Развод в 50. Двойная жизнь мужа

Он мрачно смотрит на мой внешний вид и поджимает губы.

— Я хочу обсудить в спокойной обстановке, Ольга, то, что будет дальше, — уверенно заявляет он.

Молча киваю, принимая то, что он хочет. Я выслушаю его речь. Я даже постараюсь понять. Не зря же позавчера мне повезло и удалось прикупить пару пачек моих таблеток. Пришлось, правда, ехать к чёрту на кулички. Но это того стоит. Так я ощущаю себя стабильнее. Так мне спокойнее.

— Проходи, Гордей, — озвучиваю, указывая рукой в сторону кухни.

Он кивает, снимает своё пальто, оставляет свою трость, с которой до сих пор ходит, и двигается мимо меня.

Вдыхаю его запах, прикрывая глаза от наслаждения.

Мой.

Внутри будто почки вербы распускаются от этого ощущения. Как же я скучала.

Следую за ним, зарывая свои порывы нежности к этому мужчине.

Крайне больно и унизительно — любить чужого мужчину. И можно говорить сколько угодно, что я виновата. Только это не так.

Я не принуждала. Он сам захотел меня. Сам. И это та истина, которую он никогда не сотрёт из истории.

И Марта не даёт ему то, что могла я. Это тоже та мысль, от которой я никогда не откажусь.

— Присядь, Оль, — просит он, когда я встаю у столешницы. — Ты сейчас меня выслушаешь, а потом будешь принимать решение. Не в эту секунду, без ора и истерик. Это понятно? — его сосредоточенное лицо всматривается в моё, а меня начинает немного тревожить русло разговора.

— Хорошо… — тяну я неуверенно. — Паша, если что, ждал тебя… — добавляю с лёгкой улыбкой.

— Перестань. Хватит это делать, — качает он головой. — Не пытайся переводить стрелки на сына и считать, что я не вижу этих манипуляций. Факт их позволения с моей стороны был всегда, однако это не значит, что ты действовала очень хитро и незаметно. Больше не нужно, Ольга. Всё закончится сегодня.

Сглатываю, а тем временем сердце отбивает какой-то странный бешеный ритм.

— Гордей…

— Итак, — перебивает он хмуро и резко, — у тебя два пути. — Он смотрит на меня так, будто я не являюсь матерью его ребёнка, словно я враг номер один. — Первый — лечение, — коротко озвучивает он, вызывая моё недоумение и нервный смешок.

— Ты о чём?! — с нелепой улыбкой смотрю на него, не веря в то, что он говорит этот бред.

— Второй, — продолжает он, не обращая внимания на мои слова, — принудительное лечение.

Округляю глаза, а тем временем пульс бьётся где-то в горле. В ушах тут же шумит, потому что я абсолютно не понимаю, что всё это значит.

— Гордей, ты сошёл с ума?! — снова пытаюсь возразить, пока перед глазами всё расплывается.

— Нет. Я хочу, чтобы ты прошла полное обследование, прежде чем продолжишь воспитывать Павла. Это раз. Два — я не оставлю рядом с ним женщину, которая намеренно подвергает опасности больного ребёнка. И три — Ольга, ты не здорова. Это будет лучше и для тебя самой.

Нервный смех слетает с губ, и я встаю со стула.

Не верю в услышанное. И прежде чем волна гнева полностью накроет меня, оборачиваюсь и задаю вопрос:

— А Пашу твоя Марта примет, если ты упечёшь меня в психушку? — цежу сквозь зубы, глядя на него. — В этом твой план?! Закрыть неугодную любовницу, забрать больного сына — и что дальше, Гордей?! Твоя правильная интеллигентная жена смирится с этим? Будет помогать подмывать его?! Кормить?! А?! Об этом ты подумал?! — выстреливаю пулемётной очередью эти вопросы, злорадно усмехаясь, потому что знаю — нет.

Ни хрена из этого та дамочка не примет.

— Ольга, — предостерегающе звучит он.

— Что?! — подхожу ближе к нему.

Касаюсь его груди, поглаживая, и тянусь к пуговицам. Только он грубой хваткой отшвыривает мои руки.

— Что?! Неприятно уже?! — всматриваюсь в его лицо. — Уже не хочешь?!

Растягиваю кардиган, а под ним тяну блузку в разные стороны, оголяя бра цвета слоновой кости.

— Больше не возбуждаю, Зарудный?! — демонстрирую ему и смотрю в глаза.

Он встаёт со стула и одним движением рук запахивает мою одежду. А я даже не замечаю, как текут слёзы из глаз.

— Ты, Оля, подменила реальность. С той самой первой ночи, после которой забеременела, — говорит он равнодушно и абсолютно без эмоций. — Я же ту ночь так и не вспомнил, верно? И только ДНК-тест убедил меня… А сейчас я повторять не буду. Либо ты добровольно лечишься, либо я туда тебя насильно положу. Принимай, как хочешь.

После этого он разворачивается и уходит, а я бессильно рычу, а затем кричу в потолок кухни.

Глава 56. Гордей

Пятнадцать лет назад

Во рту мерзкое ощущение. Будто и вправду туда насрали, на душе примерно так же. Еще какой-то странный привкус чеснока… Господи.

Мне даже не хочется открывать глаза, не хочется начинать этот день. Но нужно. Я взял билет на вечерний рейс, чтобы полететь к семье. Поэтому сейчас мне нужно приложить максимум усилий для того, чтобы встать, принять душ, выпить самый крепкий кофе и собрать вещи.

Правда, сердечко знатно постукивает и руки трясутся. Всё же мне не двадцать для таких доз алкоголя.

— Доброе утро, — голос доносится откуда-то сбоку. Наверное, это галлюцинации. Допился, бля.

В квартире точно никого не может быть, а голос моей Марты я узнаю за секунду. Этот же женский мне незнаком.

С галлюцинациями не разговаривают, поэтому я ничего не отвечаю.

— Я принесла тебе минеральную воду, она с магнием, поможет тебе быстрее восстановиться. И ещё нужно выпить сорбент — он выведет распад этанола из организма.

Бля, реально что ли крыша едет?

Наконец нахожу в себе силы открыть глаза. Яркий солнечный свет, такой непривычный для Питера, бьёт по глазам. Морщусь, желая в эту же секунду сдохнуть.

Однако я понимаю — спальня не моя. Вид из окна — тоже не мой. Сердце, и без того скачущее, подпрыгивает к горлу от тревоги.

Недавняя моя знакомая сидит на кресле в углу комнаты. На ней шелковый халатик, ноги подтянуты к груди. Смотрит внимательно на меня огромными, мать его, влюблёнными глазами.

— Будешь завтракать?

— Что я здесь делаю?

Резко сажусь на кровати, пряча лицо в ладонях и растирая его до красноты.

Чувствую, как нарастает пиздец в душе, образуя огромную дыру. Перед глазами — лицо Марты, которая разочарованно качает головой. Я в дерьме.