем предположении, однако не обладал полными сведениями о сложившейся ситуации, что могли значительно повлиять на ход событий. Санса же, знавшая о некоторых обстоятельствах и понимавшая, что главное — все правильно провернуть, приняла волевое решение выдать свой секрет Сноу и попытаться уговорить использовать ее теперешнее положение как преимущество. Однако же ее сильно смущало, что даже последние громкие слова Сноу были пропитаны некой безнадегой, словно он все-таки потерял веру в себя и хватался за любой шанс спасти Рикона, как за последнюю возможность доказать свою полезность. И обеспокоенная замеченными в юноши изменениями девушка начала говорить мягким тоном, постепенно, неторопливо, подводя разговор к не совсем приятной для нее теме и стараясь не отпугнуть своим направлением мысли брата-бастарда: