Рефугиум

Аддий дёрнулся, когда понял, что один из операторов обращается к нему, зацикленно повторяя фразу:

– Он направился в два-один.

– Два-один, - повторил он, поняв, что именно там, на первом лифте, в данный момент из хранилища подымается техника и сосредотачиваются оставшиеся силы специального подразделения безопасности.
– Вы думаете, что он пытается проникнуть на верхний инженерный ярус?
– высказал он своё предположение.

– Да, господин управляющий, если бы ему был нужен лифт на нижние ярусы, то ближе было бы двигаться к четвёртому.

– Это при условии того, что ему каким-то образом известно устройство цитадели, - перебил его Аддий.

– Я уже обращал ваше внимание на то, что он периодически осматривает надписи. Я предполагаю, что его информация не доскональная, но имеется.

– Я замечу: ранее вы ожидали, что попав в хранилище спецматериалов лаборатории, он попытается вынести как можно больше, но он поступил иначе.

– Не я, - парировал сидевший рядом, - это был Эрэст, - при этом он указал головой на автора сказанного, - но это не важно, он всё равно высший материал забрал, вот только почему он не направился обратно, к месту проникновения… - говоривший сделал задумчивое лицо, но, судя по всему, версий у него не имелось, и Аддий это понял, отвернувшись обратно к огромному монитору, где один и тот же парень бежал в разных ракурсах.

– Группа успешно развернулась перед шлюзом два-четыре-два, а так же за ним в туннель сгоняется вся поднятая наверх техника.

– Успеем?
– коротко поинтересовался Аддий.

– Да, там после подъёмника тридцать метров пролёт, первые единицы уже разворачиваются, - доложил командовавший обороной, а оператор сменил тип отображения на экране, после чего стало видно и двигавшегося вторженца, и бойцов, спешно заканчивающих возводить укрепления перед разделительными воротами, и технику, заполняющую следующий отрезок туннеля перед шлюзом в инженерный этаж.

Парень, бежавший до последнего момента, вдруг остановился, что вызвало у всех интерес, и оператор вновь развернул только одну камеру на весь экран. Лицо вторженца, которое рассмотрел Аддий, его удивило. Он ожидал увидеть ярость, может быть растерянность, если тот всё же заблудился, но вместо всего этого он видел как абориген спокойно что-то прикидывает, словно разглядывая то, что находится перед ним.

Из исследований он знал, что сенсорные функции весьма вариативны, и в том, что этот парень обладает одной из них, сомнений ни у кого нет, как и в том, что он уже понял, что его ждёт впереди и сейчас размышляет над увиденным. Ещё несколько дней тому назад в такой же ситуации Управляющий был бы уверен, что сил для того, чтобы не дать пройти дальше вторженцу, в туннеле более чем достаточно, но сейчас… Сейчас Аддий не был уверен ни в чём, в особенности после того, как за мгновение почти вся живая сила, имевшаяся у них, была уничтожена в результате применения неизвестной функции, а затем последовало появление Апекса и его явная кооперация с аборигеном. Да если бы ещё неделю тому назад кто-то предположил такую возможность, то сразу был бы направлен на медкомиссию, а сейчас?

Аддий положил лицо в ладони, оперевшись локтями на стол, словно уже всё закончилось, и последний шанс остановить чужака не сработал, как вдруг стоявший позади него резко сказал “Движется!” Подняв глаза на монитор, он и сам увидел, что вторженец больше не стоит на месте. Теперь он спокойно и уверенно двигался к огромным разделительным воротам, за которыми находился эшелонированный заслон. Именно сейчас Аддий осознал, что это не нерешительность, о которой тихо перешёптывались, а стратегическое планирование. Он был уверен, что вторженец не решал дилемму типа “идти или нет”, он прорабатывал варианты того, как это сделать с наименьшим расходом сил и времени, в чём через мгновенье смогли убедиться все.

В начале он действовал словно по тому же сценарию, что и в шлюзе лабораторного подразделения, к чему все и готовились, вот только вместо того, чтобы бежать до смонтированных заграждений, он на мгновенье остановился. После чего как-то странно переместился на десяток шагов вперёд и быстро пошёл дальше, а открытый по нему шквальный огонь десятка автоматических турелей прекратился как будто его только что и не было. Оператор, видимо так же как и управляющий, был удивлён происходящим, и лишь когда кто-то из наблюдателей по соседству вскрикнул, навёл камеру на одного из бойцов, дав увеличенный масштаб изображения.

Тот был мёртв, о чём свидетельствовала неестественная поза уткнувшегося лбом в пол человека, да и оружие, выпавшее из руки, лежало рядом.

– Покажи турель, - спокойно попросил Аддий, хотя уже знал, что он увидит.

Изображение быстро удалилось и вновь приблизилось, но уже к одной из автоматизированных турелей, на которой отчётливо виднелись четыре отверстия примерно там, где за бронещитком находился реалистический процессор искусственной нейросети.

– Не открывай двери, - послышался чей-то возглас сзади, а на мгновенье погрузившийся в свои мысли управляющий даже не заметил, что согласно плану начали отворять разделительную заслонку.

По замыслу это должно было стать неожиданностью для нападавшего, да и предполагалось, что техника поможет в борьбе с ним, вот только Аддий знал как никто другой, что бронирование корпусов турелей не сильно уступает бронированию пехотной техники. Возможно, если бы это были тяжёлые осадные машины, то был бы шанс, а так его не было. Аддий даже принялся обдумывать трусливую мысль о том, чтобы капитулировать, вот только следующий десяток секунд за него решил всё.

Не было взрывов или каких-то особых спецэффектов, которые как правило сопутствовали применению функции, парень просто продолжал двигаться вперед, иногда совершая рывки на десяток другой метров, ломая зигзагом траекторию. Вот только с каждым таким рывком несколько транспортов и расставленных автоматических боевых постов, имевших по две турели и оператора за бронеукреплением, прекращали вести огонь. Аддий даже не стал просить приблизить изображение, зная, что увидит, да и не успел бы, так как весь бой, нет не бой, а избиение остатков элитного подразделения, закончился менее чем за одну минуту.

Камера вновь показывала шедшего вторженца, но уже почти у шлюзовых ворот, когда тот свернул в сторону, на что и среагировал оператор наблюдения, дав крупный план. Стало ясно, что сделал он это не просто так, там, на полу, корчился один из бойцов, к которому и направился вторженец.

Первой мыслью было, что он желает того добить, но вместо этого парень присел и спросил о чём-то истекавшего кровью, но ни вопроса, ни ответа услышать было нельзя, так как камеры мониторинга в туннелях не обладали должной чувствительностью, не имея такой надобности. Добивать раненого он не стал, так же спокойно, вновь обратившись в полупрозрачный зеленоватый силуэт, прошёл сквозь гермодверь в шлюз.

Камера сменила вид, показывая уже происходившее по ту сторону, но Аддий потерял интерес, поднявшись и направившись к выходу.

– Господин управляющий, - окликнул его кто-то, и он по привычке на мгновенье обернулся, после чего продолжил движение, а в спину ему донеслось:

– А как же он?
– спросил неуверенно тот же голос, что и его окликнул, - у нас же вторжение, - попытался он же привлечь внимание, что ему удалось. Адиий остановился и повернулся к уставившимся на него людям.

– Что вы предлагаете предпринять?
– задал он вопрос, на который не дожидаясь версий сам начал отвечать, - взять оружие и выйти к нему на встречу? После того как за минуту он играючи уничтожил всю спецбригаду вместе с техникой?

В ответ ему была тишина, в которой он и покинул помещение, направившись в комнату отдыха, находившуюся неподалёку от диспетчерской. Он понимал, что это всё, что герметичность вскоре нарушится появлением там вторженца, и никаких вариантов оказать сопротивление он не видел. Да, можно взять в руки оружие, и раздать его всем остальным, вот только это ничего не решит, так же как и те первые охранники, встретившие его в лабораторном шлюзе, так они хотя бы имели постоянную огневую практику, а остальной персонал? Управляющий зашёл в комнату и, сделав несколько шагов, сел на удобный диван.