Рокада. Этажи страха

– Зачем тебе это дерьмо?
– скривился Скорп.
– Она месяц лежала на трупе. Не боишься подхватить какую-нибудь заразу?

– Даже не пахнет, - оскалился Сержант.
– Эта книжица может стоить баснословных денег.

Он бездумно пролистал страницы и удовлетворённо хмыкнул. Тетрадь была исписана аккуратным почерком и снабжена схемами и картографическими зарисовками.

– Что я вам говорил, - воскликнул он.
– Эти парни оказались здесь не случайно. Кто-то снабдил их ценной инфой, а уж выводы они сделали сами.

Сержант потряс тетрадью перед глазами Скорпиона, потом свернул её рулоном и спрятал во внутреннем кармане куртки.

– Может и у этого что-нибудь ценное найдётся, - Боря Молчаливый наклонился над первым мертвецом и ухватил его за воротник.
– Думаю, парень не обидится если я проверю.

Он слегка приподнял труп, пытаясь перевернуть его на спину, и вдруг резко отпрянул.

– Гр-р-раната!
– бросаясь в сторону, рявкнул он.

Глава 13

1

Взрывы прогремели один за другим. Вероятно, погибший боец вынул чеку в последний момент, но гранатой воспользоваться не смог. Мертвец так и держал боезаряд во взведённом состоянии, пока его не потревожил Боря. Рвануло и всё, что оставалось на разгрузке.

Паха успел только прикрыть голову руками и припасть на колени. Взрывная волна отшвырнула его метров на пять, оглушила и опалила лицо. Где-то рядом лежал Скорп. Он громко кашлял, чихал и грязно ругался.

«Живой, - подумал Сержант.
– Надеюсь, и остальные тоже».

Платформа медленно раскачивалась из стороны в сторону, монотонно поскрипывала и хрустела стропами. Это был нехороший признак — в любое мгновение гигантская площадка могла сорваться с креплений и рухнуть в бездну.

Паха поднялся на ноги и, подхватив фонарь, посветил вокруг.

– Вставай! Чего разлёгся!
– зарычал он на Батурина.
– Надо отсюда уходить.

– Уши заложило!
– крикнул Скорп.
– И башка трещит...

– Шевелись, сейчас всё здесь развалится, - процедил Паха.
– И помоги Лере...

Пошатываясь из стороны в сторону, он торопливо приблизился к Боре. Здоровяк лежал на спине и не шевелился.

«Конец бедолаге, - направляя луч на лицо Бори, подумал Сержант.
– На этот раз судьба его догнала».

Глаза были открыты, но уже начали стекленеть, кожа пожелтела. Осколки жестоко посекли лицо и разорвали сонную артерия, не оставив шансов на спасение.

– Как он?
– подходя ближе, спросил Батурин.

– Ему теперь на всё наплевать. Но наши совместные неприятности ещё не закончились.

Платформа продолжала раскачиваться, и Пахе начало казаться, что с каждым движением она проседает всё ниже и ниже. Туго натянутые тросы уже не потрескивали, а скрежетали.

Сержант дёрнул следопыта за рукав и бросился к выходу.

2

Ядовитое облако из ржавчины и истлевших мхов с шорохом ворвалось в служебный коридор. Прижавшись к стене, Паха зажмурился и задержал дыхание.

Платформа стремительно просела до следующего этажа, потом сильно накренилась на одну сторону и с грохотом врезалась в скальную твердь. Один из тросов, извиваясь словно стальная змея, свободно болтался в мерцающей пустоте; до слуха отчётливо доносился свист рассекаемого воздуха.

– Вовремя смылись, - закрывая лицо воротником, проговорил Скорпион.
– Как думаешь, он уже внизу?

– Кто?

– Наш с тобой приятель. Старина Молчун.

– Нашёл о чём думать. Нечем занять башку?

Паха отпрянул от стены и осторожно подошёл к проходу. Угол уклона платформы был слишком большим, чтобы на нём что-то удержалось, — ни трупов, ни каких-либо вещей, всё сползло в бездну.

– Ладно. Вернёмся устроим по нашему другу хорошую тризну, - сказал Паха.
– А пока надо передохнуть и всё как следует обмозговать.

3

Теперь выбраться на поверхность через вентиляционные отдушины не было никакой возможности. Когда пыль улеглась Паха ещё раз вернулся к подвижной платформе и внимательно осмотрелся вокруг, платформа держалась на двух тросах и в любой момент могла рухнуть вниз. Он не обнаружил ни служебных лестниц, ни выступов, ни каких-то других естественных опор, ровным счётом ничего, что могло бы послужить дорогой к спасению.

«Чёрт! До поверхности рукой подать, а мы снова должны рыскать по этим проклятым туннелям в поисках выхода».

Паха включил фонарь и пошёл к лифту, где группа сделала привал. После смерти Бори он заметил в глазах своих спутников апатию, даже Батурин который постоянно пыжился и показывал невозмутимое хладнокровие как-то съёжился и потерял большую часть уверенности. Это был скверный признак, и кому как не ему, психиатру со стажем, было очевидно, что если в ближайшее время им не удастся найти выход, то назад никто уже не вернётся. Через день их свалит усталость и обезвоживание, потом включиться голод и как результат бессилие. Они конечно будут продолжать двигаться, но с длительными передышками. Потом эти передышки станут затяжными, пока люди не остановятся совсем и не впадут в состояние прострации. Когда это случится уже ничто не заставит их сопротивляться обстоятельствам.

Ситуация вышла из-под контроля, хотя был ли контроль вообще. С того момента как его отряд проник в "Лабиринт", он постоянно допускал ошибки. Только чудом не лишился головы и не сдох от кровопотери. Впрочем, его организм уже трезвонил о каких-то необратимых изменениях. Он чувствовал озноб, ломило в глазах и ныли суставы.

«Без антибиотиков и нормального лечения повторю судьбу Панкова, - подумал он.
– Скорее всего загноились раны, а может что и похуже».

А ещё его беспокоил Батурин. Паха не доверял ему и опасался, как бы парень не выкинул какой-нибудь фокус.

«И надо ж было их повстречать, - наморщился Сержант.
– А ведь могли просто пройти мимо, даже не пересекаясь».

– Нашёл что-нибудь?
– встретил вопросом Скорп.

– Ничего, - Паха подошёл к товарищам и уселся на пол.
– На этом уровне нет выхода. Так что давайте думать.

– Опять спускаться вниз?
– спросила Лера.
– Но там этот здоровяк...

– Ну уж нет, туда я не хочу, - запротестовал Скорпион.
– Мы смылись оттуда только потому что нам повезло. Зачем искушать судьбу дважды?