Роковые таблички

– Держи, в комоде откопал – одежда чистая, нафталином ещё пахнет, а то твою хламиду придётся сжечь. На всякий случай.

Здоровяк, который первым протянул Максиму руку на берегу болота, вернул Ивану его багор, и спросил:

– А чего Степан не вышел? Не похоже на него.

Иван горестно вздохнул.

– Отмучился староста – скрючило его прямо на пороге. Серёга, сходи, прибери мертвеца, - последние слова были обращены к рыжебородому детине, с ранцем огнемёта за плечами. Тот скорбно покивал, и побрёл в дом. Вскоре зашумел огненный вихрь, выпущенный из сопла орудия. Бородач протиснулся через калитку, и махнул рукой остальным.

– Готово. Двор зачищен.

Вновь подал голос плечистый мужик, которого все называлиИгорем, но между собой говорили о нём - «наш звеньевой».

– Айда, пошли, не то стоянку в темноте не сыщем.

И «патруль санзачистки», как все они себя называли, двинулся перпендикулярно дороге, по, им только ведомой, тропе. Шли долго, что, впрочем, не сильно напрягало Максима, привыкшего к длинным переходам. Топали по сырому мху, и вывернутым суставам корней до самых сумерек, и, лишь когда сумрак стал плотным как бархатный занавес, вдали засиял оранжевый огонёк.

Звеньевой довольно хмыкнул.

– Ну, наконец-то, дошли, - потом крикнул во всё горло в сторону приближающегося костра:

– Э-эй, что сегодня на ужин?

– Макароны по-флотски, и чай «индюшка» со слоном, - как секретный отзыв, прозвучало в ответ. Но ароматы, бередившие обонятельные рецепторы, говорили о том, что это не просто игра в пароль-отзыв. Аппетитно пахло тушёнкой и макаронами. Санитары прибавили шаг, и вскоре оказались на пригорке, где возле огня суетился человек. Мужчины облегчённо скинули тяжёлую амуницию у корней причудливо изогнутой сосны.

Звеньевой Игорь подтолкнул Максима к костру.

– А мы с собой новенького привели. Чуть в трясине не сгинул – пациенты наши в болото загнали.

Мужчина, колдовавший над котелками, выпрямился, и, секунду спустя, изумлённо выдохнул:

– Макс! Это что, и, в самом деле, ты? Макс?

Максим присмотрелся к лицу кашевара, которое освещалось текучими отсветами костра.

– Быть этого не может – Ярослав?
– да, это без сомнения был он, бывший бригадир поисковой команды, с которым они расстались после того, как Максим убил Топора. Ярослав осунулся, на щеке его появился шрам, похожий на большую гусеницу, но это был, несомненно он.

Звеньевой жестом прервал наметившийся вечер воспоминаний.

– Понимаю, приятно встретить знакомого, но все разговоры потом, а сейчас давайте есть будем. А потом, Яр, нагрей воды для своего приятеля – ему надо с себя болотную жижу счистить.

Все разместились на поваленном стволе дерева, и приступили к трапезе. Ярослав сбегал за водой к ручью, повесил ведро над костром, и присоединился к товарищам. Утолив голод, мужчины помогли Максу надрать тонкой коры с веток, которую потом запарили в кипятке, чтоб её можно было использовать в качестве мочалки. Прихватив рукавом ведро с горячей водой, Максим пошёл к ручью, смывать многодневную грязь с измученного тела.

Переодевшись в чистую, и, почти по размеру, одежду, Максим, как священную реликвию переложил в карман пакетик с фотографией любимой Ольги. Потом, по совету Игоря, бросил старые вещи, ставшие для него второй кожей, в пламя костра. Понаблюдав с некоторой долей жалости, как весёлые искры пляшут на отворотах его куртки, Максим пошёл искать старого знакомого - не терпелось узнать, как он то здесь оказался.

Ярослав, как раз заканчивал споласкивать кружки.

– О, Макс, с лёгким паром.

– Спасибо. Так, как ты здесь оказался? Да ещё раньше меня.

– Раньше?! Да, я здесь уж месяц, даже немного больше. Не знаю, где ты так долго шарился – ты же, ведь, первый нам эти таблички показал. И, когда мы расстались, ты в «Новый мир» собирался.

– Так ведь, зима была. Боялся, вдруг ночью замёрзну в поле один. Да, и далеко ли по сугробам уйдёшь?

– Это точно, - согласился Ярослав, усаживаясь на свёрнутый спальный мешок. Сел, помолчал немного, моргая осоловевшими глазами, потом зевнул, и продолжил молчать. Максим не вытерпел, и толкнул старого знакомого в плечо.

– Ты чего, Ярослав, поиздеваться решил? Я жду твоего рассказа, а ты зеваешь и глазами хлопаешь.

Ярослав помотал головой.

– Да, подустал немного. А что рассказывать? Сам помнишь, как у Ведущего с головой всё хуже делалось. Не мне тебе рассказывать, что они с Топором творили в храме Леших. Вернулись мы тогда, после того, как ты Топора уделал, Ведущий сразу на нас напустился. Орал, слюной брызгал, чуть ли не волосы на голове рвал. Мы ему, так и так, несчастный случай – двое погибли, мы ничего не смогли сделать. Но, видать, кто-то из бригады не смог язык придержать, и Ведущий всё узнал. Ну, не всё, но то, что ты Топора убил, а сам остался там, в городке с висельниками, он точно проведал.

Я, хоть и не последний человек был в общине, но Топор – это вообще правая рука Ведущего, которой он лишился. В общем, повесил он на меня всех собак, как на старшего в поисковой команде. Поняв, что следующее жертвоприношение моё, я в ту же ночь свалил из лагеря, прихватив целый мешок необходимых припасов на складе. Подгадал под смену постов на заборе, и – дёру. С поисковыми командами я все окрестности исходил, так что, направление нужное даже в темноте нашёл. С рассветом вышел к дороге, а там, как раз шёл караван из двадцати пяти человек. Сказали, что в «Новый мир» путь держат. Вспомнил я твои фанерки, и пошёл с ними.

В общем, путь был долгим и опасным, - на этих словах, Ярослав с многозначительным видом почесал шрам на щеке.

– Вот я и говорю, месяц с небольшим тому назад набрели мы на дозор «Нового мира». С ними и вошли в базовый лагерь. К тому времени, нас осталось всего тринадцать человек вместе со мной. Вот такая арифметика.

Максим кивнул, давая понять, что знаком с опасностями, поджидающими на пути в мир будущего. Он снова потряс за плечо, засыпающего Ярослава.

– Ну, а как там, в «Новом мире» этом?

Ярослав открыл, было, рот, но тут же захлопнул его, и принялся играть желваками, будто усиленно размышляя над ответом. Потом положил ладонь на плечо Максима.

– Знаешь, Макс, ко всему можно привыкнуть. Ты ведь жил в нашей общине тогда. А впрочем, здесь всё по-другому. Поначалу тебе всё будет казаться…несколько необычным, странным, но на то, наверное, этот мир и назван новым, что к нему притерпеться надо. В любом случае, теперь для нас лучшего мира не отыскать – сам знаешь, что творится кругом.