Развесистая клюква Голливуда

– Вот она! – завизжала повариха. – Пусть скажет! Ее нет! Дайте мне воды.

Олеся вскочила, зачерпнула из супницы куриный бульон и стала пить его прямо из половника.

– Фу! Папа!!! Прикажи ей перестать! – возмутилась Юля. – Это общая ложка!

Белка встала.

– Спокойно! Что случилось? Олеся, говори четко и понятно!

Повариха разрыдалась и начала креститься, в разговор неожиданно вступила Маша:

– Юля упомянула про пломбир, я захотела полакомиться, подошла к Олесе и спросила: «У вас есть шоколадное мороженое?» Та ответила: «До фига, лежит в холодильнике», – потом она пошла в кладовку и заорала.

– Не так рассказываешь! – воскликнула Олеся. – Мы вместе пошли в кладовку. Я взялась за ручку морозилки, а ты откинула крышку и завизжала!

– Уймись! – подскочила Маша. – Я оставалась у плиты!

– Нет, – уперлась Олеся, – ты со мной потопала!

– Никуда я не ходила, – растерялась жена Олега.

– Я че, дура? – разозлилась повариха.

– Вероятно, – огрызнулась Леонова, – она напилась, там на столике открытая бутылка коньяка стоит!

– Олеся не употребляет алкоголь, – сказала я, отчаянно расчесывая шею, – вот съесть за раз батон с пачкой сливочного масла она может.

– Да в склянке яблочный уксус, – заголосила повариха, – ступай, понюхай.

– Не хочу, – отказалась Маша, – теперь ясненько, отчего тебя глючит! Надышалась ядовитыми парами! Я с тобой в кладовку не ходила!

– Ходила! – завопила Олеся.

– Нет!

– Да!!

– Нет!!!

– Да!!!

– Остановитесь, – гаркнул Никита, – бабы! Прекратите галдеж.

Олеся и Маша замерли с раскрытыми ртами. Я обратила внимание, что их лица стали бордовыми, и удивилась столь яркой кожной реакции на нервное раздражение. До сих пор Олеся никогда не походила на гибрид помидора с баклажаном под соусом из кетчупа.

– Замолчали? – строго спросил Бурундуков. – Теперь отвечаете на мои вопросы. Говорит лишь та, к которой я обращаюсь. Олеся! Кто исчез?

Повариха ткнула в Машу пальцем:

– Она… она…

– Мария не пропадала, – оборвал кухарку Никита, – мы отчетливо видим ее в комнате.

– Она врет! – зачастила Олеся. – Мария первая в кладовку поскакала. Чего ей там понадобилось?

Бурундуков хлопнул ладонью по столу.

– Молчать. Вопросы задаю я!

Сейчас орнитолог мало походил на любителя фотоохоты на птичек. Простоватые голубые глаза посерели, лицо вытянулось, даже нос картошкой приобрел более четкую форму. А еще меня удивила фраза: «Вопросы задаю я», как будто из телесериалов про доблестные органы правосудия.

– Кто исчез? – ледяным голосом спросил Бурундуков. – Имя, фамилия?

Ага, еще год рождения и адрес прописки! Чем дольше Никита допрашивает Олесю, тем более странные мысли лезут мне в голову. Разве орнитологи так разговаривают? Или наш гость переквалифицировался?

– Труп ушел, – хриплым голосом сказала Олеся, – удрал.

Я посмотрела на Белку. Очень некстати Маше захотелось шоколадного пломбира. Повариха и жена Олега нечаянно узнали правду, и нам с бабулей теперь не удастся изобразить неведение и подготовить достойный акт мести Ивану с Михаилом. Кстати, где наш Ваня? Почему режиссера нет в столовой? Наверное, он прячется неподалеку и снимает всех из укрытия.

– Вам показалось, – улыбнулся Никита, – трупы не ходят.

– Она ожила! – перекрестилась Олеся. – Господи помилуй! Больше я не стану грешить. Все! Брошу с Серегой встречаться, у него жена есть.

– Сами посмотрите, – выдохнула Маша и почесала голову.

Все присутствующие, кроме Кузьмы Сергеевича, ринулись в кладовку.

– Вау, пусто! – запрыгала Юля.

– М-да, – крякнул Никита, – изнутри холодильник открыть затруднительно, его можно отпереть только снаружи.

– Дух способен просочиться сквозь любые преграды, – завопила Олеся, – это чистая энергия!

– Давай без глупостей, – поморщился Бурундуков.

– Нехристь, – накинулась на орнитолога Олеся, – в «Кошмаре» случилось чудо!

Миша оглушительно захохотал и захлопал в ладоши.

– Браво! Бис! Снимаю шляпу! Даже я поверил! А обмануть Иванова удается единицам.

– Тебе плохо? – заботливо спросила Анечка. – Водички налить?

Михаил поманил всех рукой.

– Пойдемте, господа, в столовую. Вы забыли, где мы находимся? В отеле, который развлекает гостей при помощи фокусов на тему убийств. Никакой девушки не было!

– Но я видела тело, – возразила Юля, – на втором этаже!

Олег раскашлялся и пошел к столу, остальные цепочкой потянулись за ним.

– Чего ты ночью делала в тупиковом коридоре? – весьма кстати поинтересовалась у Маши Анечка, когда мы расселись по местам.

Леонова вздохнула.

– Мне не спалось, голова от непогоды разболелась, я хотела взять на кухне воды, но перепутала, куда идти. В этом доме десять лет проживешь и все равно заблудишься. Добралась до конца коридорчика, а там она!

– Ага, – кивнул Миша, – на то и рассчитывали хозяйки! Они везде манекены расшвыряли. Не все куклы хорошего качества, в гостиной откровенная джинса, с пяти метров понятно, что тело не настоящее, а резиновый муляж. Но той ночью Степашка и Изабелла Константиновна превзошли самих себя. Даже я купился, чес слово, и испугался. Браво!

Я уставилась на Белку. Лучшая защита – нападение. Продюсер сообразил, что его трюк раскрыт, и перевел стрелки на нас с Белкой. Получается, это мы придумали фокус с девушкой, и мы не сможем отрицать сей факт, потому что «Кошмар» – отель-преступление. Бабуля обомлела, она явно пыталась подобрать нужные слова.

– Это как-то слишком – сдергивать людей ночью с кровати, – возмутилась Аня. – В любом розыгрыше должен быть намек: это шутка. Кузьма Сергеевич утром очень переживал, когда услышал про труп. Вы невероятно жестоки.

– Наоборот, вышла ржачка! – обрадовалась Юля.

– Ужасно! – топнула ногой Аня. – Маша, твое мнение?

– Неудачная шутка, – промямлила Леонова, – слишком натуральный муляж. Думаю, у Олега из-за нервов лицо прыщами обсыпало, он переволновался вот и заболел.

– Вы перешли ту границу, где удачный розыгрыш становится издевательством над людьми, – накинулась на Белку Аня, – нанесли ущерб нашей психике и здоровью!

– Ни фига, – запрыгала Юля, – отвянь, зануда! Прикольно было.

– Прикажите своей дочери соблюдать вежливость! – возмутилась Пряникова. – Да и о себе подумайте! Отказались тело осмотреть! А? Вы с ними в сговоре! Вы знали, что труп живой, поэтому и не беспокоились! Вам пообещали за содействие скидку на спирт.

Геннадий Петрович прикинулся глухим, а Юля уперлась ладонями в стол.

– Че? Не неси про папочку дерьмо. Он тут ваще никак! Мы сюда впервые приехали!

– Значит, твой папочка великолепный врач, раз он живого покойника от муляжа отличить не может! – впала в раж Анна. – Либо он неуч, либо соавтор жестокого розыгрыша.