Роза для герцога

— Андриан, что случилось? — она никак не могла понять, что могло настолько вывести его из себя. Даже после её выходок и побега он вёл себя более сдержанно.

— Потом, Розалин. Потом…

Она не стала добиваться от него сиюминутного ответа и решила вернуться к этому позже, когда он немного успокоится.

Атмосфера в карете царила угнетающая, Андриан сидел, отвернувшись к окну, и молчал до тех пор, пока они не остановились возле его особняка.

— Пойдём. Нам нужно собрать вещи. Уедем сегодня же.

Изначально они собирались провести в столице две ночи, но, видимо, произошло нечто действительно серьёзное, раз Андриан решил изменить планы.

На сбор он дал ей час, хотя управилась она благодаря служанкам намного раньше — у неё с собой было не так много вещей. Больше времени ушло на то, чтобы сменить её выходной наряд на обычный и избавиться от этой неудобной причёски. Ехать с целым домом из волос на голове Розалин не собиралась.

Когда она спустилась, Андриан ждал её внизу, и его настроение не стало ни на каплю лучше. Да что такое с ним приключилось во дворце?

— Андриан, ты мне вообще ничего не расскажешь? Или расскажешь, но позже? — спросила она, как только карета тронулась с места.

Андриан нахмурился и посмотрел как-то странно, будто один взгляд на неё причинял ему боль.

Он вздохнул.

— Будь моя воля, я бы не стал тебе ничего говорить. Но ты всё равно узнаешь. Обещай, что не сбежишь от меня. — Он сверлил её взглядом.

— Что? Почему я должна сбегать? — В сердце Розалин зародилось очень дурное предчувствие.

— Просто обещай, — настаивал Андриан.

— Х-хорошо… Я никуда не сбегу. Андриан, скажи мне наконец, что случилось? — Её голос дрожал от волнения, она боялась услышать ответ.

— Теодор… Король хочет, чтобы я снова женился. На дочери герцога Арвийского. На южанке.

В тот момент натянутая струна беспокойства в груди Розалин лопнула, у неё в ушах зашумело, а взгляд помутился.

— К-ка… Как? Почему? — Почему… почему всё это должно было произойти с ней? Такой вопрос она хотела бы задать. Почему с ней.

— Я, естественно, отказался. Я ни на ком не собираюсь жениться. Но я знаю, что он так просто не отступится.

Из его слов она услышала не «отказался», а «ни на ком». Он ни на ком не собирался жениться. Ни на ней, ни на дочери Арвийского герцога, «ни на ком». Нет, она изначально понимала, что на таких, как она, знатные люди не женятся, но услышать это от него было в разы больнее, чем просто догадываться. Он никогда не собирался на ней жениться. Так не всё ли равно, если он женится на герцогине или ком-то другом? Тогда она, Розалин, будет ему не нужна, и он наконец отпустит её домой. А именно туда ей сейчас и хотелось бы вернуться.

— Розалин, не молчи, — Андриан взял её за руку. — Пожалуйста, скажи что-нибудь.

— Если он не отступится, почему бы тебе не согласиться сразу? — Она сама не понимала, зачем задала этот вопрос. От горя ли, или от осознания неизбежного.

Андриан поменялся в лице, услышав её слова.

— Розалин, я на ней жениться не собираюсь. Услышь меня.

— А я услышала. Ты и на мне жениться не собираешься. Тогда какая мне разница? — Ей хотелось закричать на него, возможно, даже ударить, но она сжала кулаки и сдерживала себя, чтобы не показать, как сильно её задели его слова.

— То есть тебе всё равно? — Андриан подался вперёд и, схватив её за предплечья, потянул на себя. Их лица оказались так близко, что Розалин чувствовала его дыхание на своей коже. — Ну, же. Я тебе что безразличен?

Подбородок Розалин дрогнул, а глаза заволокло горячей влагой. Одна слеза скользнула по ресницам и побежала по щеке.

— Я верила тебе, Андриан. Из-за тебя я лишилась и дома, и чести, и сердца. — Она оттолкнула его и отвернулась, потому что слёзы против её воли продолжали катиться из глаз. — Твоя свадьба — это вопрос времени. Я должна была это понимать…

— Да… — Андриан погладил её по плечу, но она отодвинулась дальше, пытаясь избежать прикосновения. — Я тоже должен был это понимать.

Розалин ждала, что он пообещает ей ещё что-нибудь несбыточное, попытается утешить, но он молчал.

— И это всё? — Она вытерла слёзы и сделала глубокий вдох, успокаивая себя. Ей не хотелось плакать при нём.

— А что ещё я должен сказать? Я не могу жениться на тебе, Розалин. Теодор никогда не одобрит этот брак. Если только…

— Если только что? — Она обернулась, вглядываясь в его лицо, на котором явно читалось сожаление.

— Если только ты не принадлежишь к знатному роду. — В его голосе не было и намёка на шутку, но Розалин всё равно усмехнулась. Где она, а где родовитые богачи, никогда не знавшие, что такое перебиваться с хлеба на воду. — Я серьёзно, Розалин. Ты вообще не похожа на простолюдинку. Ни манерами, ни способностями. Я не верю, что твоя мать обычная крестьянка. А про отца и говорить нечего…

— Я не знаю своего отца. И никогда не хотела знать… — Её мать не рассказывала о мужчине, давшем Розалин жизнь. Но сама инара считала, что он не мог быть хорошим человеком. Иначе зачем её матери пришлось бы от него уходить? И сама ли она ушла или он выгнал её, беременную, на улицу?

— Понимаю, — Андриан согласно кивнул и ободряюще взял её за руку, осторожно, будто боясь спугнуть. — Но я не готов тебя отпустить. Позволь мне ещё немного потешить себя надеждой. Я хочу, чтобы ты написала письмо своей матери и попросила её честно рассказать о своём прошлом и о твоём отце. Я отправлю в Каринэю своих людей.

— Неужели ты думаешь, от этого будет какой-то толк? Даже если он важный человек… Особенно, если он важный человек. Зачем ему признавать внебрачную дочь? — Предложение Андриана казалось Розалин абсурдным.

— Обычную дочь, да. Но не тебя… Сколько осталось элимов на Южной половине? По пальцам одной руки пересчитать.

— Двух рук, — поправила его Розалин.

— Даже если двух. Ребёнок, унаследовавший дар. Он признает тебя, Розалин. Это как на севере родился бы способный маг, не подверженный скверне. Любая бы семья сражалась за него до последнего. И не важно, как он был рождён.

Розалин покачала головой.

— Я всё равно не понимаю… Если ты не собираешься на мне жениться, то какая разница, признает он меня или нет?