Ричард Длинные Руки – курпринц

— Уже иду, — ответил я.

Перед нами толпа придворных расступается, как волны перед большими кораблями, чтобы тут же сомкнуться сзади.

Я держал лицо неподвижным и смотрел перед собой поверх голов, церемониймейстер же на ходу отдает распоряжения взмахом руки или шевелением бровей.

Как я и надеялся, провели к королю Ричмонду, и на этот раз без помех, хотя, конечно, была небольшая задержка на несколько минут, но, думаю, Ричмонд закончил с кем-то разговор, а потом прошел в свой рабочий кабинет, куда и привели меня спустя пару минут.

Похоже, он только-только сел, еще даже дыхание не выровнялось от быстрой ходьбы, явно поднимался по лестнице, лицо красное, сразу же сказал оживленно:

— Дорогой сэр Ричард, прошу вас, сядьте вот тут рядом!.. Я так рад, что вам удалось разгромить мятежников!

Я ответил учтиво:

— Нам помогали верные вам люди. Но, ваше величество, меня тревожит посылка, которую я вам отправил.

Он понизил голос, даже бросил опасливый взгляд на дверь:

— Сейчас с этим все в порядке! Мой сын, совершивший такой опрометчивый проступок, находится под надежной стражей.

— В тюрьме?

Мне показалось, он несколько смутился, во всяком случае ответил, глядя мимо меня:

— Он же принц все-таки… Потому под арестом в его же покоях. Это в соседнем крыле. Он соединен с этим зданием мостиком… вон посмотрите в окно, видите?

— На высоте четвертого этажа? — спросил я. — Да, такой мост защищать легко.

Он сказал вроде бы довольно, но все тем же смущенным голосом:

— Здание охраняется изнутри и снаружи! Правда-правда. А у покоев принца постоянно дежурит стража. Как видите, ваше высочество, он под надежной охраной.

— Я рад, — сказал я, — что мои люди довезли его целым и невредимым. Мне бы очень не хотелось, чтобы случилось что-то в дороге. Кстати, как мои люди?

— Устроены, — ответил он с воодушевлением. — Я хотел им заменить коней, но они не пожелали. Правильно сделали, кстати. Кони у них такие, что даже когда стоят, вижу, что умеют идти вскачь… У ваших людей лучшие комнаты для отдыха, кожевники чинят им сапоги и одежду, оружейники тоже готовы…

Он в смущении умолк, ибо о моих людях нельзя говорить бесконечно, а вот о принце Клавеле… тема весьма щекотливая.

— А что не в темнице, — договорил я за него, — то у знатных пленников свои привилегии, обусловленные высокими титулами, влиянием, размером земельных угодий и поддержкой высокопоставленных лиц. Не так ли?

Он развел руками.

— Это не нами придумано.

— Да, — согласился я, — традиции. Не скоро еще Церковь добьется равенства перед законом, как сейчас равны перед Богом… И что планируете дальше?

— Я велел созвать суд, — ответил он торопливо.

— Суд равных?

Он покачал головой.

— Суд равных в данном случае обеспечить невозможно, однако судить будут высшие лица королевства. Лорд-канцлер, шесть герцогов, командующие рыцарской кавалерией, держатели конюшен, соколов, верховные лорды земель Бриттии…

— Репрезентативно, — согласился я. — Весьма. И когда суд?

— Очень скоро, — ответил он. — С этим повезло, ваше высочество. Из-за военных действий сейчас практически все высшие лорды здесь в столице. Мы разрабатываем планы, как вести себя дальше… ну, в связи…

Он замялся, я сказал почти равнодушно:

— Как вести себя, если Мунтвиг побьет этого Ричарда, как вести себя, если Ричард побьет Мунтвига, и как вести, если убьют один другого или ослабят друг друга так, что не смогут представлять угрозы…

— Ваше высочество!

Я отмахнулся.

— Да ладно, ваше величество, мы же политики, а в ней нет места чувствам дружбы или благодарности, а есть только интересы. Так что вы понимаете меня, я понимаю вас, а всему миру мы сообща говорим о нравственности и моральном выборе, так им и надо, олухам… На какой день назначен суд?

Он ответил все еще несколько смущенный моей откровенностью:

— Ровно через три дня. Как раз подъедут недостающие…

— А если нет?

Он покачал головой.

— На самом деле съехавшихся в столицу лордов достаточно. Просто трое суток… это уступка приличиям. За это время многие точнее определятся со своим отношением к измене короне… Пусть никто потом не скажет, что суд состоялся в странной спешке и они не успели разобраться в деле. Дорогой принц, вы проделали такой долгий путь, вам необходимо отдохнуть. Сейчас я распоряжусь, чтобы вам предоставили лучшие покои…

Глава 7

Старший управитель, невероятно толстый, но живчик, чем-то похожий на Бальзака из Савуази, вел меня через залы, а потом по узким проходам к моим покоям, редкие придворные, допущенные так высоко, почтительно кланяются, я отвечал легким наклонением головы.

Когда по воздушному мостику перешли во второй корпус, навстречу попались три роскошные женщины, свет отражается от блестящих светильников, я не сразу узнал королеву с ее фрейлинами.

Она остановилась, явный знак, что желает что-то сказать, я сделал два шага и почтительно поклонился.

— Ваше величество…

— Ваше высочество, — ответила она таким нежно контролируемым голосом, что у меня невольно возник образ стального кулака в бархатной перчатке, — надеюсь, вам у нас понравится…

— Уже нравится, — заявил я.

Фрейлины, подчиняясь некому знаку королевы, который я не уловил, проследовали дальше, прихватив с собой управителя, и остановились на дальнем конце коридора, откуда видно, будем ли мы с королевой хватать друг друга за интимные места и вообще вести себя безобразно, зато разговор наш не услышат.

Сабриния горестно вздохнула, взглянула на меня испытующе, словно еще не решив, делиться со мной их королевскими тайнами или вежливо послать к черту.

— Ваше величество, — повторил я вопросительным тоном.

— Ваша светлость, — произнесла она чересчур спокойно, — вы — государь…

Я воскликнул патетически:

— Ну что вы такое говорите!

— Государь, — повторила она и чуть улыбнулась, показывая, что ценит мою скромность, но в серьезном разговоре она неуместна. — Потому вы можете отделить чувства простых людей… а мы все, когда дело касается наших близких, становимся простыми и… уязвимыми.