Римский орел

Процедура повторилась. И второй шаман, в свою очередь, отправился убалтывать "вышестоящих".

Черепанов с десятью товарищами прибыл аккурат к третьей попытке.

И - о радость!
– наконец-то боги смилостивились.

Третий шаман, одаренный (не слишком щедро) довольным риксом, отбыл восвояси. Геннадий не сомневался, что шаман сжульничал - не захотел пойти по стопам предшественников. Но "дяде Феде" это даже в голову не пришло. Или ему было плевать на богов. Другое дело - войско. Людям нужна вера в успех. И теперь она - есть.

Черепанов с "дядей Федей" тоже поладили. Приговорили бочонок пива, потолковали по душам. "Дядя Федя" поделился планами: добыть столько золота, чтоб наполнить во-от такой бочонок. И столько серебра, чтобы не поместилось во-он в тот ларь. Еще - оружия хорошего на всю дружину. И дюжину наложниц из благородных римлянок. Желательно девственниц. И всех оплодотворить. А потом половину вернуть за выкуп. Пусть в своих патрицианских дворцах рожают сыновей Федорикса. Такой вот у него стратегический план.

Черепанов "восхищался". И поддакивал. И намекал, что знает места, где этих самых девственниц - пруд пруди. И тайные ходы в римские города знает. И где золото прячут. В общем, показывал себя нужным человеком. И активно втирался в доверие.

Верил ли ему "дядя Федя"? Трудно сказать. Верил, но не доверял. За все время ни разу не оставался с Черепановым наедине. То ли из привычной осторожности, то ли чуял глубинное желание гостя воткнуть хозяину пониже вшивой бороды сантиметров десять хорошей стали.

Еще месяцев шесть назад Черепанов, возможно, и не испытал бы такого желания. Ну пощиплют дикие варвары богатого соседа, ничего страшного. Но теперь, когда он посмотрел, как это выглядит на самом деле, когда империя из абстрактного понятия превратилась в конкретных людей: Марцию, Корнелию Гордиану, христиан-поселенцев, безропотных земледельцев, жителей Августы, людей, совершенно беззащитных перед всякой кровожадной сволочью, Черепанов стал относиться к таким вот "рыжим риксам" совершенно по-другому.

"Давить!" - думал он. Давить, как вшей, которые ползают у них в бородах. Рвать и резать! Чтоб другим неповадно было! Чтоб в штаны накладывали при слове "империя"!

Но попытки зарезать Федорикса он не сделал. Возможно, это и удалось бы, но оказалось чистой воды самоубийством. Да и что толку? В городке и в округе собралась в предчувствии будущей поживы почти тысяча таких вот "федориксов". И чтобы избавить провинции от этой угрозы, надо было прикончить всех. Желательно так, чтобы послужило уроком для всех прочих "риксов". Хотя этот оказался особенно хитрожопым. А его задумка - как "незаметно" проникнуть в империю - вполне могла бы сработать и вылиться в настоящее бедствие.

Но и у Черепанова уже начал складываться план. Правда, весьма рискованный, зато такой, после которого многие "риксы" десять раз подумают, прежде чем сунутся на тот берег Дуная...

Глава четырнадцатая,

В КОТОРОЙ КЕНТУРИОНУ ЧЕРЕПУ В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ ПРИХОДИТСЯ БЫТЬ ЖЕСТОКИМ

Над великой рекой висел густой туман. Воины Федорикса с удовольствием поглядывали на белую клубящуюся стену. Туман - это хороший знак. Подарок богов.

Они без спешки, небольшими группами спускались к реке, рассаживались по лодкам. Свои - к своим. По племенам, по родам. Родичи везде держались вместе - ели, спали, сражались. Так заведено.

Черепанов с товарищами загрузились на "флагман" - неуклюжее с виду, но вполне устойчивое судно метров тридцать длиной.

Для них было приготовлено отдельное место: ближе к носу, рядом с Федориксом и его телохранителями. Германский вожак предпочитал держать "друга Рутгера" поблизости.

"Товарищи" Черепанова поглядывали на него с плохо скрываемым беспокойством. Кое-кто, небось, жалел, что согласился сопутствовать хитроумному кентуриону. Все они были не из его кентурии. Ауксиларии субпрефекта Азиния. Добровольцы.

Германцы Федорикса рассаживались вдоль бортов, разбирали весла.

За ночь вода у берега покрылась тонкой хрустящей корочкой.

Воины деловито сталкивали лодки на воду, запрыгивали в них. Дюжин пять суденышек, больших и поменьше, постепенно наполнялись людьми, скребли днищами по песку. Варвары отталкивались шестами, выходя на глубокую воду. Несмотря на холодное утро, многие стаскивали рубахи, подставляя морозцу раскрасневшиеся спины.

Черепанов наблюдал. С большим вниманием. В действиях варваров не было безупречного автоматизма римских легионеров, но все же управлялись они довольно четко и слаженно. Отчалившие лодки держались кучей, слегка отгребаясь против течения. С ближайших поглядывали на застывшего Федорикса. Ждали. Вождь тоже ждал. Пока ему не крикнули с берега, что последняя лодка - на воде. Тогда Федорикс махнул рукой и отрывисто рявкнул:

– Пошли!

Десять пар весел одновременно упали в серую воду, и тяжелое судно неторопливо поползло к молочной стене тумана.

На остальных тоже зашевелились. Варварская армада расползлась в стороны и потянулась вслед за лидером. Вскоре многие уже опередили его. Скоростные качества "флагмана" оставляли желать...

Спустя несколько минут судно нырнуло в туман. Но продолжало двигаться так же размеренно, хотя видимость упала метров до двадцати.

На смазанных маслом черепановских доспехах поблескивали капельки влаги. Шлем он держал под мышкой. Шерстяную шапочку тоже стянул и сунул под ремень. Жарко.

Звуки в тумане странно преломлялись и множились. Скрип, плеск, приглушенные голоса...

Стена тумана оборвалась внезапно. Нос судна вынырнул из белесой дымки, и Геннадий увидел противоположный берег: двадцатиметровый обрыв, прорезанный щелью оврага, полосу стылой воды, по которой скользили обогнавшие "флагман" лодки. Не занятые на веслах напряженно вглядывались в приближающийся, нависающий берег. Многие натягивали шлемы, снимали щиты: врага не видно, но подготовиться стоит.

Черепанов надел шлем, проверился. Нормально. Как всегда. Его люди последовали примеру командира.

Федорикс покосился на "Рутгера".

– Боишься, легионер?
– с усмешкой спросил он.

– Опасаюсь, - спокойно ответил Черепанов.
– Не пиво пить идем.

– Это верно, - кивнул германец.
– Это повеселей будет!

"Ты у меня повеселишься, - подумал Геннадий.
– От души, мать твою!"

Но он и впрямь опасался. Почти тысяча варваров. Против нескольких сотен ауксилариев Азиния, сотни "ополченцев" и черепановской кентурии.

Если сборное "войско" Геннадия не сработает четко по плану - пиши пропало.